Читать книгу - "Академия наук на службе России - Арсений Александрович Замостьянов"

class="p1">Сегодня ученый не имеет права замкнуться в той сфере, в которой он работает, и отвергнуть общественную деятельность как нечто чужеродное, несовместимое с наукой».

Одним из путей достижения взаимопонимания и сближения людей разных стран М. В. Келдыш считал работу над интернациональными научными и техническими проектами. Сам он внес огромный личный вклад в развитие пилотируемых полетов по программе «Интеркосмос» и, конечно, в подготовку и осуществление совместного советско-американского космического полета «Союз-Аполлон», наглядно показавшего, что научно-техническое сотрудничество СССР и США может быть эффективным и плодотворным.

Групповой снимок астронавтов и космонавтов – участников совместного полета – с их дарственной надписью Мстислав Всеволодович поставил в своем кабинете на почетное место.

Когда в день 65-летия сотрудники Института прикладной математики поздравляли своего директора, они в первую очередь отметили его честность, бескомпромиссность и объективность в науке и в руководстве научными исследованиями. Эти же качества плюс государственный подход он проявлял, возглавляя многочисленные экспертные комиссии. В начале 60-х годов коллектив под руководством академика В. Н. Челомея разработал мощную ракету-носитель «Протон». Проект ее был весьма перспективным, хотя и не лишенным некоторых недостатков. Чтобы обеспечить себе дополнительный комфорт, Челомей взял на работу сына Н. С. Хрущева. Но вскоре после успешного запуска «Протона» Первый секретарь ушел в отставку. Тут же последовали санкции, и КБ попытались сильно «раздеть». Мстислав Всеволодович сумел воспротивиться этому. Более того, как председатель экспертной комиссии он настоял на продолжении работ по «Протону», даже вызвав некоторую ревность Сергея Павловича, модернизировавшего свой носитель Н-1. Жизнь подтвердила правильность позиции Келдыша. «Протон» обеспечил дальние космические запуски на многие последующие годы.

В мае 1971 г. Андрею Дмитриевичу Сахарову исполнялось 50 лет. В связи с этим группа ветеранов «атомного проекта» предложила преподнести ему адрес от старых коллег из Института прикладной математики. Мстислав Всеволодович одобрил инициативу подчиненных и первым подписал адрес. Подписал его и заместитель по науке академик А. Н. Тихонов, и многие другие. Инициаторы отвезли адрес А. Д. Сахарову домой, во 2-ой Щукинский проезд (тогда он вернулся в ФИАН, отойдя от оборонных работ). А.Д.С. был очень тронут вниманием, и с удовольствием расшифровывал замысловатые подписи. Можно по-разному относиться к антисахаровским печатным заявлениям (в частности, академики Е. И. Забабахин и Я. Б. Зельдович, сотоварищи А. Д. Сахарова по работе над термоядерным оружием, их не подписывали). Но и президент М. В. Келдыш, и президент А. П. Александров так или иначе сделали, как они сами считали, главное – не допустили исключения Сахарова из Академии. Разговор Брежнева с Келдышем на эту тему закончился на такой ноте: «Боишься академиков?» – «Я сам академик», – ответил Мстислав Всеволодович.

Разумеется, не все проекты, проводившиеся Академией в годы президентства Келдыша, увенчались полным успехом. Еще в самом начале своей деятельности в 1961 г. Мстислав Всеволодович обратил внимание на необходимость более интенсивного развития экономических исследований, более основательного изучения, а затем и практического использования объективных экономических законов, применения математических методов и вычислительной техники. В середине 60-х годов был создан Центральный экономико-математический институт АН СССР. И вот в 1973 г. Правительство СССР поручило Академии наук составить перспективный план развития страны до 2000 г. Поручение было выполнено, но проект, разработанный специальной комиссией Президиума, был признан совершенно невыполнимым. Вероятно, когда-нибудь об этой истории расскажут более подробно. В итоге, Мстислав Всеволодович, задерживаясь в своем кабинете до полуночи, с карманным калькулятором в руках пытался в августе 1973 г. исправить положение. Результатом было сильное нервное истощение, наложившееся на запущенное заболевание сосудов, по поводу которого он полгода назад перенес тяжелую операцию. Стать прежним Келдышем он уже не смог.

