Читать книгу - "Куба. Полная история страны - Рамон Наварете"

приходилось 78 % производства основной экспортной культуры (монокультуры) сахара. Более 55 % его производства принадлежало бизнесменам из США. Увеличение американских капиталовложений с 666 миллионов долларов в 1936 году до 1 миллиарда в 1958 году усугубляло полуколониальный и зависимый характер экономики Кубы и способствовало ее ограблению американскими монополиями. Государственный долг возрос с 250 миллионов долларов в 1952 году до 800 миллионов в 1958 году. Государственные золотовалютные резервы, которые в 1952 году составляли 550 миллионов долларов, были израсходованы на 90 % [87, с. 159].

Трущобы Гаваны. 1954

В целом американские монополии контролировали почти 70 % экономики Кубы. 7,5 % землевладельцев владели 46 % обрабатываемых площадей. У 70 % хозяйств было менее 12 % земли. 200 тысяч крестьянских семей вообще земли не имели. Безработица на Кубе десятилетиями держалась на уровне 30 % населения, а в 1958 году достигла 40 % [43, с. 81–82].

Историк В. А. Бородаев делает вывод:

«На Кубе сложилась своеобразная система “внутреннего колониализма”, в которой столица страны выполняла роль внутренней метрополии, а верхушка кубинского господствующего класса являлась младшим партнером американских монополий» [5, с. 119].

Три четверти капитала вращалось в Гаване. 70 % промышленного производства приходилось на столичный регион. Здесь же располагалась «карибская ривьера» с элитными пляжами, клубами, отелями, казино, ночными кабаре, ресторанами, супермаркетами, публичными домами, обслуживавшими американских туристов. Индустрия развлечений давала работу десяткам тысяч кубинцев.

Вернувшись к власти, диктатор Батиста стал на путь личного обогащения. Весь туристический и развлекательный бизнес в стране контролировался американской мафией. На острове «появились банды мафиози, в задачу которых входило похищение девушек и принуждение их к занятию проституцией в публичных домах (только в Гаване их насчитывалось 8550, где работало свыше 22 тысяч человек)» [43, с. 81].

Чуждый самого элементарного революционного содержания, режим Батисты явился для Кубы шагом назад на 20 лет во всех областях. Все дорого заплатили за этот шаг назад, но особенно дорого – неимущие классы, которые голодают и живут в нищете, в то время как диктатура, разорившая страну этими беспорядками, неспособностью и страхом перед расплатой за содеянное, занялась отвратительным политиканством, придумывая всё новые и новые трюки для того, чтобы во что бы то ни стало удержаться у власти, не останавливаясь даже перед горами трупов и морями крови.

ФИДЕЛЬ КАСТРО

Фульхенсио Батиста получал от мафии миллионные взятки в виде золотых и серебряных «подношений». А при этом за блестящей витриной американского образа жизни располагалась другая страна – внутренняя колония, составлявшая бóльшую часть Кубы. И эта другая Куба представляла собой слаборазвитую провинцию с огромным числом безработных, неграмотных, лишенных медицинского обслуживания и доступа к культурным ценностям кубинцев, с экономикой, принадлежавшей в основном иностранному капиталу.

Фульхенсио Батиста тут же начал закручивать гайки. Уже через несколько дней после переворота он спровоцировал разрыв дипломатических отношений с СССР. Он декларировал свою приверженность антикоммунизму и заявил, что Куба никогда не будет служить базой для коммунизма.

Новый посол США Артур Гарднер, прибывший в Гавану 5 октября 1953 года, объявил, что «история Кубы начинается с 10 марта 1952 года» [43, с. 81].

Вице-президент США Ричард Никсон, посетивший Кубу в 1954 году, назвал Батисту «главным защитником принципов свободы и демократии» [54, с. 296].

4 апреля 1952 года была отменена конституция 1940 года.

Выборы, намечавшиеся на 1 июня 1952 года, были перенесены на июнь 1953 года, а позднее – на ноябрь 1954 года. Их проведение в условиях диктатуры стало фарсом.

Глава двадцать третья

Борьба против режима Фульхенсио Батисты. Революция 1959 года

Группа революционеров под руководством Фиделя Кастро, восставшая против режима Батисты с оружием в руках, выступала под лозунгами политической и экономической независимости от США, передачи земли крестьянам и улучшения материального положения всего населения.

В то время многие критиковали диктатора, но делалось это крайне нерешительно, а Фидель Кастро открыто заявил: «Батиста захватил власть силой, и прогнать его надо силой» [38, с. 16–17].

26 июля 1953 года Фидель Кастро и его люди атаковали казармы Монкада.

Накануне штурма Фидель Кастро обратился к своим соратникам: «Если мы победим, мы осуществим чаяния Хосе Марти. Если мы будем побеждены, наша борьба послужит примером народу Кубы, и ее продолжат другие» [38, с. 334].

Фидель Кастро после ареста. Июль 1953

Казармы Монкада – это военные казармы в городе Сантьяго-де-Куба, названные так в честь генерала Гильермо Монкады, героя войны за независимость. Их гарнизон насчитывал 400 солдат и офицеров, а на них напали всего 165 революционеров под командованием Фиделя Кастро. Это нападение положило начало Кубинской революции, но оно оказалось неудачным: 19 убитых и 30 раненых против 61 убитого и 51 взятого в плен.

Историк В. А. Бородаев пишет:

«Нападение на казармы Монкада выдвинуло на национальную политическую сцену группу молодых руководителей, решительных сторонников революционных действий и революционной идеологии» [5, с. 120].

Решительность сторонников революционных действий привела к тому, что около половины повстанцев было убито, остальные, включая самого Фиделя Кастро, были взяты в плен и получили тюремный срок.

16 октября 1953 года на судебном процессе Фидель Кастро сказал:

«Нас научили любить и защищать прекрасное знамя с одинокой звездой и каждый вечер петь гимн, в котором говорится, что жить в цепях – значит жить в позоре и бесчестии и что умереть за родину – значит продолжать жить. Все это мы усвоили и никогда не забудем, хотя сегодня на нашей родине убивают и бросают в тюрьму людей, которые осуществляют идеи, впитанные ими с колыбели. Мы родились в свободной стране, которую нам завещали наши отцы, и скорее наш остров опустится в море, чем мы согласимся быть чьими-то рабами <…>

Я заканчиваю речь в свою защиту. Но я не поступаю так, как поступают все адвокаты, которые просят свободы для подзащитного. Я не могу просить ее, когда мои товарищи уже страдают на острове Пинос в позорном заточении. Пошлите меня к ним разделить их судьбу. Ведь понятно, что честные должны либо погибать, либо сидеть в тюрьме в такой республике, где президентом является преступник и вор.

Господа судьи, приношу вам мою искреннюю благодарность за то, что позволили мне свободно высказаться без мелочных помех. Я не питаю к вам зла, признаю, что в некотором отношении вы были человечными; я знаю, что председатель суда – честный человек, который не может скрыть своего отвращения к такому положению вещей, при котором его заставляют вынести несправедливый приговор