Читать книгу - "Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов"

— На сей раз, — ответил маршал, — вы получите, как я уже сказал, силы, соответствующие трудной задаче. В состав фронта спешно перебрасываются свежие войска. В 13-ю войдет 61-й стрелковый корпус. Части генерала Бакунина, который командует этим соединением, уже разгружаются в районе Могилева. Кроме того, в вашу армию включен 45-й стрелковый корпус. Его 187-я дивизия, как мне доложили, — маршал при этом строго взглянул на генерала Г. К. Маландина, вошедшего в кабинет, — уже заняла оборону в районе Дашковки, две остальные дивизии — 148-я и 132-я — ожидаются с часу на час. Оба корпуса имеют средства усиления. Дивизии полного состава, насчитывают от 12 до 15 тысяч человек, 2–3 тысячи лошадей, сотни машин. У вас останется 20-й механизированный корпус генерала Никитина, а в дальнейшем подойдет и 20-й стрелковый корпус генерала Еремина. С этими, повторяю, силами вы обязаны удержать рубеж Днепра, не допустить выхода врага к Могилеву — это крайне важный транспортный узел…

— Что-то я, видно, не убедил тебя: глядишь ты как-то мрачно, — вдруг опять совершенно иным, доверительным тоном сказал командарму маршал и, не дав ему ответить, обратился теперь уже к генералу Маландину: — Покажи им, каковы возможности фронта по стабилизации положения на Западной Двине и Днепре. У них не должно остаться сомнений в реальности задач, которые мы ставим.

Маландин встал и, раздвинув штору, занавешивавшую большую оперативную карту, обвел указкой расположение войск фронта. Он пояснял, что от Себежского укрепленного района, выгибая свой фронт в сторону противника, по северному берегу Западной Двины развернулась 22-я армия генерала Ф. А. Ершакова. Далее, в районе Витебска, сосредоточивается 19-я армия генерала И. С. Конева. Южнее к ней примыкает 20-я армия генерала П. А. Курочкина, затем идет 13-я и, наконец, на крайнем южном фланге — 21-я армия генерала В. Ф. Герасименко. Все они двухкорпусного состава.

— Кроме этого, — продолжал Г. К. Маландин, — мы имеем два сильных танковых корпуса: 5-й и 7-й, которые наносят сейчас контрудар в районе Сенно и Лепеля.

— Как видите, — прервал своего начальника штаба маршал Тимошенко, — воссоздан сплошной фронт. Сил у нас теперь немало, и врагу не поздоровится, если будем действовать смело и напористо.

— Действительно, сил немало, — отозвался раздумчиво генерал Филатов, — но без авиации и зенитных средств им будет крайне трудно выполнить задачу. Да и бросить в наступление два танковых корпуса без авиационного прикрытия и поддержки в нынешней ситуации, по-моему, опрометчиво. Они под ударами вражеских ВВС, скорее всего, застрянут в межозерных дефиле и болотах под Лепелем.

В тот самый момент, когда Петр Михайлович произносил эти горькие слова, в кабинет быстро вошел, гордо закинув голову с копной вьющихся волос, армейский комиссар 1 ранга.

— Что, что вы говорите, товарищ генерал-лейтенант? — резким скрипучим голосом произнес он, обращаясь к Филатову.

Тот четко повторил сказанное. После этого вошедший, изобразив на своем лице презрительную гримасу, подошел к Тимошенко и что-то сказал ему на ухо. Семен Константинович, в свою очередь не сдержав неудовольствия, сказал Филатову:

— Товарищ Мехлис просит тебя после окончания нашего разговора зайти к нему ненадолго, — и он выразительно посмотрел на члена Военного совета фронта, как бы подчеркивая необходимость не задерживать командарма, и тут же предложил Филатову поделиться впечатлениями о боях, проведенных 13-й армией, и о методах действий немецко-фашистских войск.

Меня Герман Капитонович Маландин направил в оперативное управление фронта к генералу И. И. Семенову, чтобы ознакомиться с данными о противнике, получить карты и другие оперативные документы. Одновременно было решено, что сразу после этого я выеду на нашем броневичке в Могилев, куда перемещался штаб 13-й армии. Петру же Михайловичу, как мне пояснили, предоставлялись более надежный транспорт и охрана.

В оперативном управлении штаба царила напряженная, нервная атмосфера. Это было связано с действиями танковых корпусов. Их авангарды первоначально продвинулись примерно на 40 километров от рубежа обороны 20-й армии. Наш направленец, фамилию которого, к сожалению, запамятовал, подвел меня к карте, где были обозначены перипетии борьбы танкистов 7-го (генерал-майора В. И. Виноградова) и 5-го (генерал-майора танковых войск И. П. Алексеенко) механизированных корпусов. На карте было видно, что 7-й корпус имел одноэшелонное построение, обе его танковые дивизии пытались двигаться параллельно, в 5-м же корпусе во втором эшелоне находилась 109-я мотострелковая дивизия. В боевые порядки корпусов во многих местах вклинились танковые части противника, которые входили в две моторизованные и одну танковую дивизии. Показано было и движение еще нескольких соединений гитлеровцев с правого берега Западной Двины. Особо сильные потери наши танкисты несли от авиации. Здесь оказался задействованным почти весь 2-й воздушный флот фельдмаршала Кессельринга. Мы же, сказали мне, имели всего 65 исправных истребителей. Крайне слабым было и зенитное прикрытие. Полосу действий корпусов пересекали две цепи по шесть озер в каждой, а между ними — заболоченная местность. Неприятно поразило меня, что в качестве пехотной поддержки танков Виноградова и Алексеенко фигурировали два входивших ранее в нашу армию разбитых стрелковых корпуса — 2-й и 44-й; основные силы 20-й армии стояли недвижимо. Когда я спросил направленца, сколько же здесь наших танков, он многозначительно хмыкнул и сказал мне на ухо:

— Силища, почти полторы тысячи! Лично товарищ Сталин бросил их на подмогу нашему фронту и указал, где использовать.

Я, признаться, не поверил, однако в дальнейшем мне довелось беседовать по этому поводу с генералом П. А. Курочкиным, его тогдашним начальником штаба генералом Н. А. Корнеевым, и они подтвердили, что в 5-м корпусе числилось 924 танка, а в 7-м — 715. Среди них было немало неисправных, но в бой могли вступить все же около 1400 машин[29]. (Во всех известных мне опубликованных официальных источниках число наших танков занижено. Подавляющее их большинство были машины устаревших конструкций — БТ-7 и Т-261.)

Крайне слабой была организация взаимодействия. Штаб 20-й армии был фактически отстранен от руководства корпусами. Как говорил мне Павел Алексеевич Курочкин, предполагалось, что заниматься координацией действий танков будет генерал Д. Г. Павлов. С. К. Тимошенко назначил его своим заместителем по автобронетанковым войскам. Но Сталин распорядился по-иному, и Дмитрий Григорьевич оказался в руках Берии.

По словам генерала П. А. Курочкина, в полдень 5 июля маршал Тимошенко вызвал его и командиров мехкорпусов к перекрестку на шоссе Минск — Москва, в 15 километрах северо-восточнее Орши.