Требовательный к другим, он еще более требовательным был к себе. Когда у него не стало сил работать с той же отдачей, что и раньше, он ушел в 1975 г. с поста президента. Ему предлагали остаться номинальным главой Академии, говорили: «Нам нужно Ваше имя, а работать за Вас будут Ваши помощники». Он говорил: «Я так работать не могу». Последний разговор с Брежневым продолжался полтора часа; Мстислав Всеволодович настоял на своей отставке. Ему было всего 64 года…

Последние месяцы жизни Мстислав Всеволодович интересовался проблемой создания солнечных электростанций на космической орбите. Он хорошо знал недостатки современной энергетики, загрязняющей окружающую среду своими отходами. Понимал он, что и овладение термоядерной энергией не является панацеей, так как и в термоядерном синтезе будут попутно образовываться нейтроны, хотя и в меньшем количестве, чем в атомном котле. А энергия солнечных электростанций с орбиты по многим параметрам будет «чистой». Правда, и трудности стоят колоссальные. Легкую конструкцию сдует солнечный ветер, а тяжелые конструкции забрасывать в космос и трудно, и дорого. А ведь баллистика и навигация – это только часть трудностей. Нужны фотоэлементы, нужны преобразователи энергии, наконец, – передатчики энергии на Землю.

Работы было много, а сил оставалось все меньше. В пятницу 23 июня 1978 г. Мстислав Всеволодович съездил в поликлинику, кардиограмма была вроде бы нормальной. Затем рабочий день прошел, как обычно. Работал с ученым секретарем Комитета по Ленинским премиям, заседал с замами в Институте, «распушил» кое-кого за перестраховку. Мне внес поправки в подготовленные бумаги и велел принести их в исправленном виде в понедельник пораньше. Все, как обычно. Только глаза у него были очень грустные… В субботу его не стало.

Георгий Иванович Петров, сопровождавший М. В. во время осмотра научных институтов столицы Белоруссии, рассказал очень характерный для Келдыша эпизод. В одном из помещений сидела ученая дама, занимавшаяся вопросами кодирования и передачи научной информации. М. В. задал ей вопрос, та дельно ответила. М. В. заинтересовался, стал задавать еще вопросы. Завязавшийся разговор занял более пятнадцати минут, график осмотра института сорвался. Когда М. В. ушел, начальство в хвосте процессии стало распекать даму за задержку. Сотрудница не оправдывалась, а только потерянно повторяла: «Президент…, а понимает». Вот таким он и остался для меня – понимающим.

Мстислав Всеволодович похоронен на Красной площади, у Кремлевской стены. Каждые три года Академия наук присуждает Золотую медаль имени М. В. Келдыша «За выдающиеся научные работы в области прикладной математики и механики, а также теоретических исследований по освоению космического пространства» с премией. Стоят рядом на Аллее героев космоса памятники Главному конструктору и Теоретику космонавтики. И зимой, и летом бороздит земные океаны флагман научного флота Академии – корабль «Академик Мстислав Келдыш». На видимой стороне Луны рядом с цирками Атласа и Геркулеса расположился кратер Келдыша. За четыре с лишним года совершает свой оборот вокруг Солнца малая планета «Келдыш».

Владимир Белецкий

О М. В. Келдыше

Студентам механико-математического факультета МГУ 50-х годов (к ним принадлежал и я) сильно повезло, я считаю, с блестящей плеядой лекторов. Лекции нам читали Н. Г. Четаев, А. П. Минаков (механика), Л. А. Тумаркин (математический анализ), Б. Н. Делоне (аналитическая геометрия), С. Л. Соболев (уравнения