Читать книгу - "Альманах «СовременникЪ» №6(26) 2021 г. (в честь 130-летия со дня рождения Михаила Булгакова) - Альманах Российский колокол"

яйца. Это был настоящий праздник! Вся перепачканная зелеными, синими, красными красками, высунув язык от старания, я выводила по цветной скорлупе две заветные буквы: «X. В.». Я уже знала, что это – Христос и Он – Воскрес, и знала, что это значит… Моя мама была выдумщицей. Она умела раскрашивать яйца так, что они были лучшими в доме! (Ведь пасхальные яйца тайно дарились, а малышней обменивались, «чокались» и, конечно, сразу жадно съедались.) Наши «особенные» яички были то мраморными, то с переливами, то одноцветными. И на каждом смело красовались две «опасные» буквы – «X. В.».

Потом, полушепотом прочитав «Отче наш», мы раскладывали эти пестрые волшебные яйца по зеленой овсяной травке, втайне от соседей выращенной мамой в тарелке. И вот в предпасхальную ночь это чудо ставилось посредине круглого под оранжевым абажуром стола, застланного белоснежной, хрустящей от крахмала скатертью. Так было почти у всех соседей. И иконки так же тайно хранились за дверцей в буфете. Но если кто-то нежданно стучал в нашу обитую старым одеялом дверь, мама тотчас прикрывала все это полотенцем… А уж поход в храм на Пасху был для всех жильцов нашего останкинского барака особым событием и даже подвигом. Мужчины ходить домочадцам в церковь категорически запрещали. Но женщины и старухи (втихую или со скандалами), взяв куличи, повязав платочки понарядней, получше, упрямо тащили своих ребятишек за худые, хрупкие ручки к Боженьке в Храм. Эти походы вспоминаешь как чудо. Ведь там было то, чего так не хватало в суровой жизни. Там был сам Бог: добрая улыбка и ласковая молитва, песнопения и просфорка, теплый аромат ладана и озаряющий свет свечей. Там была Надежда. Вот так, цепочкой, от руки старческой к ручке детской, и передалась, не прерываясь, на Руси православная вера.

II

Ах, какая это замечательная земля, древняя теплая Палестина. Она голубая, потому что на берегу Средиземного моря. Она золотая, потому что покрыта гористой желтой пустыней. Она зеленая, потому что там, где вода (река или озеро – Иордан, Кедрон), зеленеют плантации финиковых пальм, плодовые сады и оливковые рощи. И еще она белая, потому что тысячи лет здесь по холмам строят дома из белого пористого песчаника, добытого в местных каменоломнях. И теперь сквозь это цветное великолепие я еду на машине по земле, которую две тысячи лет называют Святой землей. Ибо это родина земной жизни Иисуса Христа. И каждый христианин, будь то православный или католик, мечтал хоть раз в жизни побывать здесь. Коснуться стопой, ладонью, взором тех благодатных мест, где родился и рос Сын Божий. Где учил и творил чудеса. И вот моя мечта сбылась – с группой российских паломников я ступила на Святую землю. И на глаза навернулись слезы.

Какое это светлое и смиренное звание – паломник. Сколько тысяч прошло их по Святой земле. Воистину «блаженны нищие духом». Это постигаешь только возле святынь. В этом паломничестве я, например, впервые поняла и прочувствовала великую роль византийской царицы Елены, святой греческой женщины, и сына ее Константина. Ведь именно им мы обязаны возможностью поклониться святым местам, связанным с жизнью Господа.

В четвертом веке царица с сыном, богатые христиане, приехали сюда из Константинополя и в течение многих месяцев с трудом отыскивали все святые места. Затем строили, ограждали их стенами прекрасных храмов. Вифлеем, Назарет, Хеврон. А храмы на берегах Галилейского моря? А тугие струи иорданской воды, ощутимые лишь при погружении? А туманная гора Фавор. Но главное, конечно, Иерусалим: «Вечный город, побивающий камнями пророков своих». А в Иерусалиме – Путь Скорби (Виа Долороза), путь Христа на Голгофу. Восхождение к Смерти и Бессмертию. Возле этих святынь чувствуешь себя как у истоков мироздания. Вернее, чувствуешь не себя, а словно текущую сквозь твою душу толщу времен, бесконечность прошлого и будущего.

III

Там, в Иерусалиме, идя по Пути Скорби, я поняла, как много может поведать нам о страданиях Господа великая христианская святыня – Туринская плащаница. Собственно, Туринской ее назвали, когда в 1578 году это полотно выставили на обозрение в Италии, в городе Турине. В соборе св. Иоанна Крестителя. Хотя нашли ее двумя веками раньше под Парижем, в имении графа Жоффруа де Шарни. И сразу же тысячи паломников отовсюду потянулись к священной реликвии. К отрезку ткани, в которую ученики завернули тело Иисуса после снятия с креста. И в ней же похоронили во гробе. Из истории мы знаем, что материя была дорогой. Из хлопка. С нитью тройного плетения. Длина полотна – 4,3 метра, ширина – 1,1 метра. Ее купил убитый горем Иосиф Аримафей-ский – богатый и уважаемый член Синедриона (иудейского парламента), тайный ученик Иисуса, узнав, что Учитель, распятый на кресте, умер.

В воскресенье, придя ко гробу, жены-мироносицы нашли камень, закрывавший вход в грот, отваленным, а гробницу – пустой. «Что вы ищете живого среди мертвых? – услышали они. – Он воскрес!» Да, он еще явится ученикам. И до вознесения еще сорок дней будет делить с ними стол и кров. А тогда в Гробу лишь светлая плащаница одиноко лежала внутри на желтоватом мраморе ложа. Эта полоска ткани, явив чудо, дошла до нас сквозь века.

Ее оригинал, эту величайшую святыню, документ истории, со всем тщанием хранит Ватикан, очень редко выставляя для обозрения и изучения. В Москве же мы можем видеть привезенную в Сретенский собор копию плащаницы в великолепном исполнении.

На светлом фоне полотна проступают пятна, линии коричневатых тонов, которые четко рисуют очертания Лежащего, с бородой и длинными волосами.

О существовании святыни было известно давно. В древней литургии, восходящей к апостолу Иакову, брату Иисуса, говорится: «Пётр и Иоанн поспешили вместе ко гробу и увидели на пеленах ясные следы, оставленные тем, Кто умер и воскрес». Святая Нина, просветительница Грузии (племянница Святого Георгия Победоносца), свидетельствовала, что ткань первоначально хранилась у апостола Петра, а затем тайно, в связи с гонениями на христиан, передавалась от ученика к ученику.

Византийские хроники говорят, что плащаница имела отчетливое свечение, «видимое не только в темноте». В 436 году сестра императора Феодосия Второго святая Пульхерия бережно хранила плащаницу в базилике во Влахерне, что под Константинополем. В 640 году епископ Галльский упоминает о плащанице после своего паломничества в Иерусалим и дает ее точные размеры. (Вероятно, ткань вернули на Святую землю, опасаясь иконоборчества, охватившего Византию.) Однако в XI веке Константинопольский император Алексий Комнин в письме к Роберту Фландрскому пишет: «Среди наидрагоценнейших реликвий Спасителя у меня находятся Похоронные Полотна, найденные в Гробе после Воскресения». Есть и более поздние