Читать книгу - "Кавказ. Выпуск XXV. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе - Семен Броневский"

для русских офицеров, в том краю служащих. По крайней мере, я сильно чувствовал недостаток оных, вместе с моими товарищами, во время нахождения моего в 1796 году, когда я в праздные от военных занятий минуты рылся бесполезно в книгах, с трудом доставаемых, дабы познакомиться с землею, куда судьба завела меня на службу. Всеобщий слышан был отголосок сожаления, что нет первоначальных книг для введения в кавказскую географию; мы бросались без разбора на Олеария и Шардена, забывая или даже не справясь о том, что Гюльденштедт и Гмелин лежат напрасно в академической лавке. Это значило бы, с одной стороны, нерадение, приличное невежественной или ветреной молодости, а с другой стороны — действительный недостаток в первоначальных основаниях, каковые потребны для большего числа читающей публики на природном языке. В то же время, по знакомству моему с господами квартирмейстерами, я собрал несколько замечаний о западном береге Каспийского моря, для одного любопытства, не зная, к чему они пригодятся.

По выходе войск из Персии на Кавказскую линию я продолжал составлять записки. Из словесных показаний я старался ознакомиться с черкесами и другими горцами северной части Кавказа. В следующем году оставя Кавказскую линию вместе со службой, в начале 1801 года я вступил опять в военную службу, и потом переименован к статским делам. С 1802-го по 1804 год, находясь в Грузии правителем дел при главнокомандующем генерале князе Цицианове, хотя имел я случай удовлетворить моему любопытству с большей против прежнего удобностию и скопил довольно припасов для моего предмета, но не мог заняться обрабатыванием оных по причине упражнений моих по службе и свирепствовавшей тогда в Грузии заразительной болезни[18], которая постигла и меня, к невозвратному ущербу для моего здоровья. По вступлении же моем в Департамент иностранных дел представились мне сугубные способы продолжать собирание сведений, к Кавказу относящихся, и поверять оные официальными бумагами, оттуда входящими. Наконец, поощряем Высочайшим Его Императорского Величества благоволением к труду моему, решился я издать оный в настоящем виде под названием «Новейших географических и исторических известий о Кавказе», разделяя оные на две части: географию и историю.

В первой части приняты мной за основание путешествия в Кавказские страны господ академиков Гюльденштедта, Самуила Гмелина и последнее путешествие Палласа в 1793 и 1794 годах. За сими классическими подпорами, «Описание берега Каспийского моря г. барона Маршал Биберштейна» было для меня лучшим и тем паче драгоценным источником, что оно посредством систематического разделения предметов вело меня прямо к моей цели с помощью Гербера, Соймонова, Гмелина и собранных мной известий. Описанием г. Рейнеггса я пользовался очень мало и с великой осторожностью. Записки академика г. Сент-Кроа о течении Куры и Аракса и о кавказских водах, изданные в Париже в 1797 году, вместе с описанием г. Едварда земель, лежащих между Черным и Каспийским морями, служили мне пособием наипаче относительно к древней географии. Много почерпнуто из «Ежемесячных сочинений», изданных от Императорской Академии Наук с 1755-го до 1765 года, равно как из собрания сочинений, выбранных из «Месяцеслова» на разные годы, при той же Академии изданных. Оба сочинения, заключающие в себе драгоценные для россиянина и полезные вообще по разным частям наук известия, обработанные почтенными сего сословия членами, коих имена довольно известны ученому свету: Миллером, Озерецковским, Гюльденштедтом, Фусом, Румовским, Зуевым, Лепехиным и проч. Пояснения касательно древней географии заимствованы от Байера, Данвиля, Жибра, Гербелота, Татищева, от тех же академических сочинений и от других источников. Все сие дополнено собранными мной известиями. Хотя разделения на географию историческую, политическую, гражданскую и естественную не могли быть последуемы в точности за недостатком материалов, однако, собирая под одну точку однородные части, я держался некоторого порядка для лучшего вразумления читателей. Повесть и происхождение народов старался я по возможности объяснять извлеченными из древней и новейшей истории отрывками, которые размещены под статьями исторической географии, независимо от сведений, заключенных во второй части, имеющих предметом известную эпоху российской истории в соотношении с кавказскими народами.

При сочинении прилагаемой здесь карты взяты за основание XV и XX части карты Российской империи в 107 листах, изданной в 1804 году при Депо Карт Его Императорского Величества, как самой вернейшей до сих пор и с особенным прилежанием составленной по последним наблюдениям, от которой, однако, нельзя ожидать геометрической точности по причине малого числа определенных пунктов. Последняя черта по Куре и Араксу кажется быть слишком растянутой между Черным морем и Каспийским. Исправнейшая часть сей карты есть западный берег Каспийского моря, знакомый российским квартирмейстерам со времен Петра Великого и который в 1796 году, будучи занят российскими войсками, описан с довольным рачением. Пособием для объяснения некоторых местоположений служили мне хранящиеся в Архиве Государственной Коллегии Иностранных дел карты генеральные и специальные западного берега Каспийского моря, сочиненные во время похода Петра Великого в Персию; карты разграничения, бывшего между Россией и Портой в 1726 и 1727 годах; карты, сочиненные во время похода генерала графа Тотлебена в Имеретию и Мингрелию. К тому присовокуплены некоторые подробности из маршрутов, из морских замечаний, из чертежей, составленных по словесным показаниям, и назначены главные и частные разделения сходно с описанием. Много рек и мест, уничтоженных в описании, не могли быть назначены; иные вмещены по догадкам, за которые ручаться не можно. Невежество и предрассудки, господствующие на Кавказе, долгое время будут препятствием к получению точных сведений, разве бы сыскались учением просвещенные и знающие восточные языки путешественники, кои решились бы проникнуть во внутренность гор, дабы обозреть собственными глазами области, известные по рассказам армян и безграмотных переводчиков. Но и за тем не все затруднения к составлению верной карты изгладятся. Пока горские жители не смогут взирать с равнодушием на астролябию, измеряющую вершину гор и глубину пропастей, ими обитаемых, должно довольствоваться догадками и примерным счислением расстояний, предоставляя любителям географии поверять на месте чертежи и исправлять ошибки. Когда окончена будет карта Грузии, начатая в 1803 году, тогда откроется возможность определить с большей точностью неведомые пункты, поверяя оные с разных сторон Кавказа и от средоточия оного в ожидании астрономических наблюдений. Со всем тем я смею думать, что издаваемая здесь карта, к составлению коей способствовали мне свиты Его Императорского Величества по квартирмейстерской части майор Андрей Мартынович Буцковский и служивший в Депо Карт Его Императорского Величества по географической части коллежский асессор Алексей Иванович Максимович, имеет преимущество пред всеми доныне известными публике[19]; ибо, за исключением подробностей, в нее вмещенных, она отличается естественными разделениями, при первом взгляде подающими явственное понятие о положении разных областей в