Читать книгу - "Питерские тайны Владимира Яковлева - Павел Шеремет"

дети давно уже выросли. Тамбовской группировки как таковой уже не существует, казанская группировка разгромлена. Тамбовские приобрели другой социальный статус», — смеется Невзоров. Тот же Андрей Константинов связывал это с естественным процессом легализации и перерождения криминального мира: «Костер догорел. Это не заслуга ни правоохранительных органов, ни Яковлева. Это — природное явление. Люди, которые гнались за деньгами, их получили, начали деньги осваивать, у них меняется внутренняя психология, они сами себя начинают считать собственниками, которые поделили пирог. Войны перестают быть войнами, наступает время великой бандитской демобилизации, когда распускаются армии, потому что уже не ездят по десять машин на разборки, потому что вместо «быков» нужны менеджеры или юристы».

Однако суть происходивших в городе процессов никого не интересовала, главное было одержать победу в борьбе за власть, сначала через выборы в Государственную Думу, а затем — убрав с дороги возможных конкурентов преемника Ельцина. Борис Березовский никогда и не скрывал, что история «Петербург — криминальная столица» раскручивалась только как элемент большой политической войны «Каждая сторона пытается использовать максимально объективные аргументы. Не было бы этой истории, придумали бы что-нибудь другое. Так же как если бы наши оппоненты не придумали историю про старого Ельцина, то придумали бы историю про Ельцина, психически ненормального. Но история «старый Ельцин» сработала против самого Примакова. Доренко показал на экране, как Примакову оперируют ногу, и сказал, что какой же Ельцин старый, вот Примаков действительно старый. Поэтому «криминальная столица, не криминальная столица», — просто использовались те аргументы, которые были под рукой».

Как раз в разгар избирательной кампании в Петербурге убили депутата ЗакСа Виктора Новоселова. Причем убили довольно изощренным способом. Переживший до этого несколько покушений депутат и так передвигался на инвалидной коляске и представлял собой довольно простую мишень. Убили же его, положив на крышу автомобиля, в котором он ехал, магнитную мину. Виктору Новоселову оторвало голову. Версий убийства было множество, правда, на этот раз никто из политиков федерального уровня бурно на происшествие не реагировал и не клялся найти и покарать убийц. А после выборов об убийстве депутата постепенно забыли.

Спустя пять лет основные участники или свидетели той яростной политической битвы вспоминают детали эпизода «Петербург — криминальная столица» неохотно, путаясь в обстоятельствах и аргументах. Борис Березовский невольно признает, что по отношению к Яковлеву были по большому счету несправедливы, по крайней мере, опальный олигарх не испытывает к питерскому губернатору таких же сильных чувств, как к московскому мэру Юрию Лужкову. Более того, Березовский делает неожиданные выводы из «объективных обстоятельств» избирательной кампании 1999 года: «Яковлев достаточно адекватный был губернатор. Он, безусловно, более прагматичный, чем Собчак, с точки зрения хозяйственника. Питер, конечно, превзошел всех по количеству громких заказных убийств. Но другое дело, что сейчас, после переезда Путина в Москву, криминальный Питер, бандитский Петербург вырос в криминальную Россию». Бывшие союзники стали врагами, а те, кого когда-то совместными усилиями пытались одолеть, оказываются не такими уж и монстрами. Правда, тезис о криминализации Петербурга настолько мощно вбит в подсознание россиян, что и спустя пять лет вырывается наружу.

Рассказали мне смешную байку. Как-то в Смольном при Валентине Матвиенко проводили совещание по поводу очередного праздника. Долго обсуждали место, где этот праздник следует провести, спорили. Кто-то предложил: «Давайте на Стрелке». Ответственная в правительстве Валентины Ивановны за культуру гранд-дама, приехавшая управлять Петербургом из Москвы, резко возразила: «Да бросьте вы свои питерские замашки!» Она просто не поняла, что имелась в виду стрелка Васильевского острова, а не бандитская разборка посреди «криминальной столицы».

Общероссийская избирательная кампания 1999 года завершилась фактически провалом «Отечества» Лужкова и Примакова и триумфом «Единства», если сопоставлять амбиции, стартовые условия, затраченные ресурсы и конечный результат. Блок «Отчество — Вся Россия», от которого накануне выборов ждали убедительной победы за места в Государственной Думе, проиграл и коммунистам, и «Единству». «Медведи», собранные при участии Кремля буквально в последний момент перед выборами, опровергли большинство пессимистических прогнозов и стали самой успешной «партией власти» за всю новейшую историю России. Для всех была очевидна будущая победа на президентских выборах Владимира Путина, поэтому грозный мэр Лужков очень быстро побежал в Кремль замаливать грехи и вымаливать прощение, Евгений Примаков неожиданно отказался от президентских амбиций, притихли губернаторы. И только Владимиру Яковлеву отступать было некуда, поскольку весной 2000 года должны были состояться выборы губернатора Санкт-Петербурга.

По инерции накат на Яковлева не ослабевал, наоборот, давление усиливалось со стороны окрыленных успехами сторонников «Единства». В блок «Медведей» записывались не по идеологическим соображениям, а исходя из причастности к определенным влиятельным группам и личной преданности конкретным политикам. По такому же принципу формировалось и движение «Отечество — Вся Россия». Соответственно, по такому же принципу определяли и своих противников. В результате главные выборы, из-за которых все и затевалось, прошли, но зачистка пространства продолжалась. Причем на выборах губернатора Петербурга сложилась вообще запутанная ситуация. Некоторые лидеры «Отечества» вдруг заявили, что не намерены поддерживать своего недавнего соратника Владимира Яковлева, а собираются помогать Валентине Матвиенко, которая неожиданно с подачи Путина захотела вернуться из Москвы в родной город с должности вице-премьера правительства — на место губернатора.

Дрогнули и начали искать отходные пути и многие депутаты питерского парламента, прошедшие в него в свое время как сторонники губернатора. Оглядываться по сторонам они стали заранее, по сути проигнорировав предложение Яковлева о переносе выборов губернатора с весны 2000-го на декабрь 1999-го. Необходимое для принятия решения количество голосов в ЗакСе предложение губернатора набрало, однако процедуру голосования удалось поставить под сомнение, и партия «ЯБЛОКО» опротестовала решение ЗакСа о переносе губернаторских выборов в суде. Игорь Артемьев назвал это «торжеством справедливости и закона и тяжелым политическим поражением губернатора Яковлева и всего движения «Отечество — Вся Россия». Артемьев рассчитывал повторить успех Яковлева в 1996 году и обыграть на предстоящих выборах своего недавнего начальника.

Почуяв неладное, отползали тихонько в сторонку и некоторые чиновники Смольного. Вице-губернатор Вячеслав Щербаков посчитал, что место главы представительства алмазной компании «Алроса» надежнее и подал в отставку. Он и не скрывает, что испугался давления новых сил: «Мне стукнуло 60 лет. По закону, я должен был просить разрешения Законодательного собрания на заключение контракта. Это болото мне опротивело, ходить туда и просить разрешения я не хотел. Многие, которые прошли якобы по списку Яковлева, первыми и переметнулись. Начались политические атаки из Москвы на Яковлева через ЗакС, я решил не ходить, не просить и не унижаться. Появилась усталость от противостояния с Москвой».

Но Яковлев сдаваться не собирался. От сердобольных предложений уйти в отставку добровольно, по-хорошему, категорически отказался.