Читать книгу - "Некрасов в русской критике 1838-1848 гг. Творчество и репутация - Мария Юрьевна Данилевская"

в исполненное энергии душевное движение, его сделали воспринятые через разговоры с критиком понятие отрицания и диалектический метод мышления. И, как показывает хронология, Некрасов «выработал» эту формулу уже после смерти Белинского, что соответствует его признанию: «Каждый должен вырабатываться сам»[416].

Как указывает Л. Я. Гинзбург в главе «Поэзия мысли» книги «О лирике», «в творчестве Лермонтова Белинский найдет то, что он искал, – мысль, сплавленную с чувством; образ личности, преображающий значения традиционного поэтического слова»[417]. Этот же сплав демонстрирует анализ поэтической формулы «любить и ненавидеть» у Некрасова, в чьих самых первых стихах разные критики независимо друг от друга отметили мысль.

В середине 1840-х гг., когда молодой поэт в немногочисленных стихотворениях шел путем освоения приемов лермонтовской поэтики, его преемственность по отношению к Лермонтову была недостаточной для печатной критической оценки Белинского. К тому же идея создания сильной «серединной» литературы – беллетристики – интересует критика больше, чем положение в поэзии текущего дня.

Некрасов обретает свой поэтический голос, когда дни Белинского сочтены, критик находится под наблюдением III отделения, издание «Современника» затруднено болезнью ведущего критика и меняющейся политической обстановкой.

Эти обстоятельства объясняют, почему, несмотря на закрепившееся мнение, что признание Белинским в Некрасове «поэта истинного» совершилось, в печатных критических выступлениях Белинского оно не просматривается на уровне аргументированных суждений.

С другой стороны, правомерно предполагать, что личные беседы (и, возможно, не дошедшие до нас поэтические тексты Некрасова или хотя бы их наброски) подтверждали в нем или давали возможность предугадывать для Белинского те «задатки отрицания» (курсив мой. – М. Д.), которые он считал перспективными для занятий поэзией.

* * *

Аналогичные предположения мы вправе делать, рассматривая признанную в литературоведении поэтическую преемственность А. В. Кольцов – Некрасов. В статье «Русские второстепенные поэты» (1849) Некрасов укажет: «Собственно, публика считает у нас за последний литературный период пять поэтических имен: Пушкина, Жуковского, Крылова, Лермонтова, Кольцова» (XI-2: 44). Первые упоминания Белинского о Некрасове содержат противопоставление дебютанта Кольцову (Белинский. III: 176). М. С. Макеев высказывает соображение о возможной ориентации Некрасова на Кольцова в выстраивании собственной биографии (визит к В. А. Жуковскому) и освоении кольцовского наследия в своем творчестве[418]. Чтение статей Белинского и устные беседы с ним, несомненно, укрепили в Некрасове интерес и признательность по отношению к недавно (24 октября 1842 г.) умершему поэту. Изданный Некрасовым совместно с Н. Я. Прокоповичем сборник «Стихотворения Кольцова. С портретом автора, его факсимиле и статьею о его жизни и сочинениях, писанною В. Белинским» (СПб. 1846. С. I–LXXX), вызвавший одобрительные отзывы критики[419], свидетельствует о пристальном внимании поэта к Кольцову и высказываниям о нем Белинского. Рассуждения Некрасова в статье «Русские второстепенные поэты»: «Беседующий теперь с читателями крепко не любит педантических разделений и подразделений писателей на гениев, гениальных талантов, просто талантов и так далее. Подобные деления ему всегда казались более или менее произвольными и всегда смешными» (XI-2: 61) – прямо полемичны по отношению к пространным «разделениям и подразделением писателей» в статье Белинского о Кольцове (Белинский. IX: 526–531).

О сходстве поэтической манеры Некрасова и Кольцова в критике будет говориться позже, хотя, как уже было указано во Введении, впервые Некрасова и Кольцова сопоставил Ап. Григорьев в начале марта 1847 г.[420]. В ближайшем по времени критическом суждении о Некрасове (а затем неизменно в его критических статьях последующих лет) Ап. Григорьев хвалит стихотворение «В дороге»[421]. По всей видимости, именно этим стихотворением в суждении Григорьева Некрасов обязан оценке «талантливый»[422].

Белинский в статье о Кольцове, выстраивая несколько громоздкую и противоречивую систему определений «гениев» и «талантов», высказывает мысль о личности поэта, дающей определенность его дарованию[423]. Как показывает анализ печатных высказываний критика о стихах Некрасова, в них Белинский отмечал не личность, а «полезного» производителя стихотворных пьес из ряда «обыкновенных талантов».

Между тем, еще при жизни Белинского именно личность поэта-лирика Некрасова была отмечена в критических отзывах «Литературной газеты». Их автором был, возможно, В. Р. Зотов (Летопись I: 282, 302). Один из этих отзывов был опубликован 18 сентября 1847 г. В кратком сопоставительном обзоре «Отечественных записок» и «Современника» критик отмечает в сентябрьских книжках обоих журналов «много любопытного» и, говоря о «Современнике», оценивает стихотворение Некрасова «Еду ли ночью по улице темной…» (опубликованное в № 9 журнала) как «превосходное стихотворение». Критик утверждает, что «г. Некрасов один из лучших современных поэтов»: «В каждом новом стихотворении его столько чувства, юмора и оригинальности, сколько не наберется во всех сочинениях писателей ненатуральной школы, взятых вместе»[424].

Второй вдумчивый и хвалебный отзыв о Некрасове тоже вышел при жизни Белинского, 5 февраля 1848 г. Анонимный критик (В. Р. Зотов?) размышляет именно о поэтической индивидуальности Некрасова, ища ее в сближениях:

«Стихотворения Гейне и некоторых из наших поэтов – Фета, Некрасова – не подойдут ни под какой разряд поэзии, принятой риторикою; так в недавнее время составился новый род стихотворений, который французы называют poesie intime, и который мы может назвать личною поэзиею, потому что подобные стихотворения выражают личные чувства и думы поэта, его отношения к другим людям, его домашнюю, так сказать, закулисную жизнь»[425].

Говоря о поэтической части «Современника», критик пишет:

«Между стихотворениями журнала первое место занимают произведения Некрасова, которых по несчастью весьма немного. Его “Тройка” и “Еду ли ночью по улице темной…” принадлежат к числу лучших стихотворений во всей русской поэзии. Этими небольшими пиесками и двумя прежними – “Огородник” и “В дороге” – Некрасов составил себе громкое имя. Стих его, звучный, желчный и сильный, напоминает знаменитого английского юмориста Томаса Гуда и некоторые из сатир Бартелеми и Барбье. В одном стихе Некрасова больше народности, чувства и мысли, чем в целых томах хулителей его дарования»[426].

Таким образом, к началу 1848 г., когда Белинский еще жив, поэтический голос Некрасова определился и обрел индивидуальность для критики. В глазах Белинского он уже стал «поэтом истинным». Но в печати эта оценка и характер поэтического дара Некрасова Белинским не высказаны, а высказаны двумя другими критиками, чья мысль о поэзии Некрасова получит развитие несколько лет спустя, после двух лет почти полного молчания поэта, выхода его стихотворений и поэм и, наконец, сборника 1856 г.

Глава IV

Н. А. Полевой

§ 1. История изучения вопроса и обоснование метода анализа

В литературоведении «петербургский» период литературной деятельности Николая Алексеевича Полевого (1796–1846) в целом рассматривается как время напряженной журнальной и театральной работы для заработка, сопряженной с нравственными