Читать книгу - "Щегол 1-11 - Василий Горъ"

эту самую подпорку и пресс, работающий наоборот — а потом покажу, как раскачивать их в паре с товарищем…

…Два этих навыка народ раскачивал с половины девятого утра до шести вечера, разбившись по парам и спрятавшись под нижние лапы четырех елей. Ветераны выбрали напарников сами, Ульяна тренировалась с Уфимцевым, а Надя, давным-давно раскачавшая подпорку до насыщения, фанатично давила прессом мощный корень, торчавший из земли рядом с ее «зеленым шалашом». Мои девчата все это время спали, как убитые, а я изображал часового. Кстати, не зря — завалил двух хищных птиц-«семерочек» и четырех зверей от восьмого до шестого рангов, из-за чего шесть раз уносил трупики метров на двести под ветер и добавлял еды хищникам, лакомившимся бесплатным угощением.

Во время последней такой «пробежки» проснулась мелкая, как обычно, первой почувствовавшая мое отсутствие, а к моменту моего возвращения глаза открыла и моя благоверная. Обнаружив, что я уже рядом, а остальной народ продолжает тренироваться, эта парочка быстренько сгоняла до ветру, а после того, как вернулась, рухнула на мою «лежку», привалилась к «своим» плечам и расслабилась. Правда, ненадолго — буквально через пару минут Света пихнула меня бедром и еле слышным шепотом спросила, с какого перепугу Императрица сообщила нам о создании и распространении убийственного слуха, зная, что слив этой информации на сторону гарантированно заляпает ее род грязью.

— Знает, что мы не болтливы. И заботится в меру своих возможностей… — так же тихо ответила моя жена.

— Так, стоп: какая, к чертовой матери, забота, если «ферма» с росомахой находится в трех с лишним сотнях километров от заимки Свободных, которую отжали мы?!!!

— Солнце, Людмила Евгеньевна не умеет верить людям на слово. Так что автоматически учитывает все гипотетически возможные варианты. А ей доподлинно известно только то, что мы сваливаем в Пятно дней на двадцать-двадцать пять. И что через какое-то время в то же самое Пятно попрется группа Богатырей и Князей, для которых мы ни разу не союзники… — объяснила Оля. А я счел необходимым добавить еще несколько предложений:

— Ты забыла упомянуть о том, что государыня знает и количество вояк с опытом, которых мы тащим в этот рейд. А значит, обязана учесть вероятность того, что я поведу эту толпу прямиком к росомахе и попробую ее завалить. То есть, окажусь в том самом месте, куда эти Князья с Богатырями и ломанутся!

— Тогда этот поступок надо расценивать, как очередной шаг навстречу… — после недолгих раздумий сказала Света, дождалась подтверждающего кивка, закинула на меня колено и спросила, выдвинемся мы сегодня отсюда еще куда-нибудь, или так и останемся в этом ельнике до следующего утра.

— После ужина, запланированного на двадцать ноль-ноль, часик погоняю вояк по окрестностям и посмотрю, получится ли у них увязывать волчий шаг с восполнением Силы и использованием подпорок. Если результат хоть немного порадует, то пробежимся до ближней границы «шестерки» и остановимся на дневку. Чтобы народ поспал хотя бы шесть-семь часов. Нет — переночуем тут и сдвинем свои планы еще на двенадцать…

Откровенно говоря, я был уверен, что после целого дня изматывающих тренировок и сытного ужина заставить вояк включиться в работу будет не так-то просто. Ан нет, стоило мне дать команду собираться в путь, как вся толпа оказалась на ногах, за считанные минуты уничтожила абсолютно все следы нашего пребывания в ельнике и образовала походный ордер. Боевую задачу выслушала тоже внимательнее некуда, поэтому с первых же рывков вошла в нужный режим и… почувствовала разницу: если до этой дневки точки выхода из перемещений превращались в приличные ямки, то с уменьшением веса рюкзаков они стали как бы не вдвое меньше. И пусть увязывать все четыре навыка в единую схему получалось не у всех, из-за чего в среднем одна такая «точка» из пяти-шести продавливалась «по полной программе», прогресс был заметен невооруженным глазом. Что, конечно же, сказалось на настроении всего отряда.

Я тоже радовался. Но лишь малой частью сознания. Ибо параллельно выбирал маршрут, жестами направлял по нему Олю со Светой, изображавших головной дозор, носился вдоль строя, контролируя все и вся, и, конечно же, «жил» в прозрении. Первые минут тридцать-сорок марш-броска использовал получаемую информацию для того, чтобы обходить все зверье, попадавшееся на пути. А потом засек «нужный» силуэт, очередной раз задал новый курс, унесся к девчатам, первым взлетел на небольшой пригорок, остановил отряд и подозвал к себе Недотрогу:

— Ждите тут. Опасного зверья поблизости нет, но не расслабляйтесь. Мы скоро…

Женщина коротко кивнула и развернулась к своим подопечным, а мы в кои-то веки нормально разогнались, описали приличную дугу, чтобы зайти на цель с подветренной стороны, метров за пятьдесят накинули невидимость и атаковали. Я — оглушением, шокировавшим рысь-«шестерку», жена — сферой умиротворения, «выключившей» зверю легкие, а мелкая — мощной оплеухой, не только сорвавшей его с ветви дерева и отправившей в недолгий полет, но и переломившей само «ложе».

Само собой, этим не ограничились: впоровшись в землю и потеряв еще процентов десять от общего объема марева, кошка не смогла вскочить из-за цепких корней, спеленавших не только лапы, но и тушку; в то же самое время ей резко поплохело из-за моего облегчения, превратившего содержимое мочевого пузыря в лед; а Оля как-то уж очень легко продавила остатки защиты сращиванием костей. А потом в череп хищника прилетело сразу три воздушных лезвия, и он склеил ласты.

Восторгаться победой трех Гридней над Витязем, естественно, не стали — в темпе вырезали Искру и один-единственный энергетический узел, навели «болтушку» и вернулись к своим. А там я подозвал к себе Ульяну, протянул флягу и приказал:

— Пей.

Выпила, не задумываясь, и я, мысленно хмыкнув, добавил. Достаточно громко, чтобы услышали и остальные ветераны:

— Через сутки сможешь начать раскачивать пелену теневика. Да, потолок развития всего-навсего «шестерка», но для начала сойдет. А более серьезное добудем после того, как этим умением обзаведется и остальной народ.

— Спасибо, мой господин! — негромко, но с непередаваемым чувством выдохнула она и прижала кулак к сердцу.

Я коротко кивнул, «прочитал» жестикуляцию жены, остановившейся чуть поодаль, чтобы отследить реакцию ветеранов на этот подарок, и услышал голос Прибоя — вояки, во время подавления бунта в колонии попавшего под удар сильного Боярина и лишившегося правой руки, правого уха и половины стопы:

— Игнат Данилович, разрешите обратиться?

Разрешил. И развернулся на месте, чтобы поймать его взгляд.

— Скажите, пожалуйста, раз мы постепенно смещаемся вглубь Пятна, постоянно описывая хитрые охотничьи петли, значит, нас могут преследовать, верно?

— А с чего вы сделали этот вывод? — полюбопытствовал я, мысленно