Читать книгу - "Взламывая нацистский код. Нерассказанная история агента А12, предсказавшего Холокост - Джейсон Белл"

Его спутник во время последнего путешествия на поезде в Германию, успешный нидерландский инженер-консультант, взял с собой еду, чтобы раздать ее пассажирам. Он и Белл находились в салоне первого класса, но все подошли, чтобы получить свою долю. Не отказалась даже жена дипломата. Белл вывел разговор к нынешним условиям в Германии, «[и] тогда, – отметил он, – интерес резко возрос. Я услышал о страданиях беднейших классов; о матерях, которые не могут на паек кормить своих детей. Я услышал о врачах, которым приходится грустно качать головой, когда их просят прописать инвалидам немного молока; о детях, которые простыли, но никак не могут выздороветь».

Даже для состоятельных людей, писал он, «вопрос о хлебе насущном не является чисто теоретическим». Покупка мяса была опасной игрой. Кошки, собаки и бог знает что еще продавалось под видом колбасы. Репортер Reuters слышал о целых семьях, отравившихся плохим мясом.

В Берлине он увидел сотни искалеченных солдат, просящих милостыню на улицах. «Некоторым знаменитым корреспондентам, пишущим о Германии из Парижа, стоит задуматься о значении этого факта».

Порох и пули делали ситуацию еще опаснее. Здоровые бывшие солдаты имели свободный доступ к винтовкам, пулеметам и артиллерии. «Буквально сотни тысяч мужчин остались без работы». Лидерам экстремистов было легко нанимать новобранцев. Бывшие солдаты воевали за разные ополчения, но «их объединяет общее чувство слепой и лишь наполовину подавленной обиды и безрассудства».

Белл критиковал Союзников, ведь существование опасной массы подавленных безработных солдат было следствием их требований. В качестве условия перемирия победители добились быстрого и массового сокращения немецкой армии. Настоящая глупость. Они оказались не в состоянии остановить переход официальных войск в разряд экстремистских ополченцев, и именно в тот момент, когда демократическое правительство Германии потеряло способность защищать себя.

Когда они не воевали на стороне ополченцев, толпы бывших солдат ради денег делали все что угодно: жонглировали на улице, продавали газеты на углах или закладывали вещи, украденные у армии. Полиция была бессильна, практически не имела оружия. Идея «жить дальше» больше не была магическим решением проблем.

Белл попал в список наблюдения протонацистов темным и холодным вечером пятницы в конце февраля 1919 года. Прошло еще несколько дней, прежде чем эти боевики стали настоящими нацистами, и год, прежде чем они объявили миру о своем существовании. Слежка началась после того, как Белл взял интервью у лидера берлинского фрайкора, полковника Вильгельма Рейнгарда, сурового усатого человека, который позже стал нацистским политиком и офицером СС при Адольфе Гитлере. На момент интервью Рейнгард командовал полком наемников, носившим его имя.

А12 привезли на машине в здание уголовного суда в стиле необарокко на Турмштрассе для допроса. Внушительное сооружение было одним из самых современных в Берлине и имело собственную электростанцию, лифты, телефонную систему, систему отопления и водоснабжения. Это был внушительный протоштаб правых захватчиков Германии.

В 18:15 Белл начал «впечатляющее» интервью. Рейнгард был в мантии императорской власти и окружен солдатами, готовыми выполнять его приказы. Выдающийся человек, полковник, получил премию Pour le Mérite за героизм на поле боя. В остальном эти двое мужчин вряд ли могли быть более разными.

После нескольких формальностей Белл перешел к сути заговора Рейнгарда. Планировали ли фрайкор 5 марта атаковать берлинских коммунистов?

Откуда, наверняка задавался вопросом полковник, мог британский корреспондент узнать эту тайну? Рейнгард не уточнил сроки, но проговорился, что битва готовится. «Я со своей горсткой людей буду сражаться до последнего вдоха». Это было волнующее заявление, но абсурдное в свете последовавшей битвы. Фрайкор контролировал резервы и вооружение, о которых коммунисты могли только мечтать.

Последующий вопрос Белла был еще более серьезным. Планировал ли фрайкор переворот с целью захватить Германию? Опять же, это оказалось правдой, хотя Рейнгард, «очевидно искренний и честный», как писал Белл, быстро отверг это предположение и настаивал на своей лояльности правительству. Он и его люди знали – прежде чем они смогут захватить Германию, нужен контроль над Берлином.

После интервью за Беллом следили, поначалу осторожно. Но когда несколько дней спустя началось вторжение фрайкора в Берлин, деликатность испарилась. Солдаты Рейнгарда стояли в качестве охраны у дверей его отеля.

Канадский агент оказался вплотную к заговору могущественных и смертоносных людей. Жестокость Рейнгарда в предстоящей мартовской кампании окажется поразительной. Он лично приказал убить 29 пленных левых моряков, потому что они показались ему умными. Люди Рейнгарда пытали, обыскивали квартиры и казнили мирных жителей, и жертвы, вероятно, исчислялись сотнями, если при обыске обнаруживалось оружие. Не важно, имели ли убитые какое-либо отношение к боевым действиям.

Слухи о националистическом перевороте, о которых спрашивал Белл, также подтвердились. Через год после его встречи с Рейнгардом, 12 марта 1920 года, фрайкор совершил переворот. Они прохаживались по Берлину, следуя за танками, разрисованными свастиками, и разворачивали транспаранты на своих броневиках. Послание было простым: Juden Raus! («Евреи вон!»). К тому времени они уже были полноценными нацистами.

Когда Белл проснулся утром в среду, 5 марта 1919 года, в Берлине стояла прекрасная погода. Раскаты, которые доносились из окна, не были весенней грозой. Это была артиллерия. По всему городу раздавалась пулеметная стрельба. Слухи оказались верными: между фрайкором и левой республиканской солдатской армией началась битва за Берлин.

Несмотря на смертельную опасность передвижения по воюющему городу, Белл отказался отменить дневные встречи. Он вышел из отеля, нашел на улице одинокое такси и попросил подвезти его на следующее интервью на Хаберландштрассе. Он был шокирован абсурдной ценой, которую водитель запросил за поездку в три километра. А водитель был шокирован тем, что Белл попытался уговорить его снизить цену – ведь он рисковал бы жизнью, проезжая через зону боевых действий. Это был хороший аргумент, но Беллу все же удалось сбить цену до 20 марок. МИ-6 научила его, что вести переговоры крайне важно. Если бы он сразу заплатил, люди заподозрили бы, что он шпион.

Такси пробиралось по улицам, стремясь избежать самой горячей части боевых действий. Белл знал, что войска Рейнгарда из фрайкора обладали «дисциплиной и опытным руководством». Взяв интервью у левых повстанцев до начала боевых действий, он также узнал, что большинство из них присоединились ради зарплаты.

Идеологи были сконцентрированы среди управленческого класса и получали финансирование из сомнительных источников. Со стороны фрайкора менеджерами были прусские офицеры, а финансистами, как правило, промышленные и землевладельческие титаны, желавшие вернуть себе свободу военного времени. На республиканской стороне менеджерами были марксистские идеалисты и русские провокаторы, а финансирование исходило как от немецкого правительства, так и