Читать книгу - "Тридцатилетняя борьба, или Новейшая история России - Валерий Евгеньевич Шамбаров"

Но Филарет решений Харьковского собора не признал. Ведь на его стороне был Кравчук, были толпы бандитов УНА-УНСО. Летом 1992 г. в Киеве провели свой, альтернативный «собор». Провозглашалось создание независимой церкви, «Киевского патриархата». Однако националисты считали «своей» вовсе не Киевскую митрополию Филарета. Для них «своими» были «автокефальники»! Так что и собор пришлось проводить вместе с ними. Новая церковь сразу разрослась за счет тех священников и прихожан, которые отделились к «автокефальникам». Но и место «патриарха» Филарету снова не досталось. На выборах буйные делегаты «щирых украинцев» провели своего кумира, племянника Петлюры Мстислава Скрыпника.

Избрали его заочно, он приехал из Канады, разыграли «интронизацию». Но Кравчук был совсем не в восторге от такого поворота. С Филаретом он отлично сработался. Позже в украинской прессе публиковались сообщения, что как раз через счета Киевской митрополии Кравчук перевел куда-то деньги компартии Украины. А зарубежный гость был ему совершенно без надобности. Подключились киевские спецслужбы, и против Мстислава стали всплывать обвинения. Из Канады, где он обретался раньше, поступили жалобы на финансовые махинации, на исчезнувшие деньги, собранные на постройку храма. А из архивов выкопали, что Скрыпник в 1930-е годы сотрудничал с польской контрразведкой и полицией, выдавал им активистов ОУН. Были раздуты шумные скандалы, и он вынужден был сложить с себя сан, уехать.

Следующего «патриарха» тоже выдвинули УНА-УНСО и «автокефальники». Василия Романюка, бывшего бандеровца, отсидевшего 10 лет в лагерях. Второй раз его посадили в 1972 г. на 7 лет — и вполне вероятно, что к этому приложил руку агент «Антонов». Во всяком случае, отношения у них сложились далеко не лучшие. Но фактически в «Киевской патриархии» заправлял Филарет. Кравчук проворачивал с ним взаимовыгодные махинации. Выделял для церкви крупные суммы из государственного бюджета, а Филарет перераспределял их куда следует. Под «крышей» «патриархата» возникли коммерческие структуры, занимались беспошлинным ввозом на Украину автомашин, компьютеров, а за рубеж перепродавали металлолом, газ, нефть (украденные из российских газопроводов и нефтепроводов).

В 1995 г. «патриарх» Романюк узнал, что со счетов Киевской епархии пропало 3 млрд гривен. Назначил проверку, пригрозив Филарету увольнением. Но перед проверкой Романюка нашли в городском саду мертвым с переломанными ребрами. А рядом обнаружили нескольких женщин из окружения Филарета. Они уверяли, что «патриарху» стало плохо, и они пытались оказать помощь, делали непрямой массаж сердца. Причиной смерти признали сердечный приступ, и уголовное дело было прекращено без всяких экспертиз. А Денисенко наконец-то получил вожделенный сан «патриарха». Но при этом «автокефальники» снова отделились от него. Хотя и не все, только часть. Но «Киевский патриархат» и УАПЦ стали отдельными «церквями».

А в Молдавии, как уже отмечалось, воинствующие националисты задумали «воссоединяться» с Румынией. Это вызвало не только военный конфликт в Приднестровье, но и церковный. Кишиневский епископ Петр (Пэдурару) решил подстроиться к властям своей республики и к «общественности», ратовавшей за «воссоединение». С группой священников обратился в Румынский Патриархат, что переходит под его юрисдикцию. Там обрадовались, восстановили Бессарабскую митрополию, существовавшую в период румынской оккупации, и возвели Петра в митрополиты. Московская Патриархия протестовала, с Румынской Церковью крепко поссорилась и Бессарабскую митрополию не признала. Но румыны и не подумали отменять свое решение. А власти в Кишиневе протестов не услышали и предоставили новой митрополии официальный статус. В Молдове, таким образом, стало две Церкви, румынская и русская. Соответственно, верующие разделились. Националисты стали ходить к румынам, русские и часть молдаван — в храмы РПЦ (в них богослужение ведется как на церковно-славянском, так и на молдавском языке).

Другие проблемы возникли в Грузии. Здесь-то Церковь была хоть и православной, но отдельной. А Грузинская Патриархия поддержала курс своего правительства на шовинизм и русофобию. Богослужения на церковнославянском и русском языках на территории Грузии были запрещены, даже в русском женском монастыре. Из-за начавшихся гонений почти все русские священники и монахи покинули эту страну. Но православными были и часть жителей Абхазии, Южной Осетии. Здешние храмы и приходы относились к Грузинскому Патриархату. Однако после операций тбилисских карателей озлобление было велико, всем грузинам пришлось бежать отсюда, в том числе и священникам. В обеих республиках верующие обратились в Русскую Православную Церковь, просили принять их под свою эгиду. Вроде бы дружить с грузинским Патриархом Илией после его гонений на русских у Московской Патриархии причин не было. Но и Алексий II четко следовал политике своего правительства. То есть позиции Ельцина. А Борис Николаевич подыгрывал Шеварднадзе. Во всех соглашениях оговаривалось «сохранение территориальной целостности Грузии», и обе республики остались непризнанными. Синод РПЦ тоже объявил, что Южная Осетия и Абхазия остаются канонической территорией Грузинского Патриархата, принять их отказался.

А между тем и в самой России царил полный разброд, «лихие 90-е». Разгул бандитов, разборки мафии, злоупотребления на всех уровнях приватизации, расползание злачных заведений, акции протеста, мешанина самых разнообразных партий и движений. В такой обстановке и в Церкви появилось множество ответвлений и расколов. Как уже отмечалось, в перестройку свою базу в России создала РПЦЗ, и заезжий епископ Варнава рукоположил «тайного епископа» Лазаря Журбенко. Сейчас он из тайного стал явным, зазывал прихожан и священников в альтернативную Церковь, к зарубежникам. А за ним под юрисдикцию РПЦЗ перекинулся архимандрит Валентин (Русанцов). Его еще в 1973 г. привлекали к уголовной ответственности за мужеложство, но нашлись покровители, замяли дело. Но дальше накопились конфликты с церковным начальством, а в РПЦЗ его приняли с распростертыми объятиями и с ходу рукоположили в сан епископа Суздальского и Владимирского.

Но два «епископа», Журбенко и Русанцов, принялись соперничать и цапаться между собой. Тогда Синод зарубежников решил создать в России постоянное представительство. В 1992 г. опять прислал епископа Варнаву (Прокофьева). Но теперь уже не конспиративно. Ему ставилась задача организовать Синодальное подворье РПЦЗ в Москве, урегулировать склоки между двумя «епископами» и руководить ими. Варнава сумел занять один из корпусов бывшей Марфо-Мариинской обители (в то время здание принадлежало поликлинике, но было заброшено). Однако новый руководитель российских структур РПЦЗ повел себя слишком скандально. Вокруг него стали собираться «Память», другие радикальные организации, в том числе провокационные — о их создании в свое время позаботился генерал КГБ Бобков.

Варнава участвовал в их шествиях и демонстрациях, благословил погром редакции газеты «Московский комсомолец». Но этим он круто подорвал авторитет РПЦЗ в нашей стране. До сих пор на зарубежников ориентировалась в основном либеральная, диссидентствующая паства, воротившая носы от «советской» Патриархии. Теперь подобная публика перепугалась и отшатнулась от них. А когда Варнава решил «воссоединиться»