Читать книгу - "Британия – Россия. 300 лет противостояния - Александр Борисович Широкорад"

это делают наши историки, о том, что часть наших крейсерских судов одновременно находилась на Средиземном море. Суда были в полной боевой готовности. Надо ли объяснять, что «добычи» для них на Средиземном море было более чем достаточно. Так, например, фрегат «Олег» 16 сентября 1863 г. вышел из Кронштадта и ровно через месяц вошел на Тулонский рейд. 25 октября фрегат покинул Тулон и через 6 дней бросил якорь в греческом порту Пирей. За время перехода из Кронштадта в Пирей «Олег» находился в море 24,5 суток, то есть среднесуточное плавание его составляло 189 миль.

Независимо от фрегата «Олег» в Средиземном море в 1863 г. крейсировал и черноморский корвет «Сокол».

Ну а теперь перейдем к реакции на действия русских крейсеров Англии и США. В Лондоне о приходе русской эскадры в Нью-Йорк узнали через неделю из американских газет, доставленных рейсовым пароходом из Нью-Йорка. Немедленно в Форин офис заявили, что это обычная «газетная утка». Позже наступил шок. Судоходные компании резко подняли стоимость фрахтов, страховые компании начали менять правила страховок. К сожалению, никто из современников не посчитал убытки, нанесенные экономике Британии. Замечу, что и без этого английская промышленность находилась в кризисе, вызванном войной в Соединенных Штатах и рядом других причин.

Увы, вместе с англичанами здорово перетрухнули и наши дипломаты. Из Лондона в Петербург прислал истеричную депешу наш посол барон Бруннов. А вице-канцлер князь Горчаков отправился с упреками к Краббе и стал сравнивать приход наших кораблей в Америку с уничтожением в 1853 г. Нахимовым турецкой эскадры, что, мол, тоже неизбежно приведет к войне с великими державами.

На это адмирал резонно возразил в служебной записке: «Это, быть может, синопские выстрелы были причиной падения Севастополя, но если бы выстрелы эти могли в то время раздаваться в Океане на путях английской морской торговли, то торговое сословие этой страны, имеющее на ход государственных дел то огромное влияние, о котором упоминает барон Бруннов, вероятно, столь же сильно восстало против войны с Россией, как оно всегда восставало и восстает против войны с Америкой, несмотря на то, что каждый англичанин ненавидит американца более всего на свете за исключением разве француза».

Копия записки была препровождена Александру II, на которой он соизволил собственноручно написать: «Дельно».

Через три недели после прибытия русских эскадр в Америку Александр II в рескрипте на имя генерал-адмирала (от 19 октября) назвал Польшу страной, «находящейся под гнетом крамолы и пагубным влиянием иноземных возмутителей». Упоминание в обнародованном рескрипте об «иноземных возмутителях», которое до прибытия русских эскадр в Америку могло бы послужить casus belli, теперь было встречено западными державами молча, как заслуженный урок.

Сразу же после прибытия эскадр в Америку антирусская коалиция развалилась. Первой поспешила отойти Австрия, которая, сразу почуяв всю шаткость положения, предвидя близкую размолвку Англии и Франции, побоялась принять на себя совместный удар России и Пруссии. Австрия, круто изменив свою политику, не только пошла на соглашение с Россией, но даже стала содействовать усмирению мятежа в царстве Польском.

Английским дипломатам с большим трудом удалось задержать на полпути, в Берлине, грозную ноту с угрозами в адрес России, которую должен был вручить Горчакову лорд Непир. Теперь Форин офис пошел на попятную.

Пытаясь «спасти лицо», император Наполеон III предложил, как последнее средство, созвать конгресс для обсуждения польского вопроса. Но и эта его попытка не была принята ни Англией, ни Австрией. Наполеон, оставшись в одиночестве, вынужден был и сам отказаться от всякой мысли о вмешательстве.

Итак, исход «польского кризиса» 1863 г. без единого выстрела решили наши храбрые моряки, готовые драться с англичанами на всех широтах. Не меньшую роль сыграли и наши солдаты, которые совместно с польскими и малороссийскими крестьянам укротили буйное панство.

Англичане в XIX веке придерживались «ту пауфел стандарт», что означало – британский флот должен быть сильнее двух вместе взятых самых сильных флотов мира. Поддерживать такое соотношение Лондону удавалось до 1905 г., когда англичане на беду себе построили линейный корабль нового типа «Дредноут». После этого гонка морских вооружений началась с нуля. Но корабли XIX столетия были лишь транспортными средствами для несения тяжелых пушек, а вот с пушками у англичан после Крымской войны вышла заминка.

Со времен Петра Великого и до Крымской войны и с 1890 по 2009 г. русские и английские корабельные орудия мало отличались друг от друга как по устройству, так и по основным тактико-техническим характеристикам. Период с 1855 по 1885 г. был временем революции в артиллерии. За это время дальность стрельбы и бронепробиваемость орудий возросла в разы. Русские артиллеристы совместно с фирмой Круппа создали лучшие в мире нарезные казнозарядные орудия с клиновым затвором системы 1867 г. и 1877 г. Собственно, орудия крупповской системы 1877 г. и сейчас состоят на вооружении армий всего мира. И сейчас снарядами из русской 6-дюймовой пушки образца 1877 г. можно стрелять из 152-мм САУ «Акация» и «Гиацинт», а их снаряды, если немного уменьшить заряды, подходят к 6-дюймовой осадной пушке образца 1877 г. Зато в Англии…

У шотландцев есть средневековая баллада. В кузнице не хватило одного гвоздя для подковы лошади командира конницы. В результате «лошадь захромала, командир убит, конница разбита, армия бежит. Враг вступает в город, пленных не щадя, потому что в кузнице не было гвоздя». Вот таким же гвоздем для Британской империи в 60—80-х годах XIX века и оказалась корабельная артиллерия.

В 1851 г. английский инженер Ланкастер предложил свою систему нарезных орудий, заряжаемых с дула. Продолговатый снаряд системы Ланкастера в своей средней части имел эллиптическое сечение, соответствующее сечению канала. Никаких ведущих частей (поясок, оболочка, выступ и т. д.) у снаряда не было. Снаряды изготавливались из кованого железа, так как Ланкастер считал, что хрупкий чугун не выдержит больших напряжений о стенки канала.

Пушки Ланкастера были приняты на вооружение в английской армии и флоте. Несколько 8-дюймовых (203-мм) пушек Ланкастера было доставлено в начале 1855 г. под Севастополь. Имелись они и на кораблях, обстрелявших Свеаборг. Большинство этих пушек разорвало при первых же выстрелах. После этого нарезные пушки Ланкастера были сняты с вооружения, и флот вернулся к гладкоствольным орудиям.

Несколько забегая вперед, скажу, что в 60-х годах XIX века Ланкастер предложил новую систему нарезных орудий. У них снаряд свободно досылался в канал с дула. При выстреле же под давлением пороховых газов оболочка (поддон) раздавалась, заполняя собой канал, и снаряд при движении получал вращение вокруг своей оси.

Здесь и далее я прошу извинения у читателя за рассказ о различных типах британских пушек и снарядов. Но, увы, без этого доказать парадоксальность ситуации, что самая передовая в