Читать книгу - "Королева скандала - Джилл Пол"

Вы присоединитесь к нашей компании, или у вас здесь узкий круг?

— Простите, мисс Шарлотта! — тут же выпалила Мэри.

— Все хорошо. Я рада, что вы подружились, — улыбнулась наставница, переводя взгляд с одной девушки на другую.

Мэри гордилась тем, что Уоллис стала ее подругой. Новенькая девушка, безусловно, была сообразительной, искушенной и потому самой интересной в лагере.

Проживающая неподалеку семья Тэбб пригласила нескольких девушек, включая Мэри и Уоллис, на воскресный ужин, и когда девочки прибыли на место в экипаже сестер Ноланд, им подавали руку, помогая сойти, два брата — Ллойд и Проссер. Семнадцатилетний Ллойд был симпатичнее и обходительнее пятнадцатилетнего Проссера, отличавшегося подростковой неуклюжестью. Уоллис тут же увлекла Ллойда беседой, внимательно следя за каждым его словом. А Проссер предложил принести Мэри шипучей воды с вишневым сиропом.

— Хорошо, благодарю, — ответила Мэри. Она была рада, что ее не оставили без внимания, но не особо понимала, как нужно разговаривать с человеком противоположного пола. Чем он интересуется? Если бы Уоллис и Ллойд стояли поближе, она могла бы подслушать, о чем говорят они. Со стороны казалось, что подружка легко находит темы для разговора.

— Ваша семья давно живет в этих местах? — расспрашивала Мэри Проссера. — Что именно производится на ферме ваших родителей? Вы тоже будете работать там, когда придет время? — Мэри было откровенно скучно, в то время как со стороны Уоллис и Ллойда доносился смех. Над чем они только смеются? Мэри вздохнула с облегчением, когда Проссер предложил присоединиться к остальной компании, что они и сделали, но тема общего разговора сбила девушку с толку.

Ллойд сказал:

— Мы с мисс Уорфилд спорили о Тае Коббе и Нэпе Лажуа. Она думает, что в его статистике прошлого сезона не все чисто и что лучшим отбивающим должен был стать Нэп.

— Согласен, — присоединился к беседе Проссер. — Слышали об игре в Сент-Луисе? Там он совершенно точно заработал восемь за восемь.

Мэри показалось, будто она оказалась в какой-то стране, где все говорят на незнакомом языке. Только через некоторое время она поняла, что речь шла о бейсболе, и девушка удивленно раскрыла рот, услышав, как свободно Уоллис владеет бейсбольной терминологией. Откуда она узнала обо всем этом?

— Я читала в газетах, — объяснила Уоллис позже. — Все молодые люди любят бейсбол, поэтому я была уверена, что это станет подходящей темой.

Ллойд и Проссер изъявили желание назавтра покататься вместе с девушками на лодке, и Уоллис, не советуясь с Мэри, дала согласие, условившись встретиться с молодыми людьми в половине третьего, сразу после обеда. Она уже придумала, как объяснить свое отсутствие, и сказала обеим мисс Ноланд, что они с Мэри идут собирать ягоды.

— Сейчас я вам дам корзинки, — просияла мисс Катерина. — Попросим повара испечь на ужин ягодный пирог.

По дороге к месту встречи с братьями Тэбб девушки собрали по несколько пригоршней черники, намереваясь пособирать еще на обратном пути.

Молодые люди уже ждали их и помогли забраться в лодку. Как только Мэри расположилась на корме, опустив пальцы в воду, ей показалось, что она очутилась в новом чарующем мире. Неважно, что Уоллис чувствовала себя увереннее. Мэри было достаточно роли тихони и возможности смеяться над грубоватыми шутками парней. Ее приятно волновало уже одно то, что у нее, кажется, появился первый в жизни кавалер. Проссер был милым и внимательным, и Мэри нравилось смотреть, как играли его мускулы, когда он налегал на весла.

Это была первая из множества последующих встреч четверки в те долгие праздные летние дни. Обе мисс Ноланд не задавали лишних вопросов, когда Уоллис извинялась за отсутствие, и старались поощрять дружбу.

Однажды четверо друзей устроили пикник. Уоллис и Ллойд вместе углубились в лес, а Проссер лежал на боку, опершись на локоть, и не сводил глаз с Мэри, которая тоже полулежала на траве.

— Ты самая прекрасная девушка из всех, что я видел, — сказал он. — Везучий я парень.

— Спасибо, — скромно улыбнулась Мэри.

— Мне точно досталась самая красивая из вас двоих, я не сомневаюсь, — добавил Проссер.

— Ты очень добр. Но Уоллис тоже симпатичная.

— Но не такая, как ты. — Проссер придвинулся ближе к Мэри. Взгляд его сделался нежно-масленым. — Можно я тебя поцелую? Просто один маленький поцелуй!

Мэри резко выпрямилась:

— Конечно нет! Негодяй! За кого ты меня принимаешь?

Парень пристыженно пожал плечами:

— Твоя подружка всегда разрешает Ллойду себя целовать.

— Я тебе не верю. Это низкая ложь! — Лицо Мэри залила краска.

Возвращаясь в лагерь после свиданий, Уоллис и Мэри обычно делились друг с другом впечатлениями о парнях. Мэри не терпелось рассказать Уоллис о том, что наговорил про нее Проссер. Вот она разъярится, узнав, какую возмутительную напраслину тот на нее возвел!

Но потом Мэри почему-то так и не сказала подруге об этом ни слова. Где-то в глубине души она понимала, что сказанное Проссером может быть правдой.

Глава 3

Балтимор. Осень 1912 года

Осенью 1912 года Уоллис и Мэри прибыли в школу-пансион «Олдфилде» в Балтиморе. У них и у пятидесяти двух других достойнейших дочерей Мэриленда начинались последние два года учебы. Девушки пришли в восторг оттого, что будут жить в одной комнате и что мисс Розали Ноланд — еще одна сестра из управлявшей летним лагерем семьи — станет их наставницей.

Уоллис сильно увлеклась Филиппом — тридцати — пятилетним братом Розали, Катерины и Шарлотты Ноланд, который давно занял место Ллойда Тэбба в сердце мисс Уорфилд. А Мэри продолжала обмениваться письмами нежного невинного содержания с Проссером. Он писал ей об урожае и здоровье животных на ферме, а она в ответ рассказывала ему о том, какую шляпку только что купила или какой роман прочитала.

В комнате девушек были обои с цветочным рисунком, две кровати с металлическими спинками и умывальник с двумя кувшинами из дельфтского фарфора. На двери комнаты висела табличка с девизом школы: «Кротость и учтивость во все времена», и вскоре подруги обнаружили, что эти слова красовались на каждой двери просторного здания середины XIX века и давали небольшой повод для веселья.

— Разрешите мне со всей кротостью передать вам сливки для кофе? — дурачилась за завтраком Уоллис.

— Могу ли я со всей учтивостью предложить вам масла? — подыгрывала ей Мэри.

Искрометный юмор Уоллис помог ей приобрести признание среди воспитанниц школы. Она мастерски изображала шотландское «рыканье» директрисы Нэн Мак-Каллок: «Никаких разговор-р-ров перед сном, девочки. И чтобы не гр-р-резили о мальчиках». Уоллис могла изобразить и хорошую английскую речь. Одна из девушек — Элеанор Джессоп, была из Англии. Она приехала в Балтимор на