Читать книгу - "Право на творчество. Судьбы художниц Российской империи - Надежда Дёмкина"

Был у Веры Михайловны и свой интерес приехать в Витебск: именно там оказался после амнистии ее брат. Вне столицы художница действовала столь же активно: собирала вывески, зарисовывала старинные памятники, оформляла театральные постановки и городские праздники, вела занятия с учениками, принимала участие в дискуссиях. Когда в училище появился Казимир Малевич, Вера вместе с ним выступила основательницей сообщества УНОВИС.

Увы, между Шагалом и Малевичем росло напряжение, и в конце концов Шагал уехал из города, а Ермолаевой пришлось взять на себя руководство училищем, занявшись не только делопроизводством, но также поисками дров, мебели и, конечно, денег. Тем не менее Вера Михайловна продолжила преподавать, студенты ее ценили и любили. Ермолаева создала эскизы костюмов и декораций к легендарной футуристической опере «Победа над Солнцем» — для этого она использовала любимую технику линогравюры, раскрашенной вручную. В «Альманах УНОВИС № 1» она написала статью «Об изучении кубизма», по которой потом учили студентов Малевича.

Но вскоре училище перестали финансировать, и в конце концов вслед за Малевичем и другими сотрудниками художница в 1923 году вернулась в Петроград. Тут она работала в Государственном институте художественной культуры (ГИНХУК) — изучала теорию цвета вместе с Малевичем, Татлиным, Матюшиным, Пуниным, Филоновым. Вслед за преподавателями потянулись из Витебска и студенты, причем многие из них нашли временный приют в квартире Ермолаевой. Она помогала и с жильем, и с поступлением в Академию художеств, и с работой. В ГИНХУКе Ермолаева выступала как художница (создавая аналитические копии работ Дерена, Сезанна, Леже и многих других) и как ученый, анализируя классические произведения и сочетания цветов и объемов у старых мастеров. Результаты сравнивались, объединялись в графики и таблицы — история мирового искусства представала как последовательная эволюция художественных стилей. По итогам этой работы Ермолаева писала статьи. Однако советская власть сочла работу института ненужной, и в 1926-м его разогнали…

Ермолаева начинает снова оформлять детские книги — сотрудничает с «Детгизом», делает иллюстрации для журналов «Чиж» и «Ёж», рисунки для первых книг Даниила Хармса, Александра Введенского, Николая Заболоцкого, выпускает собственные книжки-картинки и книжки-игрушки. Пожалуй, в 1920–1930-х годах, да и позже мир детской книжной иллюстрации оставался для художников-экспериментаторов, выросших в среде авангарда, единственной областью свободы и радости (как и для литераторов!). Книги, созданные Верой Ермолаевой, — целостные живые организмы от корешка до последней буквы, а каждый персонаж готов поделиться своей историей. Самовар на рисунках к одноименной книжке Хармса худеет по мере того, как семья выливает из него кипяток. Пространство листа оборачивается то широкой дорогой, по которой снуют автомобили («Топ-топ-топ» Николая Асеева), то картой зоосада, где можно самостоятельно рассадить зверей («Зоосад на столе» Веры Ермолаевой и Льва Юдина), то бескрайними степями и долинами, по которым мчит, пыхая синим дымом, поезд («Поезд» Евгения Шварца). И все это нарисовано так легко, играючи, вроде бы по-детски наивно, но на самом деле — с огромным художественным чувством и пониманием детской психологии. Эти книги отлично читаются и воспринимаются сегодняшними детьми — некоторые произведения самой художницы и книги с ее рисунками переиздаются и пользуются популярностью.

Вера Ермолаева. «Квартет». Композиция на тему одноименной басни И. А. Крылова. 1930

Бумага, гуашь, белила. Из собрания Романа Бабичева

В 1930-х годах Вера Михайловна ездила на Баренцево море, на Белое море, в Пудость близ Гатчины, привозя из каждой поездки серии пейзажей. Ермолаева — художник-мыслитель, она думает при помощи цвета и формы, раскладывая действительность на плоскости бумаги. Она мыслит сериями, и, разглядывая тематические группы ее картин, можно воочию увидеть эту работу художественной мысли. Жаль, что наследие Веры Михайловны не дошло до нас в полном объеме…

Художница продолжала вести активную и открытую жизнь. Она не просто работала с обэриутами и другой творческой молодежью, но дружила с ними, они собирались у нее дома — привычка объединять людей никуда не исчезла. И это, видимо, сыграло роковую роль. В 1931 году возникло сфабрикованное дело детской редакции Гослитиздата. Хармса, Введенского и других арестовали. Яркие и солнечные книги Ермолаевой также попали под удар и были названы вредными, антисоветскими, даже контрреволюционными (в том числе невинные детские «Маски»!).

Вера Ермолаева. Обложка. А. Введенский. «Много зверей. Стихи для детей». — М.: ГИЗ, 1928

Бумага, гуашь, белила. Государственный Русский музей

Художница продолжает работать и проводить собрания у себя в квартире (теперь она живет на 10-й линии Васильевского острова). К ней приходят художники, которые пытаются в своем творчестве соединить достижения авангарда и советского реализма, создавая так называемый пластический реализм. Среди них — Владимир Стерлигов, Нина Коган, Мария Казанская, Лев Гальперин и др. Они разговаривают об искусстве и даже проводят квартирные выставки. Но времена изменились, и зимой 1934 года по доносу приходят за всей группой, включая Ермолаеву. В обвинениях ей припомнили все прегрешения: и нелегальные собрания на квартире, и дворянское происхождение, и меньшевистские убеждения брата, и якобы антисоветские иллюстрации. В квартире нашли рисунки к поэме И.-В. Гёте «Рейнеке-лис», которые она создавала как личный художественный проект. Их и сочли карикатурой на советскую власть. Ермолаева получила по статье 58–11 три года лагерей, вместе со Стерлиговым и некоторыми другими участниками этих встреч. Уже немолодую и далеко не здоровую женщину отправили в страшный «Карлаг».

Долгое время о ее судьбе ничего не было известно, ходили разные слухи. Теперь мы знаем, что после двух с лишним лет заключения, в 1937 году ее вторично осудили по тем же статьям и приговорили к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 26 сентября 1938 года. Большая часть работ Ермолаевой исчезла, погибла, растворилась. В те времена хранить картины, письма, фотографии арестованных значило ставить под удар себя и своих близких. Так что каждая выжившая работа — чудо.

Вера Ермолаева. «Мальчик на темном фоне». Из серии «Мальчик». 1933–1934

Бумага, гуашь, белила. Государственный Русский музей

В 1972 году прошла первая посмертная выставка художницы. В 1986-м она была реабилитирована. В 2009-м Русский музей показал ее наследие и выпустил каталог экспозиции. Сегодня фигура Веры Ермолаевой возникает из небытия, выходят книги, проводятся выставки… Бесконечно жаль, что с самой Ермолаевой чуда не произошло и машина репрессий жестоко оборвала ее жизнь.

Литература

Вострецова Л., Горячева Т., Заинчковская А. Вера Ермолаева // Государственный Русский музей. Альманах. — СПб., 2008. № 202.

Заинчковская А. Вера Ермолаева: Биография, документы, книжная графика. — М.: Ad Marginem, 2024.

Марочкина (Заинчковская) А. Вера Ермолаева, «Рейнеке-лис» и НКВД // От'тиск: Ежегодный альманах печатной графики. — СПб., 2001. — С. 46–52.

Ласкин С. Б. Роман со странностями. —