Читать книгу - "Из истории русской иерархии XVI века - архимандрит Макарий (Веретенников)"

«благословением боголюбиваго священнаго епископа Акакия Богоспасаемаго града Твери» пишутся книги[616]. Говоря о развитии русской культуры и искусства в XVI веке, мы чаще обращаем внимание на Москву и Новгород. Между тем находившаяся между ними Тверь являлась также интересным культурным центром, сыгравшим определенную роль в сложении общерусской культуры.

Известны имена некоторых лиц, окружавших епископа Акакия. Диаконом при нем был Григорий, которому преподобный Максим Грек писал «Сказание о присносвященстве и о преславном рождении Единородного Сына и Слова Божия Господа нашего Иисуса Христа»[617]. Другому владычнему иеродиакону преподобный Максим переписал Псалтирь[618], о чем сообщается в приписке рукописи: «Написана сия Псалтирь в городе Твери, рукой и трудом некоего святогорского ватопедского монаха по имени Максим, в год 48-й восьмой тысячи, на средство Вениамина, благоговейнейшего иеродиакона и священнослужителя Богом возлюбленного епископа Твери господина Акакия»[619]. Как отмечают исследователи, «анализ обстоятельств, связанных с написанием греческой Псалтири ГПБ. Соф. 78 и всей совокупности греческих и русских материалов, позволяет предположить, что вторым ее писцом был заказчик рукописи ризничий Тверского епископа Акакия иеродиакон Вениамин»[620]. Таким образом, нам более известны имена лиц, служивших в диаконском сане при епископе Акакии. Это были просвещенные люди. Среди них также будущий Тверской епископ Варсонофий.

Повесть о кончине епископа Акакия сообщает нам еще некоторые имена лиц, постоянно его окружавших. Это ризничий Макарий, в ведении которого были также ставленники. На владычнем дворе служил священник Авраамий. Духовником епископа был старец Вассиан, который описал последние дни жизни Тверского владыки. Архиерейским келейником назван старец Прохор. В день кончины владыки к нему пришел настоятель Тверского Федоровского монастыря архимандрит Ефрем, которого «зело бо владыка… любил за его добродетельное житие» [Л. 57 об.][621]. Затем к нему пришел настоятель Тверского Отроча монастыря архимандрит Вавила, а также из Успенского Желтикова монастыря – архимандрит Савватий.

Существенным дополнением к собранному материалу, изображающему жизненный путь епископа Акакия, является повесть о последних днях его жизни. Она свидетельствует о его личных подвигах, трудах и благочестии, охватывая период его жизни с 20 декабря до полуночи с 14 на 15 января 1567 года.

Из нее мы узнаем, что святитель в своей жизни никогда не заменял свои молитвы во время соборных богослужений на келейные, за исключением «Федоровой недели», то есть первой седмицы Великого поста[622]. Порой, невзирая даже на зимнюю стужу, блаженный иерарх «…со тщанием всегда в соборную церковь безодъкладно хожаше» [Л. 52]. Преподобный Максим Грек также сообщает о торжественных богослужениях Тверского Акакия – «о божественных… псалмопениях и о благолепии… служений, всегда совершая духовныя торжества с благогласным пением, со множеством благолепных священнослужителей, со звоном громогласных звучных колоколов»[623]. Поэтому неожиданным показалось ризничему распоряжение владыки 20 декабря, чтобы на следующий день служили заутреню в келье у владыки и «прочее правило» [Л. 53]. Отпущены были также и ставленники, которых предполагалось рукоположить на праздники Рождества Христова. За три с половиной недели своей болезни епископ Акакий в храм уже более не ходил, даже в праздники Рождества Христова и Святого Богоявления. Заболевшему владыке постоянно приносили из храма просфору и теплоту по совершении богослужения, как и часть хлеба после Чина о панагии [см.: Л. 54].

Заболевший Святитель призвал к себе своего духовника, повелевая ему бодрствовать: «…как видишь меня учну преставлятися, и ты бы потщался канун проговорити на исход души» [Л. 53]. При этом владыка усилил свои молитвенные подвиги. «От 20-го числа декабря на ребрех же в ту полчетверты недели никакоже не опочиваше» [Л. 53 об.]. Подобный своеобразный подвиг столпничества, можно сказать, был известен в то время в Тверской епархии. В жизнеописании преподобного Нила Столобенского читаем: «Утвердивши свое подвижничество на Столобном, или столпообразном, острове, он и сам уподобился подвизавшимся на столпе и своим крепким, непоколебимым терпением всяких напастей, скорбей и лишений, и неотлучным в течение 27 лет жизни пребыванием на острове, и непрестанным стоянием, так что не позволял себе, по выражению жизнеописаний, и на краткое время ложиться на ребрах, но только опирался для отдыха пазухами на два больших деревянных крюка, вбитые в стене келлии его»[624]. За все время архипастырского служения епископ Акакий только однажды в день вкушал пищу. Этому обычаю он не изменил даже во время болезни.

Незадолго до кончины Святителя его духовник поинтересовался, что у него болит. Он же ответил, что ничего не чувствует с тех пор, как три с половиной года тому назад стал читать канон преподобному Иосифу Волоцкому. При этом он похвалил гимнографа – создателя Службы Преподобному – старца Фотия и то, что он испросил у Митрополита Макария благословение на его келейное совершение [см.: Л. 55 об.-56][625]. Владыка Акакий с особой похвалой говорит о монастыре преподобного Иосифа Волоцкого, сравнивая его с Киево-Печерским монастырем древности [см.: Л. 57].

«Волоколамский монастырь составляет одно из замечательных явлений Древней Руси. Он вполне имел вид образовательного и воспитательного заведения или школы в ее философском смысле. Это была древняя академия»[626]. Иосифо-Волоколамский монастырь, будучи крупнейшим книжным центром, поддерживал также книжные связи с Великим Новгородом[627] и с Тверью[628]. Опись Волоколамской обители 1545 года называет книги тверского письма[629]. Эта же опись сообщает о книгах – вкладах епископа Тверского: «Владыка Тверской Акакий дал: Соборник в полдесть Максимов перевод Греков в монастырь Иосифов, а из монастыря его не отдавать»[630]. Другая монастырская опись XVI века говорит о двух Евангелиях в библиотеке обители: «Еуангелие, писмо Акакия, владыки Тверскаго; заставицы и слова на красках, четыре прокладки толковы з золотом, главица и концы обвираны и сажены жемчугом, поволока бархат зелен, застежки и спни и прибои серебряны позолочены»[631]. Другая рукопись в четверть листа содержала только одного евангелиста: «Еуангелист Иоанн Богослов, писмо Акакия владыки Тверскаго; заставица и слово на красках, паволока бархат»[632]. Давал епископ Акакий и денежные вклады в обитель своего пострижения – 310 рублей[633]. Поэтому в Обиходнике Иосифова монастыря содержится также и память Тверского владыки Акакия[634].

Автор-духовник отмечает, что святитель «навык многие кануны наизусть говорити» [Л. 57]. Интересно отметить, что будущий первый Всероссийский Патриарх Иов, известный знанием наизусть молитв на Троицу и проч.[635], начинал свой духовный путь во время епископа Акакия пострижеником Старицкой обители, где в то время настоятелем был архимандрит Герман.

Перед кончиной к епископу Акакию приходили клирики, испрашивая у него прощения и благословения. «Владыка же всех