Читать книгу - "Стихи - Сола Монова"

ей уже миллион раз говорил, что это отвратительно, и вот опять — пакетик, нет, это был не просто пакетик, это было наплевательское отношение к нему!

Иннокентий ходил по кухне, строил доводы, приводил аргументы и блестяще доказал Анжелике, насколько она не права.

Когда Иннокентий высказался, он заметил, что Анжелика давно не издаёт никаких звуков. Он подошёл к лежащей Анжелике и посмотрел ей в глаза. Взгляд был каким-то подозрительным. Тогда Иннокентий присел на корточки и потыкал в Анжелику пальцем — она была холодна. Он проверил пульс — пульса не было, проверил на другой руке — то же самое.

— Сука, — сказал Иннокетний, — даже умереть не смогла без скандала. Сука! Бестактная сука. Вот лежит себе мёртвая, а у меня проблемы.

Скорую вызывать было бессмысленно. Ну что скорая? Приедет, диагностирует смерть и уедет. Полицию тоже бессмысленно — кто ж ему, Иннокентию, поверит, что он невиновен? Иннокентий приподнял голову Анжелики — по всему виску расползся бордовый кровоподтёк.

— А что же мне остаётся? — взмолился Иннокентий.

Оставалось только избавиться от тела.

Иннокентий отнёс Анжелику в душевую кабину и посадил в угол.

«Если я начну её расчленять прямо сейчас, — подумал он, — будет много крови, поэтому кровь лучше бы выпустить».

Он приладил Анжелику ремнём к душевому крючку. За шею. Он хотел подвесить за плечи, но Анжелика постоянно падала и чуть не разбила стеклянную дверь. Приладил и сделал небольшие надрезы на щиколотках и запястьях.

Кровь начала стекать. «К утру вся вытечет», — подумал Иннокентий и посмотрел на висящую Анжелику. Она продолжала странно смотреть на него.

— И всё-таки, ты неправа, Анжелика, — сказал Иннокентий, — и дело вовсе не в использованном чайном пакетике. Вот ты даже сейчас висишь и смотришь на меня с таким видом, будто бы жертва — это ты. Словно я тебя нарочно толкнул. Но я-то точно знаю, что я не собирался толкать, и, соответственно, не толкал. Я настаиваю на том, что ты упала сама и сама ударилась. Причем специально. Это всё — твой дешёвый театр.

Анжелика молчала.

— Молчание — знак согласия, — выдохнул Иннокентий. — Я надеюсь, тебе всё понятно, и мы больше не будем возвращаться к этому вопросу.

Он в последний раз посмотрел ей в глаза и закрыл их. И пошёл спать.

Утром Иннокентий купил ножовку по металлу, электромясорубку и гирю в 10 кг.

Сначала он аккуратно снял с Анжелики кожу и пропустил кожу через мясорубку, получилось несколько пакетиков дешёвого фарша. Потом порезал тело ножовкой на небольшие куски и выложил на газетку на балконе. На улице было минус двадцать, и расчленённая Анжелика быстро заморозилась. Теперь она была похожа на запас мяса к новогодним каникулам.

Голову Анжелики Иннокентий примотал скотчем к гантели, положил в спортивный рюкзак и рано утром выбросил в незамерзающую Москва-реку. Голова ушла на дно.

Далее Иннокентий поехал в «Ашан» и купил множество разных продуктов: овощей, замороженной рыбы, конфет и шампанского, а на кассе незаметно стащил пачку бесплатных пакетиков.

Иннокентий погрузил покупки в багажник, а в пустые пакетики положил куски замороженной Анжелики и фарш из Анжелики. В случае досмотра автомобиля — не придраться, мужик закупился перед Новым годом. Шампанское, овощи, рыба, мясо, — всё из «Ашана».

Весь день Иннокентий ездил по Москве и выбрасывал куски Анжелики в разные мусорные контейнеры. Продукты он тоже выкинул. Как-то не было аппетита их есть.

Оставил только шампанское.

Следующие три дня он мониторил Интернет — нет ли новостей об Анжелике. Ни-че-го. Возможно, что-то и нашли бомжи, но, наверное, съели. Интересно, поняли ли бомжи, что это Анжелика? Или съели, как свинину? Хотя для свинины Анжелика была суховата.

На четвёртый день Иннокентий пошёл в полицию и заявил о пропаже жены. Он сказал, что они повздорили, и она ушла, и ушла не в первый раз, но всегда ранее возвращалась.

Полиция обещала найти Анжелику, но на всякий случай посоветовала Иннокентию обратиться в передачу «Жди меня».

Иннокентий в передачу не пошёл, а пошёл спать.

Ночью он проснулся от голоса Анжелики.

— Сволочь, — сказал голос, — какая же ты сволочь, Иннокентий. Моя мама всегда говорила, что ты сволочь, а я тебя защищала.

Иннокентий вскочил и включил свет. На кровати сидела Анжелика. Целая. Голая.

— Что уставился? — сказала Анжелика. — Или голую бабу не видел, или, может, думаешь, что я выжила?

И она засмеялась.

Иннокентий схватил со столика китайскую вазу и запустил ею в Анжелику. Ваза пролетела сквозь её тело и разбилась о стену вдребезги.

— Сволочь, — сказала Анжелика, — это была моя любимая ваза, и стоила она триста баксов. И меня теперь вазой не напугать, потому что ты убил меня, Иннокентий!

— Анжелика, — сказал Иннокентий, стараясь держать себя в руках, — я тебе объяснил, ещё когда ты висела в душевой кабине, что я не виноват, и я уверен, что ты сама упала, сама ударилась головой, и теперь ты лжёшь мне, Анжелика!

— Ага, — сказала Анжелика, — сама упала, сама себя расчленила и сама себя скормила бомжам. Нет, Иннокентий, ты меня убил, и поэтому я теперь не человек, я теперь — призрак, и я буду тебя, Иннокентий, преследовать. Вечно! — и она засмеялась ещё страшнее.

Иннокентий сел на кровать и заплакал.

— Вечно? И неужели ничего нельзя с этим поделать?

— Можно, — сказала Анжелика. — Если ты соберёшь все мои куски до единого, достанешь голову со дна Москва-реки и всё это похоронишь рядом с моей прапрабабушкой на Новодевичьем кладбище.

— Ты неправа, Анжелика, — закричал Иннокентий, — ты просишь об этом исключительно из вредности, ты же знаешь, что расчленена на 40 частей и разбросана по всей Москве. Кроме того, на Новодевичьем уже давно не хоронят. Вот не хамишь ли ты мне сейчас, Анжелика? Как была хамкой при жизни, так и после смерти — хамка!

— Ну тогда, — сказала Анжелика, — я буду ходить с тобой на работу. А если ты заведёшь себе какую-нибудь бабу, я буду являться и ей. Впрочем, ей я буду являться не целой, а по частям.

И Анжелика развалилась на куски.

Иннокентий закричал и проснулся. Китайская ваза стояла на столике целая.

— Фу, — выдохнул Иннокентий, — приснится же такое. Надо выпить.

Он пошёл на кухню, достал из холодильника последнюю бутылку шампанского и открыл шкаф с бокалами. Шкаф был пуст. В последние дни он не мыл посуду, и все бокалы стояли грязными в раковине.

Иннокентий доковылял до мойки, включил воду и в поисках чистого бокала опустил глаза в раковину.

В этот момент он увидел нечто такое ужасное, чего он представить себе не мог. Иннокентий побледнел,