Читать книгу - "Дом Бофортов: Семья бастардов, захватившая корону - Натен Амин"

Елизавета оказалась весьма плодовитой, как и ее мать Джоанна и бабушка Екатерине Суинфорд, родив за время своего брака шесть сыновей и шесть дочерей. Она стала баронессой Грейсток в 1418 году, после того как ее муж унаследовал титул своего отца, и безбедно прожила до своей смерти в 1434 году. Леди Грейсток умерла раньше своей грозной матери примерно на шесть лет и была похоронена в доминиканском монастыре Блэкфрайерс в Йорке. После смерти ее мужа, два года спустя, баронство унаследовал ее сын Ральф Грейсток, и его королевские связи как правнука Джона Гонта помогли укрепить позиции Грейстоков на северо-западе. Он пережил потрясения Войны Роз, стал свидетелем воцарения своего дальнего родственника Генриха Тюдора и скончался в 1487 году.

Если участие Уэстморленда в браке старшей дочери его жены урожденной Феррерс вполне вероятно, то он, несомненно, участвовал в бракосочетании ее второй дочери, поскольку Мария Феррерс вышла замуж за своего сводного брата сэра Ральфа Невилла, сына графа от его первого брака с Маргаритой Стаффорд. Их сын Джон Невилл родился около 1418 года и впоследствии стал шерифом Линкольншира. У пары также была дочь, названная Джоанной в честь своей бабушки.

Хотя графиня Джоанна оставалась на севере большую часть правления своего единокровного брата, во владениях Невиллов, возглавляя постоянно растущую семью, она не преминула воспользоваться своими родственными связями на юге, чтобы вмешаться в дела, близкие ее сердцу. В 1406 году из замка Рэби королю Генриху было отправлено письмо, подписанное J de W, то есть Джоанна Уэстморленд, в котором она умоляла брата-короля вмешаться в дела одной супружеской пары, переживавшей тяжелые времена после того, как они "поженились друг на друге по чистой любви, не подумав, на что им жить".

У этой импульсивной пары, Кристофера и Маргариты Стэндит, было несколько детей, и, возможно, именно это побудило сочувствующую графиню вмешаться, узнав об их бедственном положении, ведь она и сама часто бывала беременна. То, что Маргарита пришла к Джоанне, "надеясь, что мое заступничество поможет ей" в отношениях с королем, говорит о том, что сострадательная графиня считалась доступной покровительницей, к которой стоило обратиться за помощью. Это письмо, написанное неформальным языком и выдающее беспокойство графини о благополучии короля, читается не как прошение к государю, а скорее как обращение обеспокоенной сестры к брату. Первый абзац, в частности, изобилует похвалами в адрес короля и надеждами на его дальнейшее благополучие[257]. Закончила же Джоанна свое послание неизменной надеждой на то, что Бог дарует королю "самую почетную и долгую жизнь", и хотя король прожил еще семь лет, его изнурительная болезнь, начиная с 1406 года, когда было написано письмо, несомненно, побудила графиню на заботу о его здоровье.

Однако было бы неверным считать, что Джоанна Бофорт была просто эмоциональной женщиной; в конце концов, она была ланкастеркой по крови. Ее отец Джон Гонт в течение своей жизни подвергался резкой критике за связь с членами раннего движения лоллардов и их защиту, и похоже, что подобное религиозное инакомыслие было присуще и графине, которая также предпочитала общаться с деятелями, подвергавшимися остракизму со стороны церкви, в ее случае с Марджери Кемпе, скандальным мистиком из Линна в Норфолке. Кемпе стала печально известной благодаря своим якобы видениям Христа и много путешествовала по Англии и за ее пределами, обсуждая свои духовные переживания со всеми, кто был готов составить ей компанию. Позднее ее жизнь была описана в Book of Margery Kempe (Книге Марджери Кемпе) — необычном произведении, считающемся первой автобиографией на английском языке. В книгу вошел эпизод, когда Кемп пришлось защищаться от обвинений в неуместных советах, которые она якобы давала графине Уэстморленд и ее дочери Елизавете Грейсток.

Осенью 1417 года Кемпе была арестована и предстала перед Генри Боуэтом, архиепископом Йоркским, по обвинению в том, что умоляла юную Елизавету уйти от мужа, совет, который якобы "очень понравился" Джоанне Бофорт. Мистик отрицала, что давала подобные советы, хотя на допросе призналась, что просто рассказала паре "добрую историю о леди, которая была проклята за то, что не любила своих врагов"[258]. Несмотря на протесты некоторых монахов участвовавших дознании, архиепископ Боуэт решил, что подобные советы не являются основанием для тюремного заключения, и Кемпе была отпущена с охранной грамотой.

Что послужило причиной такого совета, неясно, как и то, кто был потенциальным врагом графини и ее дочери. Но из рассказа становится ясно, что Джоанна не стеснялась общаться с теми, кого считала политически или социально неблагонадежными, и поступала так, как считала нужным только она. В этом отношении она была достойной дочерью своего отца, и со временем ее младшая дочь Сесилия, в зрелом возрасте, проявит схожие черты.

Граф Уэстморленд, в результате своего второго брака, несомненно, преуспел, в полной мере воспользовавшись тем, что его родственники занимали трон. Невиллы и до союза с Бофортами поддерживали хорошие отношения с домом Ланкастеров: отец Ральфа Джон был высокопоставленным членом свиты Джона Гонта, но после вступления на трон его сына герцогское покровительство превратилось в королевское, и Генрих IV был очень щедр по отношению к своему зятю.

Хотя титул графа был пожалован Ральфу Ричардом II вместе с лордствами Пенрит и Соуэрби и таможенными прибылями от порта Ньюкасл-апон-Тайн[259], череда назначений и пожалований после того, как Генрих IV узурпировал трон, лишь способствовала росту благосостояния и влияния семьи Невиллов. 30 сентября 1399 года, в первый же день правления Ланкастеров, Уэстморленд получил должность графа-маршала со всеми положенными для этой должности рентами[260], что являлось признанием той роли, которую он должен был сыграть в правление единокровного брата своей супруги.

Еще одним признаком тесной связи Уэстморленда с ланкастерцами является королевская лицензия, выданная графу 8 марта 1403 года и разрешающая ему, среди прочего, основать часовню в недавно построенной церкви к северу от собора Святого Павла[261]. В часовне должны были служить несколько священников, чтобы молиться за душу тестя Уэстморленда, Джона Гонта, в соответствии с завещанием герцога, исполнителем которого был Невилл. Любые сомнения в доверии Генриха IV к графу развеялись в том же году, когда король поручил ему воспитание и заботу о своем сыне Джоне после того, как юный принц был назначен хранителем Восточной марки на границе с Шотландией. Сам же граф Уэстморленд, был назначен хранителем Западной марки.

Особенно наглядно демонстрирует растущее благосостояние Невиллов в начале XV века, их коллекция недвижимости . Помимо Рэби, великолепной крепости в графстве Дарем, граф и графиня владели замками Миддлхэм, Ричмонд, Бранспет и Шериф Хаттон, которые относились к числу лучших оборонительных сооружений на севере страны.

Замок Миддлхэм в Уэнслидейле перешел в руки Невиллов в 1270 году и по мере того, как семья накапливала богатство и приобретала власть, тщательно перестраивался в течение нескольких поколений. К 1397 году, когда