Читать книгу - "Теперь я Волан-де-Морт? - Илья К"

явно относящаяся к тому, о чем они знали или догадывались — к наличию у их предводителя прославленного предка.

Один из этих мальчиков в розыске, как Пожиратель Смерти. Второй, Розье, мёртв. И хотя все уверены — его с особой жесткостью убили враги Тёмного Лорда, Альбус готов поклясться, эта смерть - результат внутренних разборок Пожирателей. Хотя клясться бесполезно — ты либо дурак и слабак, и тогда из тебя можно всё вытянуть сывороткой правды и легилименцией, либо ты убил десяток человек и сможешь соврать всё что угодно, включая то, что ты мессия и никогда ни разу за свою жизнь не ел и не дышал.

— Глупости, — коротко отозвался Слизнорт, — яснее ясного, что вы, с вашими-то способностями, происходите из славного рода волшебников. Нет, вы далеко пойдете, Том, я в своих учениках никогда еще не ошибался.

А ведь мир изменился, в том числе и благодаря ему. Раньше для политической карьеры была очень важна родословная. А теперь, во многом благодаря ему, людей судят не по происхождению, а по делам. Первый магглорождённый английский министр магии тому доказательство.

Маленькие золотые часы, стоявшие на столе Слизнорта, отзвенели одиннадцать. — Батюшки мои, неужто так поздно? — удивился Слизнорт. — Вам лучше идти, юноши, а то наживете неприятности. Лестрейндж, я рассчитываю получить от вас завтра утром письменную работу, иначе мне придется задержать вас в классе. То же относится и к вам, Эйвери. Мальчики гуськом покидали комнату.

Лестрейндж и Эйвери… Паранойя, но надо их проверить.

Он уже проверял Лестрейнджей и Эйвери — чисто. Либо хорошо прячут, либо и правда чисто.

Когда-то у них состоялся неприятный разговор с Грюмом. Тот требовал тащить в допросную всех, кто учился вместе с Томом. Альбус был против, по крайней мере пока не найдут доказательств. Как сказал Грюм: «Когда у тебя появятся доказательства, может стать уже слишком поздно». Может быть, стоит проверить их ещё раз?

Слизнорт выбрался из кресла и перенес пустой бокал на письменный стол. Звук какого-то движения за его спиной заставил Слизнорта обернуться: посреди кабинета так и стоял Реддл.

— Живее, Том. Вы же не хотите, чтобы вас в неположенное время застали вне спальни, вы все-таки староста…

— Сэр, я хотел спросить вас кое о чем. — Так спрашивайте, мой мальчик, спрашивайте…

— Сэр, я хотел бы знать, что вам известно о… о крестражах?

Это он уже всё не раз видел, сейчас вопрос — будет ли продолжение.

Слизнорт уставился на него, рассеянно поглаживая толстыми пальцами ножку бокала. — Пишете самостоятельную работу по защите от Темных искусств, не так ли?

Шутку понял, посмеялся. Если это самостоятельная работа по защите от Тёмных Исскуств, то тогда надо на трансфигурации делать големов, а анимировать их ритуалами с использованием души животных. Даёшь высшую некромантию для сдачи ЖАБА!

На самом деле Гораций просто дал возможность Тому отшутиться и уйти. И это правильное решение. Альбус готов был поспорить, что Слизнорт отлично понимает — к учебе вопрос Реддла никакого отношения не имеет.

— Не совсем так, сэр, — ответил Реддл. — Я наткнулся на этот термин, читая кое-что, и не вполне его понял.

Ты даже не представляешь, сколько ты не понял. И не представляешь, почему эти знания были так тщательно похоронены, что их истоков нет даже в Отделе Тайн. Объяснить это одним предложением сложно, но если вкратце — Великие Маги прошлого не были сильнее, чем современные. И они были намного менее умелые, всё-таки даже в магическом мире есть прогресс. Но при этом им удавались вещи, которые никто не может повторить. Как? Ответ очень прост: они вкладывали в работу душу. Свою и один раз. Герпий Злостный, используя существующую методику, пытался вложить часть, чтобы Герпиев Злостных стало больше, а получился крестраж. Альбус с тоской вспомнил распределительную шляпу Хогвартса. Надеюсь, что Хельга Пуффендуй знала, на что шла…

Альбус был не против магии. Но он бы хотел, чтобы душа любого мага оставалась с магом, чтобы жизнь не прекращалась со смертью тела, чтобы маги не превращались в животных, которые умирают окончательно со смертью тела, при этом, словно в насмешку над реальностью, считали магглов, у которых душа намного прочнее связана с телом, низшими тварями.

— Вам пришлось бы приложить изрядные усилия, Том, чтобы найти в Хогвартсе книгу, содержащую подробные сведения о крестражах. Это материя очень Темная, Темная по-настоящему, — сказал Слизнорт.

Да, работа с душой — Тёмная во всех смыслах этого слова. На фоне этого, превращение человека в дерево и пытки действительно как-то блекнут…

— Но вам-то, разумеется, известно о них все, сэр? Такой волшебник, как вы… Простите, возможно, вы не имеете права говорить об этом. Просто я понимаю, что если кто и способен о них рассказать, так это вы… Вот и решился спросить…

Альбус бы на такое не купился. Как говорит Грюм, «если Вам лижут задницу, не радуйтесь — это смазка».

Но лесть Тому удавалась неплохо. Колебания, небрежный тон, в меру лести и ни единого перебора, ни в чем. Альбус обладал определенным опытом выпытывания с помощью лести сведений у тех, кто не желал ими делиться, а потому не мог не признать в увиденном работу настоящего мастера — и это в шестнадцать лет! И готов был с уверенностью сказать, что в этой информации Реддл нуждается очень и очень, не исключено, что к разговору со Слизнортом он готовился не одну неделю. Интересно, попытался сделать крестраж и не получилось? Или попытался сделать второй крестраж и не получилось?

— Ну что ж, — произнес Слизнорт, не глядя на Тома, но поигрывая ленточкой, украшавшей крышку коробки с засахаренными ананасами, — разумеется, если я предоставлю вам сведения общего характера — просто ради истолкования этого термина, — вреда никому не будет.

— Словом «крестраж» обозначается материальный объект, в который человек прячет часть своей души.

— Но я не совсем понимаю, как это можно сделать, сэр, — сказал Реддл. Своим голосом он управлял очень умело, но Альбус понял, что Реддл волнуется.

А вот я понимаю, как это делается. И было бы лучше, если бы священники были правы и душа была бы неделима. На какой-то миг Альбус понял религиозных фанатиков — может быть правда магия не дар, а