Читать книгу - "Полное собрание стихотворений и поэм. Том IV - Эдуард Вениаминович Лимонов"

Я сам стал Арагоном и Вольтером.

Ехиден, седовлас и знаменит,

Я нависаю грозно над партером,

Как самый молодой кариатид…

Я сам стал Гёте, Фаустом, Бодлером

И королём пространства и времён,

Я как хотел, – стал Вашим кавалером,

Юдифь, и Клеопатра, и Манон…

Педофилия

Страшненькие сказки,

Где коньки, салазки,

Мачеха седая,

Грубая такая…

Где пытают деток,

Чтоб плохих отметок…

В дом не приносили в табелях, —

Жарят на углях…

Зимние невзгоды.

Малолеток роды

От родных отцов:

Графов и купцов…

Взрослые и дети

Встали на рассвете,

Выпили слегка,

Бражка-то крепка…

Страшненькие сказки,

Про лихие ласки…

Анусов и писек,

Животов и сисек…

«Автомобиль краснеет издали…»

Автомобиль краснеет издали,

Снег приминают новенькие шины,

Невнятен запах молодой резины,

Однако приближается в пыли…

А за рулём красотки силуэт,

Нахальной девки двадцати двух лет,

Оторвы рыжей, суки молодой,

Ещё и с сигаретой под губой…

«Василий Сергеич, вишнёвый Ваш сад…»

Василий Сергеич, вишнёвый Ваш сад,

Бассейн, над которым качели висят…

Вам скоро понадобится пулемёт,

Поскольку народ это всё отберёт.

Василий Сергеич! Вы пьян и Вы хмур,

И Вам не поможет воскресный Амур,

Сидящий как моль на велюровой шторе,

У сына у Вашего дебит в конторе…

«Банкротство! Банкротство!», – кричит попугай,

И тут пулемёт не поможет.

А лучше, держась за бассейна край,

Вам утонуть смерть предложит…

«Семёрки дней, спелёнутые туго…»

Семёрки дней, спелёнутые туго.

Надземный мир со звёздами в пыли,

Походкою покойного супруга,

Вы, милый друг, мимо неё прошли…

Кронштадт, Кронштадт, клубки лиловых туч,

Замёрзнувших над ними в виде пятен,

Идёт матрос, спокоен и опрятен,

И как супруг, задумчив и могуч…

«Кричит весёлая Фифи…»

Кричит весёлая Фифи,

На кухне попою играя,

Тарелки с полки доставая,

Почти совсем порнографи…

Зачем ты голой ходишь, девка?

Одевши чёрные чулки.

Не мышка скромная полевка,

Но ягодицы – мотыльки…

Трепещет попа, между прочим,

Сквозь кухню музыка свистит,

То Майклом Джексоном пророчит,

То Миком Джаггером рычит…

Кто видел пирамиды с Нила,

На барке, тент, коты, друзья…

Как Петисушес – крокодила,

Несёт река Аму-Дарья,

Над Сыр-Дарьёю с револьвером,

В фуражке, шрам через щеку,

Джеймс Бонд блестящим офицером

В Генштабе служит Колчаку…

Золушка беременная

I

Озябла Золушка на Новый год!

По снегу страшному она идёт,

Ботинки утлые, худые протекли,

А замок всё манит, тяжёлый, издали…

Он не приблизился, всё так же зол и хмур,

Снег шпарит перьями давно умерших кур,

Страдает Золушка и рукавичкой трёт

Под утлым рубищем беременный живот…

Бес волосатый прыгает вблизи,

От беса серою и водкою разит,

Служанкой девушку он в замок провожает,

Про графа Дракулу она ещё не знает…

II

Беременная Золушка в слезах,

Живот прикрыт рогожкою и шубкой,

Вот пробирается красивою и хрупкой

У воронов и волков на глазах…

А чёрный лес, стволы поставив в снег,

Играет роль напыщенной природы.

Ей угрожают выкидыш иль роды?

Санитария с гигиеной? – Смех!

Нет ни воды хоть тёплой, ни шприцов,

Лишь волосатый бес хвостом виляет,

Бес к замку Золушку сопровождает,

Но пособить не может, хоть готов…

Прыжками параллельным курсом, гном,

Зеленоватый скачет и косматый,

«Вот здесь, – он говорит, – прошли солдаты,

Но мы за ними, фройляйн, не свернём…

Солдат жесток, увидит Ваш живот,

И всё пропало, станете потехой,

В пехотной роте каждый пулемёт,

Воспользуется Вашею прорехой…»

Так медленно они идут сквозь лес,

И Золушка ругается сквозь слёзы,

«Хотите ветчины?» – ей молвит бес.

«Как надоели все эти берёзы!»

III

Старый Дракула

У прусских феодалов есть камин,

Семья большая, дети, Отто, Фрицы,

Валашский феодал живёт один,

Плюёт на пальцы, теребит страницы…

Папирус разворачивает чёрт,

И булочку в вино ему макает,

Граф Дракула сидит в тепле, читает,

В окне двор замка видит старичок…

Там на колах проткнуты янычары,

Он мучит турок, православный граф!

О, во дворе кровавые кошмары!

(Нам всем известно, Дракула – кровав…)

Но булочку с вином вкушает Влад,

И водит по страницам костяными,

Фалангами, с бриллиантами большими,

Невиданных, неслыханных карат…

IV

И Золушку ведут на кухню…

Собаки, слуги, повара,

А плод ворочается, пухнет,

Поскольку в замке-то жара…

«Озябла? – говорит дворецкий, —

Замёрзла, бедное дитя?!»

Орех раскалывает грецкий,

Глинтвейн готовит ей, шутя…

«Какие древние чертоги!

Как здесь уютно и тепло!

О, боги, о, святые боги!

Нас в Рай с малюткой занесло!»

По коридорам раздаётся

Дремучей палки древний стук,

Граф Дракула спешит, смеётся.

«О, дочь моя!» – кричит Паук…

«Отец! – Она его целует —

Едва до дому добралась..!»

Вся Трансильвания пирует,

У графа дочь его нашлась…

Граф гладит дочери живот,

Целует в щёки, граф доволен,

В колокола народ валашский бьёт

С высоких старых колоколен…

Умер King Абдалла

Один из этих, непонятных, дед,

Одетых в длиннобелые халаты

И с обручами, что словно ушаты,

У каждого на голову надет.

Он умер, King старинный Абдалла,

О нём заплачет нежная смола,

Из тел у пальм зелёных Эр-Рияда,

Но кингам умирать всё время надо,

Чтобы сквозь них династия росла…

«А нефть?» – готов спросить нас обыватель.

«Ну подожди, не будь свиньёй, приятель!

Дай хоть душе к Аллаху отлететь!

Что Ваша нефть, чтоб ей в Аду гореть!»

Вот сколько его встретит гурий Рая?

Вот ведь задача сложная какая,

И что они ему предложат спеть?

«Начинает воздух гнуться…»

Начинает воздух гнуться,

В комья лепится вода,

Эре войн