Читать книгу - "Кавказ. Выпуск XXV. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе - Семен Броневский"

купцам ту выгоду, что они не опасались уже совместничества армян, персиян и чужестранных купцов, торгующих в Персии; почему они покупали в Ряще и выменивали на свои товары шелк весьма выгодно до того времени, как англичане, учредив факторию в сем городе, привлекли к себе важнейшие торги ко вреду российских подданных. Мы видели, что сия фактория недолго там существовала и как она разрушилась. Но тем не менее подрыв сей был чувствителен для российских купцов, которые по разным стекшимся обстоятельствам не могли уже после того оправиться. Весьма справедливо замечает г. Кокс, что англичане открыли россиянам дорогу к персидской торговле чрез Каспийское море; должно к сему только присовокупить, основываясь на опытах, что англичане не имели, кажется, намерение оказать в том россиянам услугу, ибо всякий раз, когда не могли они производить торги с Персией чрез Россию, старались отвлекать оные в Персидский залив или в Средиземное море чрез Алеп. Таким образом воспоследовали вдруг по смерти шаха Надыра упадок российской торговли, разграбление английской фактории и всеместные в Персии возмущения, продолжавшиеся до 1761 года, доколе Керим-хан не утвердил власти своей изложением своих соперников Магомат-Гасан-хана и Азад-хана. В то же время богатейшие армянские дома, поселенные в Испаганском предместии Джульфе, начали удаляться в Индию, в Багдад, в Базру, Константинополь, в Голландию; одним словом, туда, где чаяли найти безопасность от насилия. Сии капиталисты, спасая свои сокровища от расхищения, вывезли с собой знатное количество золота и серебра в ходячей монете; отчего оскудели источники, откуда истекало денежное обращение в торговле. В силу манифеста, обнародованного в 1762 году в пользу иностранных переселенцев, выехало также немалое число армян в Астрахань; но они были бессильнейшие в своих капиталах. Россияне, не находя более выгод торговать в Ряще, за недостатком товаров и покупщиков, испытали ввозить свои товары во внутренние персидские города. Произвольные пошлины, всякого рода налоги, притеснения и грабежи скоро отвратили их от сего предприятия, в коем не могли они надеяться ни на какую защиту, кроме личных связей или благоприятных случаев, зная, что справедливые требования, изъявленные со стороны правительства чрез рящинского консула, оставались недействительными. К тому же присовокупились болезни, происходящие от климата, весьма вредного для здоровья в побережных частях Гиляна, по влажности земли и по сгущению паров, не имеющих свободного выхода, который пресечен горами. Все сии препятствия побудили россиян оставить жительство в Ряще и в Занзилийском селении, и казалось им удобнее производить торговлю чрез армян джульфинских, знающих персидский язык, обычаи и имеющих там знакомых и родственников. Но лишь только вошли армяне в сообщество с российскими купцами, товарищами или приказчиками, открылись злоупотребления против доброй веры. Отдалив россиян от торговли, не умели сами оной воспользоваться, стали мешать друг другу; наконец, потеряли веру у россиян и у персиян и теми же средствами научили сих последних захватить в свои руки всю торговлю. С того времени персияне непосредственно начали производить торг с Астраханью на российских судах, что и доныне продолжается. Они возят персидские товары в Астрахань и обратно российские и иностранные товары в Персию в качестве и количестве такие, в продаже коих они уверены, отчего, имея более способов против россиян, умножают охотно торги, приноравливаясь к обстоятельствам, и за провоз товаров платят российским судовщикам столь выгодные цены, что многим удалось выбрать в один год весь капитал, употребленный на построение судна и на оснащение оного.

Можно сказать, что в настоящем положении вещей, пока продолжаются в Персии неустройства и военные действия с Россией, сия торговля основана по приличию на взаимных выгодах российских и персидских купцов. Первые избегают притеснений, коим подвержены были в Персии, и опасностей ненадежного судоходства, отдавая суда в наем персиянам. Персияне же получают более прибыли против россиян по известности им местных обстоятельств. Но в рассуждении государственных польз заметить должно, что персияне вывозят из России много золота и серебра, вместо того, что металлы сии прежде вывозились из Персии. Второй не менее важный ущерб состоит в небрежении российского купечества о собственных своих пользах, каковое небрежение обнаруживается весьма с невыгодной стороны и означает крайнюю недальновидность вместе с невежеством. Обеспечив свой капитал наймом судов, нагруженных чужими товарами, они не помышляют более о наемщиках, предавая их на произвол судьбы. А сия самая беспечность будет препятствовать усовершенствованию судоходства на Каспийском море, доколе не уничтожится причина, погружающая российских капиталистов в леностное и безвыгодное для них равнодушие. Приписать ли оное частью политическим обстоятельствам, и частью худо обдуманному совместничеству, водворившемуся между разными купеческими сословиями: российским, армянским и персидским; но тем не менее стеснительное состояние сей торговли явствует из образа произвождения оной.

Сухопутная торговля на Кавказе находится в руках армян, которые также умножают существующие там преграды нерассудительным своим соперничеством. Вообще азиатские нравы, и наипаче свойственная тамошним народам недоверчивость, несовместны с добропорядочным учреждением торговли постоянной и на известных правилах основанной, как то делается в Европе. Армяне и персияне, одаренные необычайной прозорливостию, обнимают вдруг окружающие их предметы и соображают оные со своими пользами; но корыстолюбие затмевает у них дальновидность, и они всегда почти жертвуют сею последней временной прибыли, не имея твердости и терпения, с коими достигать должно к известной цели. Впрочем, для важных предприятий нужны также многие познания, недостающие персиянам и армянам, которые, занимаясь мелочным торгом, сопряженным с большими трудами и опасностями, не имеют времени упражняться в науках. Хотя с отвращением и соболезнованием, но должно сказать, что российское купечество много участвует еще в сем азиатском умоначертании. Оно объясняет мимоходом настоящее положение российской торговли, равно как причины многих событий, коим удивляется Европа, например: почему торговля российская находится в руках чужестранцев? Почему купечество российское пользуется малым уважением, говоря в общенародном смысле? Почему оно столь охотно оставляет свое состояние, переходя в дворянское? И наконец, почему, при всех поощрениях со стороны правительства, так мало в России первостатейного купечества, оптовым торгом промышляющего? Все сии вопросы могли бы быть предметом полезной книги.

Исследование торговли по восточному берегу Каспийского моря, равно как тюленьего промысла и рыбной ловли, производящихся во многих местах при устьях рек и на островах сего моря, не принадлежит к нашему предмету, за исключением рыбных рек, выходящих из Кавказа: Терека, Койсу и Куры, о коих говорено уже в своем месте и будет еще упомянуто при описании частных разделений.

Остается нам поместить здесь краткое обозрение гаваней и пристаней, лежащих по берегам Дагестана и Ширвана, с присовокуплением некоторых сведений о Зинзилийской пристани, яко наиболее посещаемой россиянами.

Аграханская пристань, при устье северного рукава Койсу,