Читать книгу - "Альманах «СовременникЪ» №1 (28), 2022 (посвященный Николаю Гоголю) - Коллектив авторов"

Поцелуй обещан им,

Так скорей же…

Вдруг карета

Резко встала у крыльца,

Улетает сон поэта

С утомленного лица.

Он домой заходит – мрачен,

Трудный выбор предназначен —

Путь в изгнанье или честь.

Слава Богу, выбор есть!

Что же вдруг случилось в жизни?

Тот же он и тот же свет,

Он живет в своей отчизне

И не ждет каких-то бед,

Ходит в храм, читает, любит,

Никому не мстит окрест,

Но одно поэта губит —

Это дар… Таков уж крест!

И, целуя крест нательный,

Шлет он вызов свой смертельный,

Знает он, кто враг, кто друг, —

Петербург!

Ночь… Свеча слезами каплет

На исписанный листок…

Но случайно в вечность канет

Слов рифмованных поток.

Потому что страшной платой

Он оплатит честь жены

И клочки бумаги смятой

Станут вовсе не нужны.

Только я во сне случайно,

Слыша горький скрип пера,

Подсмотрел чужую тайну,

И раскрыть ее пора.

Письмо поэта

Вот и полночь… Кто поверит,

Что однажды я решусь

Своему письму доверить,

Как робею… как страшусь!

Я храню былую верность

Пылкой юности своей —

Наказать презреньем дерзость

И перчатку бросить ей.

А теперь боюсь, поверьте,

На миру бесславной смерти

И позорного конца,

Как тернового венца.

Но сегодня я не верен

Глупой храбрости юнцов,

Мой недолгий путь измерен

Черной мерой подлецов.

Одного теперь желаю —

Страх врагам вселить в сердца,

В первый раз благословляю

Месть холодного свинца…

Прочитав письмо поэта,

Не поверил я глазам.

Что б сказать ему на это?

Жизнелюб, любимец света

Вызов жизни бросил сам!

Значит, Пушкин в самом деле

Лишь семье принадлежал

И понять его сумели

Те, кто жалко подражал

Славе гения… И зависть —

Эта тайной злобы завязь —

Жгла холодные сердца

И язвила без конца.

Их удар был прост, но страшен —

По семье и по жене,

Ядом подлости окрашен,

Как в кошмарном долгом сне.

Эти люди знали дело,

Били точно и умело,

Чтобы вызвать больше мук, —

Петербург!

Белый снег у Чёрной речки

Мягко выстлал берега,

Где пойдут судьбе навстречу,

Шаг за шагом, два врага.

Был один угрюм и мрачен,

Промедлению не рад,

Словно бой его был начат

Много лет тому назад.

Клевета, доносы, сплетни,

Хитрых розыгрышей петли,

Все минувшие года

И вели его сюда.

А второй был франт надменный,

Сын французского посла,

Только слава неизменно

Вслед за ним по жизни шла —

Хитрый враг и гений мести,

Без ума, без чувств, без чести…

И без всякого сомненья

Секунданты видят – здесь

Нет причин для примиренья,

Для дуэли повод есть.

В снег бросают офицеры

Две шинели – два барьера.

Все! Сходитесь! Замкнут круг!

Петербург!

Сделать первый шаг к барьеру

Трудно каждому бойцу.

Но легко за честь и веру

Встретить смерть лицом к лицу.

Вот противники шагнули,

Будто враз перевернули,

Ничего не говоря,

Старый лист календаря.

Шаг второй – и пистолеты

Разом дрогнули в руках.

Прям и дерзок взгляд поэта,

У врага во взгляде страх —

И тогда он локоть правый

Торопливо поднял свой…

Но совсем не ради славы,

Ради дьявольской забавы

Грянул выстрел роковой.

И потом над речкой Чёрной,

Будто вестник темных сил,

Одинокий ворон черный

С черной вестью закружил…

Боль. Злорадство. Гнев. Испуг.

Петербург!

Эпилог

Длится сон мой до рассвета,

Но теперь в нем нет поэта,

Лишь она…

Между собой

Люди связаны судьбой.

Кто услышал крик Натальи,

Кто ей правду рассказал?

Все скрывали под вуалью

Потемневшие глаза.

Как она справлялась с болью?

Как рыдала…

Видит Бог!

Стать единственной любовью

Лишь поэт Наталье мог.

Слышишь, милая Наталья,

С очарованных небес,

Лик твой светлый на эмали

Сохранился, не исчез.

На старинном медальоне

Краски бережно хранят,

Как на крошечной иконе,

Неземной, глубокий взгляд.

Или ты и вправду ангел

И стихов его исток…

Медальон в простой огранке

Знает правду… видит Бог…

Ты осталась овдовевшей

В самом цвете лучших лет,

А Россия – онемевшей,

Лишь уста сомкнул поэт.

Ты глядишь с небес на город,

Где он знал и боль, и холод,

Но тепло твоей руки

В глубине его строки.

И теперь на самом деле

После горькой той дуэли

Честь чиста и жизнь чиста —

Словно с белого листа

Так же ты жила и дальше,

Как хотел поэт – без фальши…

Новый путь и новый друг…

Петербург!

Октябрь

Подсолнухи уже уходят в осень…

Я вместе с ними молча постою,

А листья клена тихо бьются оземь

У замершего лета на краю.

Живой стеной по краешку заката

За горизонт подсолнухи идут,

Откуда им отныне нет возврата,

Где лишь поля пустеющие ждут.

Так день за днем – по воле, по неволе,

Как будто дав неведомый зарок,

Как странники спешат на богомолье,

Они бредут в тумане, без дорог

И пусть ветра все дальше гонят осень

От ветхой, поредевшей городьбы

И золото подсолнухов уносят,

А дождь клюет их, словно воробьи,

Свое предназначение исполнив,