Читать книгу - "Myth-edit - Саша Виленский"

“. .. Фрейлейн Довгер не заслуживает такого критичного отношения со стороны администрации”, - учтиво добавил Пауль, пользуясь только исконно берлинским диалектом ”.

И, не замечая противоречия, пишет дальше о том, как Зиберт рассказал, что родился в Восточной Пруссии, а Кох вспомнил, что бывал в Шлобиттене  и опять же узнал в Зиберте юного управителя. И причем тут “исконно берлинский диалект” у коренного пруссака?

Создание мифа - дело сложное. Нет-нет, да и упустишь какие-то “мелочи”, которые с головой выдадут нереальность ситуации, ее литературность и умозрительность. А проблема состоит в том, что сам-то Эрих Кох родился в Рейнской области и гауляйтером Восточной Пруссии стал только в 32 года - в 1928 году, бывая там наездами. Логично было бы, чтобы Зиберт говорил с ним на прусском, а не на берлинском диалекте. Вот тогда бы он, может, и “ признал бы в нем земляка ”. Но вот на каком из прусских?

Имение барона Шлобиттена  находилось неподалеку от Эльбинга в Восточной Пруссии [10] . Так что, судя по географическому положению родного Эльбинга, обер-лейтенант Пауль Зиберт должен был использовать верхнепрусский , оберландский  диалект. Но в Пруссии говорили на двух диалектах (есть еще и нижнепрусский ), которые значительно отличаются друг от друга, так что уроженец Рейнской области рейхскомиссар Украины Эрих Кох должен был быть незаурядным языкознавцем , что твой профессор Хиггинс. И, возможно, даже удивиться, с какой стати коренной пруссак Зиберт вдруг заговорил на Berlinerisch.

Ну и милая сказочка, как о пытный нацист всей душой полюбил " молодцеватого  обер-лейтенанта", которого видел в первый раз в жизни. И не просто полюбил, а взял, да и раскрыл ему секретнейшие  планы ОКВ, в которые и сам-то вряд ли был посвящен: где рейхскомиссар Украины и где наступление под Курском? А если Кох краем уха что-то и слышал, то с какой стати решил похвастаться осведомленностью перед незнакомым пехотинцем? Ну, верьте, верьте. Кстати, в книге Медведева нет и намека на какое-то наступление, о котором сообщил Кох Кузнецову. Откуда эта информация? Но это настолько популярный апокриф, что в нем мало кто сомневается, хотя сшитые на скорую руку швы трещат и рвутся от элементарного отсутствия логики.

Эта легенда настолько прочно вошла в пантеон невиданных подвигов “разведчика № 1”, что повторяется из книги в книгу, из сюжета в сюжет. Мысль, что бывший таксатор элементарно струсил совершить самоубийственный акт - что вполне объяснимо и нисколько не осуждаемо ! - никому почему-то в голову не приходит. Иначе с чего бы, получив такую потрясающую информацию о наступлении под Курском, руководство решило бы Кузнецова расстрелять?

Г. Куета:

Николай Владимирович Струтинский в беседе со мной признался, что ...Медведев получил приказ: за невыполнение важнейшего задания Кузнецова-Грачева расстрелять. Какими действиями и

доводами Дмитрию Николаевичу удалось отстоять Николая Ивановича — неизвестно. ….Несостоявшееся покушение на рейхскомиссара Украины, которое планировалось на самом верху и не исключено, что согласовывалось с самим Сталиным, требовало убедительных объяснений, за срыв задания кто-то должен был понести самое суровое наказание. А кто виновен ? Понятно, исполнитель. Думать нечего — к высшей мере этого труса.

Слава богу, все обошлось, «Пуха» простили. В конце концов, он принес от Коха весьма важное сведение — о подготовке немцев к большому наступлению на Курской дуге.

Т. Гладков:

С ам Медведев полагал, что Кузнецов принадлежит к людям особого склада, способным во имя Родины пойти на самопожертвование: "...я не сомневаюсь, что не совершил он акта возмездия над Кохом потому лишь, что не хотел идти на бессмысленный риск. Я был уверен, что если в его судьбе еще наступят минуты, когда нужно будет во имя победы пожертвовать жизнью, - он сделает это, не задумываясь" .

А история о том, как наступление немцев под Курском было сорвано, намного проще, чем внезапная симпатия гауляйтера Коха к молодцеватому обер-лейтенанту.

Курская дуга – одно из самых известных донесений Пауля Зиберта, да вот незадача: о наступлении под Курском стало известно не из болтовни рейхскомиссара Украины Коха, а из переписки немецкого генерала фон Вейхса, который, собственно, операцию "Цитадель" и планировал. А прочитали эту переписку и переправили ее в СССР члены "Кембриджской пятерки", конкретно – Джон Кэрнкросс , английский дешифровальщик : английская разведка, взломавшая код