Читать книгу - "Страшные русские сказки - Русские сказки"

этажу всех князьёв и бояр обнесла и выходила на двор тогда – подавала простонародию. (Вышла из комнат.) До него доходит и ему чару подает. И вот он бокал выпивает, а ширинкой Марфы-царевны уста вытирает. Тогда она его за ручку взяла, поздоровалась и в уста его поцеловала. Взяла его за ручку и вела в свои комнаты. Весь народ зъахнул, что он не шибко в обряде; выбрала себе такого жениха нехорошего. – Царь его спрашивает: «А что, братец, из каких ты родов и как тебя зовут?» – «Я не знаю». – Сколько бы царь ни допытывался, он все говорит: «Я не знаю, как меня зовут». – Марфа-царевна и говорит: «Стало быть, он нашего языку не знает; а раз ширинка оказалась с ним – стало быть, он мой жених: я желаю сходить к венцу и обвенчаться с ним». Сходили к венцу, повенчались.

Царь приказал своей дочери: «Ты водкой обноси – будут вас с законным браком поздравлять! А его в комнате оставь, чтобы над ним не смеялись – что он не в обряде!». Марфа-царевна водкой обносила и орешками, а сама слезьми уливалась, что мужа с ней нету (ей бедно: надо обем быть-то тут). Сметил царь: «Что ты так слезьми уливаешься?» – Та объяснила. Приказал царь обем подавать. Приходит она к своему мужу: «Вот что, Незнаюшка, мы пойдем со мной водкой обносить, а нас будут поздравлять с законным браком». – «Не хочу я водкой обносить! А ты мне самому закати ведер 7 водки!» – Царь приказал выдать: что – выпьет ли, нет ли, на испытущу. Приносят. Ваня водку эту всю выпивает. Приказал ей: «Поставь в караул дежурного, чтобы кто пьяного меня не похитил!» – Поутру разъехались все князья и бояре, мир православный; никого не осталось.

Утром присылает письмо богатырь: «Если царь не вышлет за меня свою старшую дочь, тогда я все царство порешу и попелочки замету!» – Умные зятевья сошлись – два зятя – и говорят: «Тятенька, давай нам силы и орудие! Мы поедем воевать, а жен не дадим!» Марфа-царевна объяснила Незнаюшке: «Что тебя они не берут на совет? Богатырь требует старшую дочь, они хотят сами воевать, а тебя не берут!» – Он приказал: «Тащи мне четверть водки, с похмелья!» – Пошел в заповедные луга, свистнул по-молодецки, гаркнул по-богатырски, конь его богатырский бежит – земля дрожит; в лево ушко залез, в правое вылез – и здрел бы, глядел, с очей не спущал экого молодца! Надевал уздечку и богатырское седло, подтягал 12 подпруг шелковых: шелк не рвется, булат не трется, серебро не ржавеет. Садился на коня, бил его по бедрам: конь его рассержается, по сырой земле расстилается; и он всего на три скока в половине дороги нагнал своих свояков. – «Стойте, мерзавцы! Что вам теперь – вас победить или за вас пристать?» – «Пристань за нас!» – «Что вы мне заплатите? Вырежьте мне из ж…ы по пряжке!.. Отправьтесь вы теперь домой, скажите, что богатыря победили!» – Сам отправился к богатырю. Приезжает. Богатырь лежит, как сильная копна. Богатырь отвечает: «Что ты, племянник! Брата моего порешил (Чудовище-то был брат ему) и меня хочешь, а я посильнее его!» – «Видишь ты зелен виноград и не знаешь ты, как его еще убрать! (Он себя зеленым еще зовет, молоденьким.) В поле съезжаются, родом не считаются! Давай побратуемся!» – Они на версту разъехались; катнул он богатыря и развалил его на три доли. Пустил коня в луга, а сам надел на себя требушиную шапку и обмотал руки кишками – как прежде – и идет в царские покои. Встретила его Марфа-царевна. – «Выдай мне четверть водки! Я, – говорит, – пристал». (На побоищах был, дак ведь как!).

На другой день требует еще другой богатырь то же самое: если вторую дочь царь не выдаст, все царство порешу и попелочки замету! Зятевья собирались на совет. Марфа-царевна объяснила Незнайке: «Что тебя они не берут на совет? Богатырь требует вторую дочь, они хотят сами воевать, а тебя не берут!» – Приказал: «Тащи мне четверть водки с похмелья!» – Пошел в заповедные луга, свистнул по-молодецки, гаркнул по-богатырски; конь его богатырский бежит – земля дрожит; прибежал, на коленки пал: «Что тебе угодно?» – В лево ушко залез, в правое вылез – и здрел бы, глядел, с очей не спущал экого молодца! Надевал уздечку и богатырское седло, подтягивал 12 подпруг шелковых: шелк не рвется, булат не трется, серебро не ржавеет. Бил коня по бедрам: конь его рассержается, по сырой земле расстилается; и он всего на три скока в половине дороги нагнал своих свояков: «Стой, мерзавцы! Ни взад, ни вперед вам дороги нету! Что вам теперь – вас победить или за вас пристать?» «Пристань за нас!» – «По ремню из спины вырежьте!» – Вырезали, передали ему эти ремни. – «Отправляйтесь вы теперь домой; скажите, что богатыря победили!» – Сам отправился к богатырю. Приезжает. Богатырь лежит, как сильная копна: «Двух моих братов убил и меня хочешь! А я посильнее их!» – «Черт силён, да воли нет! Видишь ты зелен виноград, да не знаешь, как его убрать; в поле съезжаются, родом не считаются! Давай побратуемся!» – Разъехались они на две версты; катнул он богатыря и развалил его на три доли. Пустил коня в луга, а сам надел требушиную шапку и обмотал руки кишками; идет в царские палаты. Марфа-царевна встретила его. – «Выдай мне четверть водки! Я, говорит, пристал!».

Переночевал. Поутру требует богатырь его жену, Марфу-царевну. Умственные зятевья сказали: «Тятенька, мы не пойдем! Лучше самоё её отправить, чем ей за дураком быть! Лучше будет она за богатырем!» – В слезах она попросилась у отца: «Позволь мне в последний раз проститься с Незнайкой!» – Приходит и плачет: «Ох, ты, Незнаюшка, ничего не знаешь, ничего не ведаешь! Я пришла с тобой последний раз проститься: требует меня сильный могучий богатырь!» Он и говорит: «Тащи мне четверть водки, тогда я с тобой поговорю!» Принесла. Выпил и говорит: «Смотри, собирайся все-таки к богатырю! Выедешь в луга – есть налево камышевый балаган, дальше него не езди, а дожидайся меня у камышевого балагана!» – Она хоть и собиралась – радовалась. А Ваня отправился в заповедные луга, свистнул по-молодецки, гаркнул по-богатырски – конь его богатырский бежит – земля дрожит. В лево ушко залез, в правое вылез – и здрел бы, глядел, с очей не спущал экого молодца! Надевал уздечку и богатырское седло, подтягивал 12 подпруг шелковых: шелк не рвется, булат не трется, серебро не ржавеет! Садился на коня. – «Ох, – говорит (конь), – этот силен, тебе не устоять, против этого богатыря у тебя силы не хватит! Ну, да ладно, – говорит, – поедем к богатырю, попросим: не даст ли он тебе еще силы; если не даст, так скажи: не для-ради меня, а для-ради коня-веща». (Меня, говорит, зовут: «коня-веща», к старому хозяину