Читать книгу - "Михаил Тухачевский. Портрет на фоне эпохи - Юлия Зораховна Кантор"

стороне большевиков, уйдя от земляков-«белочехов», агитирует за советскую власть. В Самарском областном государственном архиве сохранился его автограф:

«Чешский военный отдел для формирования чешско-словацких отрядов при Красной армии. Самара.

Требование

Прошу отпустить аванс в сумме 3 500 рублей для нужд чешского военного отдела для формирования чешско-словацких отрядов. Член военного отдела Ярослав Гашек»91.

Тем временем в командовании советского Восточного фронта произошли перемены. Вместо бывшего царского полковника С.С. Каменева командующим был назначен бывший царский генерал А.А. Самойло, откомандированный на Восточный фронт вследствие интриг в московских верхах. Каменева же назначили на должность главкома Вооруженных сил вместо Вацетиса, арестованного по не подтвердившемуся впоследствии обвинению. (Тогда Вацетису повезло, его сняли с должности, но оставили на свободе и разрешили работать в Реввоенсовете Республики до конца Гражданской войны.)

Сам Самойло в мемуарах признавался, что считал новое назначение нелепым: он совсем не знал ситуации в войсках Восточного фронта. За короткое время командования Самойло – с 11 по 19 мая 1919 года – 5-я армия Тухачевского получила целый ряд взаимоисключающих указаний.

«11 мая Самойло предусматривал нацеливание ее прямо на север для действий по тылам группы противника, ведущей борьбу за рубеж р. Вятки, затем 14 мая сворачивает ее на Белебей, 17 мая вновь ворочает прямо на север, а 19 мая уклоняет на северо-восток. Такие методы управления вызвали горячий протест ее командующего М.Н. Тухачевского. Вместе с тем в том назначении, которое Самойло давал 5-й армии, можно усмотреть отказ его от самостоятельной операции Северной группой армий, которую Каменев мыслил осуществить ударом 2-й армии в направлении Сарапуль – Воткинск и ударом 3-й армии в охват правого фланга противника», – писали Н.Е. Какурин и И.И. Вацетис в книге «Гражданская война, 1918–1921»92.

«Горячий протест» Тухачевского вылился в телеграмму, констатирующую, что отмены приказов измотали дивизию, части совершенно перепутались, связь нарушилась. В заключение 26-летний «поручик-командарм» саркастически требовал от генерала-командвоста помнить о наличии статьи 19 Полевого устава: «Прежде чем отдать приказ – подумайте».

В ответ на возмущенную эскападу Тухачевского Самойло подал рапорт главкому. «Положение усложнилось резким конфликтом между мной и командующим 5-й армией Тухачевским из-за неправильных его донесений о действиях своих дивизий… – вспоминал он позже. – На мое обжалование главкому [С.С. Каменеву. – Ю.К.] я получил разрешение отстранить командарма-5 от командования армией. Однако осуществить это разрешение я, конечно, не счел возможным по условиям оперативной обстановки, в силу тех же соображений, по которым я сам отказывался от назначения на Восточный фронт. Наши общие разногласия дошли до Ленина и заставили центр пересмотреть все положение»93.

Затем была победоносная Златоустовская операция, проложившая Красной армии дорогу через Уральский хребет. В советских учебниках по военному искусству ее принято называть образцовой: от Златоуста, занятого войсками Тухачевского 13 июля 1919 года, открывался путь в Западную Сибирь. Белые были деморализованы. При отходе их из Челябинска там вспыхнуло восстание рабочих, которое сильно помогло уже уставшим частям 5-й армии. Тухачевский пополнил свою армию не только за счет местного пролетариата, но и за счет каппелевских солдат, отказавшихся идти в наступление. Челябинская операция закончилась катастрофой для белых. Не считая раненых и убитых, они потеряли 15 000 человек пленными. Кроме того, 5-я армия захватила около 4 тысяч груженых вагонов и 100 паровозов.

Слава и вместе с ней популярность Тухачевского начали особенно быстро и широко распространяться в ходе успешных боевых действий 5-й армии, воевавшей под его командованием на Восточном фронте против войск адмирала Колчака. Не только «красная», что вполне естественно, но и «белая» сторона тогда признали полководческий талант Тухачевского в этой боевой операции и пришли к выводу, что «Урал был потерян Белой армией, и в этом отношении цель красных была достигнута»94 и что «результатом [операции] было – занятие г. Златоуста, огромные трофеи, выход в Сибирские равнины и переход всего Урала в… руки» большевиков95. Под Златоустом и Челябинском 5-я армия Тухачевского нанесла войскам адмирала Колчака настолько тяжкие поражения, что воспользоваться неудачей советского военачальника на р. Тобол и развить свой наступательный успех белые оказались уже не в состоянии. Поэтому в октябре 1919 года наступление Тухачевского возобновилось и завершилось блестящей и очень быстрой Омской операцией – одной из самых знаковых и фатальных в истории Гражданской войны96.

Победа красных, помимо практических, имела не менее значительные моральные последствия. Это признавали и отнюдь не апологетически настроенные по отношению к Советам западные военные историки – современники тех событий: «Фронты огромного протяжения занимались войсками, находившимися в состоянии полного разложения. Население в тылу этих войск было готово к немедленному восстанию. Бои имели место чрезвычайно редко. Чаще всего дело сводилось к партизанским стычкам. Вместо применения оружия обе стороны прибегали к братанию»97.

Вперед, на защиту Урала! Плакат. Худ. А. Апсит. 1919. [ГИАОО]

7 августа 1919 года за взятие Челябинска командующего 5-й армией наградили орденом Красного Знамени98. В приказе Реввоенсовета маневры армии, задуманные и выполненные Тухачевским, названы «смелыми, полными риска», а успех, достигнутый ею, расценен как результат «талантливо созданного тов. Тухачевским плана операции, твердо проведенного им в жизнь». Реввоенсовет Восточного фронта не менее пафосно поздравил 5-ю армию и с годовщиной ее боевой жизни: «Революционный Военный совет фронта уверен, что красные орлы 5-й армии под руководством героя-командарма тов. Тухачевского покроют свое оружие новой славой и вернут Трудовую Сибирь Рабоче-Крестьянской России. Командующий армиями Восточного фронта М. Фрунзе»99. Белые армии откатывались в Западную Сибирь, армии красных стремились ею овладеть.

Тотальный террор и повсеместные поиски внутреннего врага, разумеется, не могли не коснуться и победоносной 5-й армии. Для ВЧК и Особого отдела Восточного фронта, занимавшихся раскрытием всевозможных «шпионских организаций» и поиском «белоподкладочников» – сочувствующих антибольшевистским силам, – исключений из общего правила быть не могло. Тем более что в военной неразберихе, при перманентной смене власти население действительно металось от одного враждующего лагеря к другому. Уже тогда получившая с санкции высшего руководства страны неограниченную и бесконтрольную власть ВЧК демонстрировала полное пренебрежение любыми юридическими нормами, руководствуясь лишь «революционной целесообразностью».

Тухачевский направил свою армию на Омск. Адмирал Колчак, блестящий ученый-полярник и опытный военачальник, уже год как объявлен Верховным правителем России.

Эту должность Колчак считал «своим крестом, который нес во имя России». Однако и он, в постсоветской исторической литературе в основном изображаемый как исключительный гуманист, прошел по проторенному и красными, и белыми пути террора. Значительная часть местного населения Сибири ненавидела Колчака больше, чем большевики. Здесь не знали крепостного права, крестьянство было по среднероссийским меркам