Читать книгу - "Свеченье слов. Поэтические произведения - Олег Сергеевич Прокофьев"

места

зажатый дух понемногу улетучивается

без оглядки растворяется

в пустоту земли

в пространство молчания

законов заботу порвав

бессмыслицу бессмыслицей победив

в недюжинной тишине

свое бытие ищу

390

печаль моя стихов кормежка

принудительная грусть

раствор тоски сгустила и

в ночной кристалл перевелась

и звездным блеском засверкала

открыла темную игру

то фишки превращая в шашки

крестами рассекает нолики

то ставки разбивая взятками

и выигрышем казня себя

391

линии ладоней лгут

но есть привычка к заблуждениям

есть предпосылки леса

случайности чащобы

сопротивление дорог

есть спасение

в беспомощности рук

в служеньи дуновенью ветра

трель и клекот

крик сезона выпорхнул туда

где ждали но не звали

в ладонях растирали листья

и запах был шершавости лесов

392

а то что здесь находится и там

по правилам безвыходной надежды

останется пожалуй незаметным

не торопись и взглядом не скупись

ее в карман не запихаешь

когда-нибудь от вздрогнувшей звезды

она вернется

робким узнаваньем ослепив

невидимо

слегка

393

голос заполнивший время звучания

бережно уши зажавший собой

тот голос породы был дерева звуков

что в мыслях

бесшумных

древесных

приоткрыл перспективу забывчивости

восприятие сделал единственным сыном

с рожденья смертельно познавшим

голос начальственно-кроткий

голос как пропасть на дне

скрывающий прелесть опасности

в арктических джунглях

в снегах амазонки

где зиждется тело возможности

безнаказанно выть на луну

394

там

развевались знамена знамений

символических тряпок глубокомыслие

здесь

расходы терпения были огромны

росла нищета исступления

зимою снега беспамятства

диктовали в обязанность скуке

в камине уютного прошлого

вертеться прыгалке пламени

и прятаться в пепле фениксом

395. Дон Кихот

слова кровоточат хламом химер

торчащие воспоминания

завернутые в неопределенность

и формы живучих пустот

встают из-за стола

рыцарь забытого образа

в оскаленной жажде точности

метафоры выпавший зуб

воображеньем костей гремя

призраком лег ничком

будущим светлым пугая

396. Блудный сын

представитель чутких раздражений

родственник в толпе

но притворившись незнакомцем

он караулит за спиной

обиду затая

и выдумав вопросы требует к ответу

зовет воображеньем утоляя крик

397. Странник

без запаха но мысленно

он весь ментальная фигура

как друг давнишний со спины

сверкнув деталями исчез

как воображенье эластичен

прервавшись вызывает шок

из цвета превратившись в звук

сквозь поцелуй в абстракцию

он дышит мной меня расширив

до стука поездов набитых пассажирами

в обертке разговоров

398

так и не смог доесть

золотую буханку дня

бурич

через год

отдаленный как африка

пена старости съест

белые пятна прошлого

но пока что

оазис памяти

в пустыне ошибок скрывает

песок корявого смысла

темный как дважды два

лучше я светлые ночи приберегу

на черный день

и буду спать золотым сном

плотным и вкусным

как хлеб

399

придумал я немало ухищрений

чтоб смерть свою обманом обойти

она же скрылась за спиною

и тень ее огромная как небо

была как колоссальный раб

но время шло или не двигалось

восстанье начиналось подчиненных

висела тень и будто падала

текла сгущалась каменела

и воздух заражался пустотой

так жажда жизни стала голодом конца

сломав границу качество другое

простое вещество зимы

неуловимо обступило

и день как моду превзошло

400

не дай мне бог сойти с ума

пушкин

не дай мне бог сойти с ума

уж лучше ма

льчика тюрьма

уж лучше ма

тематика зима

нельзя зама

шки дурака сломать

не дай зама

зать луч впотьмах

отдать на сма

рку плод дерьма

безумства нам не занимать

у носа мать стена

кошмар и кутерьма

401. Ничего

ветер сжимает слово

слово влетает внутрь

прямо в ядро ничего

ничего это всё

ничего это нет другого

ничего это русское слово

в переводе значит сойдет

ничего нам живется в пустыне

где пустые ландшафты идей

да колючие заросли фраз

как миражи там люди ученые

промышляет зверь поэт

он услышит родной резонанс

от ветра сжимается слово

влетает в него глубоко

и чудно на сердце зверином

со словом родным ничего

402

судьба страшна

когда покажет

свое звериное лицо

когда схватив за волосы

влачит бессмысленно куда-то

наш перекошенный удел

судьба страшней

когда не глядя даже

толкает нас к удаче

а после без смущения

ее постыдную изнанку

подсунет нам под нос

судьба прекрасна иногда

про наше бытие

нечаянно забыв

403. Радость

из ничего восходит

распространяясь радужно

обтекает пустоту со всех сторон

в моем цветущем подсознании

открытой живости покой

поет сплетенными надеждами

осанну бытию