Читать книгу - "Японская разведка против СССР - Алексей Борисович Кириченко"

университете «Харупин гакуин», после окончания которого в 1924 году начал работу в японском генконсульстве в Харбине. В том же году женился на российской белоэмигрантке Клавдии Семеновне Аполлоновой, известной в Харбине танцовщице, дочери крупного полицейского чиновника, который вместе с семьей в 1920 году эмигрировал из Благовещенска в Маньчжурию. По настоянию жены Сугихара перешел в православие с именем Павел. Они развелись в 1935-м. Причина развода неизвестна, хотя они и длительное время поддерживали контакт.

Развод произошел после окончания проходивших в Токио японо-советских переговоров о продаже КВЖД Японии, которые, по мнению СССР, закончились не совсем благоприятно для советской стороны. Сугихара, который к тому времени был заместителем министра иностранных дел Маньчжоу-Го, как лучший знаток русского языка в Японии был главным переводчиком на переговорах. По мнению советской стороны, именно Сугихара повинен в том, что Япония заплатила за КВЖД значительно меньше запрошенной суммы. А как связаны развод Сугихары с Клавдией и продажа КВЖД? И почему после этого Сугихара был объявлен советской стороной персоной нон грата?[16]

В 1936 Сугихара женился на Юкико Кикути, которая родила ему троих детей. В 1938 году работал в японском посольстве в Хельсинки, а с марта 1939 года — вице-консулом в столице Литвы Каунасе.

После начала Второй мировой войны в Литву от немцев бежало много евреев, пытавшихся уехать подальше от надвигающейся войны. Но значительная часть Европы уже была оккупирована нацистами, а большинство остальных стран запретили въезд еврейских беженцев на свою территорию.

В 1940 году Литва вошла в состав СССР, а в июле того же года советские власти потребовали, чтобы иностранные дипломаты покинули страну. Сугихара, владевший русским языком, сумел договориться с новой властью о месячной отсрочке распоряжения — для завершения дел. Получив указания японского МИД выдавать визы только тем, кто соответствовал формальным критериям и располагал необходимой суммой денег, Сугихара пренебрег этими указаниями и выдал гораздо большее количество виз.

С 31 июля по 28 августа 1940 года Сугихара занимался только тем, что выдавал визы беженцам. Вскоре у него закончились бланки для виз, и он продолжал выписывать визы от руки с помощью своей жены. На написание виз он тратил все свое время, работая по 18–20 часов в сутки. Всего он выписал, по некоторым оценкам, 2139 виз. Учитывая, что виза выдавалась на семью, можно считать, что благодаря ему уехало около 6 тысяч человек. Как подсчитали в наши дни, общее число детей, внуков и правнуков беженцев, спасенных дипломатами Японии и Голландии, превысило 50 тысяч.

В Каунасском музее Сугихары, в двухэтажном особняке бывшего японского консульства, экспонируется невиданный в мировой дипломатии документ: правую его половину занимает разъяснение о ненужности визы для въезда на остров Кюрасао за подписью Звартендейка, а на левой половине — транзитная японская виза за подписью Сугихары. Еще в углу проставлены штампы МИДа Литовской ССР и НКВД СССР (к тому времени Литва уже стала союзной республикой).

После отбытия из Литвы Сугихара работал консулом в Праге, а в 1941-м — консулом в Кёнигсберге.

Во время пребывания в Кёнигсберге Сугихара направил в Токио и в японское посольство в Москве две шифротелеграммы, в которых сообщил об усиленной концентрации немецких войск на восточной границе.

Затем он работал в Румынии. После занятия советскими войсками Бухареста в 1945-м Сугихара был интернирован в СССР. В конце 1946 года ему разрешили выехать в Японию, но во Владивостоке его задержали еще на несколько месяцев, и он вернулся в Японию весной 1947 года вместе со своей семьей. В это время МИД оккупированной американцами Японии был радикально сокращен и Сугихара был уволен с дипломатической службы.

Сугихара работал в торговой компании. В 1960–1975 годах он жил в СССР, работая представителем японской компании. В этот период он изменил свое имя на Сэмпо Сугивара, чтобы в нём не узнали бывшего заместителя министра иностранных дел Маньчжоу-Го.

В 1968 году Сугихару нашел один из спасенных им евреев, израильский дипломат Йошуа Нишри.

В 1985 году Сугихаре было присвоено почетное звание Праведника мира. По состоянию здоровья он сам уже не смог присутствовать на почетной церемонии — за него награду приняли жена и сын. Сугихара и члены его семьи также получили постоянное гражданство Израиля.

Японский исследователь Кавамура Сугуру в Москве проработал под руководством Сугихары Тиунэ.

Конец «самозванца»

Летом 1938 года изменил Родине и бежал в Маньчжурию начальник Управления НКВД СССР по Дальневосточному краю комиссар третьего ранга (генерал-лейтенант) Люшков Генрих Самойлович, который до августа 1945 года был советником разведывательного управления японского Генерального штаба.

Люшков был зловещей личностью. Еще в декабре 1934 года в составе оперативной группы, которую возглавлял руководитель НКВД СССР Г.Г. Ягода, он сопровождал И.В. Сталина в Ленинград, где принял участие в расследовании загадочного убийства первого секретаря Ленинградского обкома и члена Политбюро ЦК ВКП(б) С.М. Кирова. Затем он был направлен на Дальний Восток, где «отличился» в борьбе с японскими шпионами и по его непосредственному указанию было незаконно репрессировано большое количество невиновных лиц.

В своем служебном рвении он дошел до того, что огульно обвинил всех проживавших на советском Дальнем Востоке корейцев, то есть более двухсот тысяч человек, включая лиц преклонного возраста и грудных младенцев, в том, что якобы они шпионят в пользу Японии. И именно по его инициативе и под его руководством всех корейцев насильственно переселили в Казахстан и Среднюю Азию.

Однако вскоре после этой зловещей акции положение его пошатнулось: был арестован благоволивший к нему главный шеф НКВД Ягода, которого вскоре расстреляли в составе бухаринской группы «правых уклонистов». Его единственного из этой группы не реабилитировали до сего времени.

Люшков почувствовал, что за допущенные им грубые нарушения «социалистической законности» быть и его голове на плахе и принял решение бежать к японцам, с которыми так активно до этого сражался.

Еще когда он успешно боролся с японскими шпионами на Дальнем Востоке (а уничтожил он ни много ни мало, а свыше 70 тыс. человек, да к тому же выселил с Дальнего Востока если не настоящих, то будущих японских шпионов из числа советских корейцев), белоэмигрантская пресса в Маньчжурии клеймила его, как только могла. Особенно активно его разносили в белоэмигрантской печати после избрания в 1937 году депутатом Верховного Совета СССР. Когда же он бежал к японцам, а это была первая измена депутата высшего законодательного органа СССР, Сталин страшно разгневался и велел найти его, живого или мертвого. И снова белоэмигрантская пресса занялась Люшковым, но теперь уже не преминула обыграть