Читать книгу - "Гурон Черное Сердце: Владыка Мальстрима - Майк Брукс"

Она спрашивала себя, стоит ли ей помогать такому смертельному врагу Империума, даже если он предлагает ей возможность искупления, но решила, что должна действовать в соответствии с имеющимися у нее данными. Возможно, если она откажется от сделки Гурона или предаст его, Империум только выиграет от того, что его план будет сорван, но у нее нет возможности узнать, так ли это. В чем она может быть уверена, так это в том, что возвращение Ультрамаринам флагмана их примарха и лишение Красных Корсаров его сил — это ощутимая выгода. За нее стоит отдать жизнь.

Пока культисты приближаются к ней — их слишком много, чтобы сбить их до того, как они до нее доберутся, — Гриза Даллакс воздает должное Омниссии за его движущую силу и готовится выиграть для своих подопечных как можно больше времени.

Девятнадцать

Он дрейфует в неподвижном пространстве, теряясь в мгновениях, которые длятся целую жизнь. Он везде и нигде. Его толкают лицом вперед сквозь стену серых ножей. Его сухожилия пылают, кости ледяные. В этом месте, в этот момент его тело снова целое, и все это причиняет боль. И еще голоса.

Гурон.

Гурон.

ГУРОН.

Он не обращает на них внимания, хотя их прикосновения задерживаются на нем, хотя их когти цепляются за его плоть, а их колючки впиваются в его мозг. Он — Люфт Гурон, Гурон Черное Сердце, Тиран Бадаба и Кровавый Грабитель, предатель, еретик и изгнанный военачальник, и он слишком упрям, чтобы умереть.

Гурон рухнул на пол телепортариума Призрака Разрушения и втянул воздух в легкие, которые чувствуют кислородное голодание сильнее, чем положено космодесантнику. Его броня дымится от последствий перемещения через варп. Общепринятая мудрость гласит, что эффективно телепортироваться, не говоря уже о том, чтобы выжить, могут только те, кто облачен в терминаторскую броню, но Гурон умеет плавать в более глубоких течениях варпа, чем большинство смертных, и он делал это и раньше. Обычно это требует огромной концентрации и иногда оставляет его несколько истощенным.

В этот раз это чуть не убило его. Но «почти» — это уже неплохо.

— Повелитель! — восклицает Арменней Вальтекс, выходя вперед. Гурон принимает предложенную алхимиком помощь, чтобы подняться на ноги. Он доверяет Вальтексу, как никому другому. Сто лет назад Вальтекс видел Гурона на грани смерти и помог ему избежать ее ценой немалых усилий и личного риска. Если бы он предал Гурона сейчас, это было бы всего лишь возвращением долга, а не чем-то иным.

Вальтекс ничего подобного не делает, и Гурон с помощью Алхимика вновь обретает вертикальное положение. Он протягивает Вальтексу Эбеновый Коготь, все еще зажатый в отрубленной руке Вернгара.

— Изучи его, — прохрипел Гурон, его голос стал еще более напряженным, чем обычно. — Я хочу знать о нем все, что мы можем. Я знаю, что он обладает силой, но я не собираюсь слепо бросаться его использовать — я видел, какой эффект он уже произвел на Вернгара. И не прикасайся к нему своими руками, — добавляет он.

Вальтекс кивает и протягивает механодендрит, чтобы взять его из рук Гурона.

— Я доложу о своих выводах непосредственно вам, повелитель.

— Сначала отправьте нас в варп подальше отсюда, — говорит Гурон.

— Мы уже были готовы, и я отдал приказ, как только вы материализовались, — заверяет Вальтекс. Гурон чувствует, как вздрагивает его флагман, а затем по его скелету течет ледяная вода, которая сообщает ему, что он снова погрузился в варп, но на этот раз под защитой поля Геллера, и голоса, которые его мучили, не смогут до него добраться, по крайней мере на какое-то время.

Они вернутся, шепча угрозы и мольбы на одном дыхании, если только им необходимо было дышать. Он снова отгородится от них, пока они не понадобятся ему. Если он сумеет добиться этого, то этот день наступит нескоро.

— Стоит ли нам ожидать новых проблем от Отступника? — спрашивает Вальтекс, многозначительно глядя на отрубленную руку, зажатую в его мехадендрите.

— Сомневаюсь, — с придыханием отвечает Гурон. — Когда я его оставил, он был уже почти мертв, и я сомневаюсь, что Ультрамарины будут заинтересованы в том, чтобы сохранить ему жизнь. Что же касается других проблем, которые он может нам доставить, то даже если они допросят его и он скажет им, что мы направляемся на Чогорис, у них не будет причин полагать, что он не лжет им на пороге смерти.

— Честь Макрагга не отправится с нами? — спрашивает Вальтекс. — Они активировали поля Геллера и варп-двигатели.

Гурон качает головой:

— Сомневаюсь, что они доберутся. И для нас это не будет большой потерей — машинный дух явно ненадежен. Пусть Ультрамарины в течение следующего десятилетия занимаются тем, что «очищают» его от нашего присутствия. По правде говоря, я нахожу эту идею несколько забавной.

— Понятно. Выражение лица Вальтекса говорит о том, что это не так, но он не собирается расспрашивать своего господина слишком подробно. Но откуда нам знать, что отродья Жиллимана не смогут разгадать нашу следующую цель? В конце концов, они должны были быть как-то предупреждены о нашем нападении на Огрыз. Шансы на то, что такой флот окажется так близко к системе и придет на помощь за столь короткое время, астрономически малы.

— Они не узнают нашу следующую цель, потому что этого я им не сказал, — отвечает Гурон. Он устало улыбается, глядя на выражение лица Вальтекса. — Никогда не сражайся на земле, которую выбирает твой противник, Вальтекс. Вернгар подвергся более суровому испытанию, чем предполагал, и его промахи были раскрыты. — Он усмехнулся. — Я же просил тебя не читать мне лекции по военному делу. И я просил тебя не беспокоить меня в моих покоях — нужно приложить немало усилий, чтобы передать астропатическое сообщение, если ты не один из червей Императора, специализирующихся на подобных вещах, и еще больше усилий, чтобы те, кто его получает, не узнали твою личность. Если бы ритуал был прерван, последствия для нас обоих могли бы быть… неприятными.

Вальтекс медленно кивает. Если он и не одобряет гамбит Гурона, то обладает достаточным здравым смыслом, чтобы не сказать об этом.

— Итак, сделка, о которой вы говорили. Она должна была позволить вам преодолеть варп?

О нет. — Гурон покачал головой. — Я и сам могу это сделать, хотя, как я уже сказал, не без значительных усилий. Нет, сделка, о которой я говорил, была более обыденной, но, полагаю, не менее эффективной. —