Читать книгу - "Путинбург - Дмитрий Запольский"

без того достаточно «окомпромачен»[324]. Нужно убить имя. У глубинных психологов это называется «смещение объекта». Целая же операция! Значит, заваруха грядет масштабная. Прикольно! Но все-таки, кто из вчерашних соратников Анатолия Александровича избран? Снова перебираем имена. Леша Кудрин[325] не потянет. Чубайс неизбираем. Степашин — глава МВД, Путин — директор ФСБ. Вроде других вариантов не просматривается. Ладно, будем смотреть, кто из них. Но именно эти две фигуры пойдут на выборы в 2000 году. И им обоим Анатолий Собчак в качестве действующего лица — как рыбе зонтик.

Смотрим дальше. Кто имеет выходы на тамбовских? Явно это решение консенсусное, не конкретно Кумарин или остальные авторитеты это затеяли. Кто-то попросил. Такой, что отказать невозможно. Это, конечно, почерк Кошмарова, но он не имеет таких рычагов влияния. Значит, Ирина Ивановна Яковлева: через Челюскина[326] или непосредственно обратилась к Кумарину. Ага. Сходится наш пасьянс. Кошмаров придумал ход, Ирина Ивановна одобрила идею, Кумарин попросил Глущенко. Все срастается. Ладно, будем смотреть на развитие событий. Сеть минетных! Это же Ионеско[327] какой-то! Я звоню по телефону Саньку.

— Вы хотели со мной встретиться, помните?

Санек, естественно, забыл. Он эти визитки, наверное, пачками раздает.

— Я по поводу вашего нового проекта городской сети доступного отдыха. У вас нет печатной версии? Концепция, бизнес-план, экономическое и юридическое обоснование…

— Все есть! Я могу это… показать бумаги.

Встречаемся в клубе Golden Dolls. Еще закрытом. Стриптизная на Невском. Потом станет любимым местом тамбовских. Кумарин к тому времени еще не построил свою резиденцию «Золотая страна». Саня показывает «свой» клуб.

— Вот здесь будут столы. Это… как аквариумы. Внутри будут голые девки. Мокрые. Вот ты сидишь, кушаешь суши, а там телка вся течет. И за штуку баксов можно забрать ее с собой. Ну это… Для тебя мы скидку сделаем, будешь только такси оплачивать и пару дорожек ей на дорогу. Короче, это…

Я, видимо, так явно передернулся от обрисованной перспективы, что Санек посмотрел на меня с недоверием.

— Вроде ЛЮДИ говорили, что ты это… нормальный. Нет? Короче, нам нужно сделать круглосуточный телеканал. Чтобы это… показывать. Александр Собчак и его золотые куколки…

— А частота для эфирного вещания, лицензия, техника, оптоволокно на телецентр есть? Вы представляете себе техническое обеспечение круглосуточного вещания?

И тут Санек уходит в подсобку и возвращается с папкой документов. В ней предварительные договоры о покупке уже действующего дециметрового развлекательного канала, имеющего передатчик, лицензию, офис. И смета на оптоволоконную линию с Невского проспекта через тоннели метро на Петроградскую сторону. И расчет вполне профессионального пульта для прямого эфира. И даже заказ на дизайн заставок: «На экране мы видим золотые слитки, превращающиеся в пыль, которая осыпает танцующих моделей. Среди эротично изгибающихся девушек возникает фигура мужчины в черном изящном плаще. Он поворачивается лицом к зрителю и вынимает из кармана платок. Взмахивает им и из россыпи бриллиантов складывается титр “Александр Собчак и его золотые куколки. Яркий мир великого имени для каждого, кто не забыл о сладкой жизни!”».

М-да… Проект явно кошмаровский. Запустить такой вирусняк[328] — это ж какой талант надо иметь! Конечно, тогда термин «вирусняк» еще не появился. Употреблялось куда более понятное и отражающее суть явления слово «залепуха» и более узкий термин «пир духа». Но суть такая же: заправить в сознание публики нечто невынимаемое, связав при этом с каким-то брендом. Чтобы приклеилось намертво и сам бренд отошел на второй план. Это как привязать к сети котлетных образ клоуна. Что общего? А детишкам кажется, что весело.

— Извини, братан, мне это… выйти надо…

Санек скрылся в подсобке и пропал. Я допил свой эспрессо и все-таки решился заглянуть в офис племянника. Тело в скрюченном положении сидело на огромном диване. Из обеих ноздрей на белую рубашку текли струйки крови. Глаза закатились в потолок. Собчак не дышал.

— Скорую, скорее! — закричал я охраннику на входе, вспомнив «Криминальное чтиво», но охранник не разделил моего беспокойства.

— Оклемается, он каждый день такой после обеда.

— Но он же не дышит совсем!

— Фигня, он всегда не дышит, когда обнюхается. А потом дышит.

Я понял, почему у Санька такой землистый оттенок лица. От ежедневной кровопотери. Он мог бы неплохо зарабатывать донорством. Положив толстую папку с проектом на пол возле генерального сутенера, я, несколько ошалевший от увиденного, вышел на улицу. На тротуаре прямо под окнами стоял огромный бронированный шестисотый. С подбитой фарой и треснувшим пластиком бампера. Санек был неважным водителем. Потом он проиграл этот «мерседес» в карты и Глущенко повесил на него триста тысяч. Но это было потом.

Областной город с некогда великой судьбой наперебой обсуждал явление племянника бывшего мэра. Собчака в Петербурге помнили смутно, хотя прошло всего три с половиной года после его провала на выборах. Анатолий Александрович был мил определенному кругу горожан. Россия, как разведенка, бросалась в объятия высоких, размашистых, эстрадно-болтливых говорунов: «Кто здесь власть? Мы здесь власть!» И тут же кокетливо отворачивалась, виляя попой. А пусть догонит! Пусть добьется! Керенский и Собчак не догоняли. Во всех смыслах. И даже сбегали к другой. А вот этой измены Россия никогда не прощала: встречаться с соседской красоткой можно, коли бес в ребро, но вот с Европой — это предательство. Останься тогда Собчак в городе после проигрыша, не испугайся наезда, прояви стойкость и железную волю, все могло бы быть иначе. Но если бы у бабушки были колеса, то, как известно, была бы не бабушка, а велосипед. Сослагательного наклонения история не знает. Собчак улетел в Париж на санитарном самолете. Помог бывший вице-мэр и еще целая команда приближенных. Кстати, каждый из них получил свой приз, когда сменилась эпоха. Но вот что интересно — все они свои призы очень быстро растратили. Генерал Шевченко, поставивший Собчаку диагноз «инфаркт» в Военно-медицинской академии, стал министром здравоохранения в начале нулевых, но не удержался: порочная страсть была так очевидна, что пришлось переквалифицироваться в попы. Бывший депутат Ленсовета, политконсультант и технолог смог обеспечить назначение своего юного протеже заместителем ключевого министра, но протеже был столь корыстен и самонадеян, что его задвинули в какой-то дальний угол и запретили показывать по федеральному ящику. Ну и так далее… А Россия, повиляв филейной частью и не увидев мужественности ухажера, бросалась в объятия «конкретного мужика». Меньше говорит, зато больше делает! Всё в дом! За таким как за каменной стеной. Ну или за железным занавесом. Это уже как кому нравится.

Был ли тогда у Собчака инфаркт? Участники консилиума мне по секрету