Читать книгу - "Мой друг убил Кеннеди? История Ли Харви Освальда - Эрнст Петрович Титовец"

Во время своего визита Никита Хрущев на одном из приемов встретился с Джоном Фицджеральдом Кеннеди и вынес самое благоприятное впечатление об этом молодом энергичном сенаторе.

Избрание Кеннеди на пост президента в 1960 году было воспринято в Советском Союзе с надеждой на улучшение отношений между двумя сверхдержавами. Д. Ф. Кеннеди выступил 20 января 1961 года с эмоциональной инаугурационной речью, которая прозвучала в какой-то мере обнадеживающе для Кремля. В своем выступлении только что избранный американский президент призвал Америку никогда не вести переговоры из страха, но никогда не бояться вести переговоры. В этой же речи Кеннеди поставил в известность весь мир, что Соединенные Штаты готовы заплатить любую цену, нести любое бремя, преодолевать любые трудности, поддерживать любого друга, противостоять любому врагу, чтобы обеспечить выживание и успех свободы5. Эта часть его обращения содержала прямой вызов коммунизму, который, по мнению американского президента, будет побежден в 1960-е годы.

В качестве жеста доброй воли советская правительственная газета «Известия» опубликовала обращение Д. Ф. Кеннеди полностью. Образ молодого американского лидера импонировал простым гражданам Советского Союза. Он особенно выигрывал в сравнении с отечественными дряхлыми партийными лидерами.

Собственно, и сам Н. С. Хрущев, который лелеял идею улучшения политических отношений с Соединенными Штатами, культивировал положительный образ нового американского президента. Дело в том, что ведение холодной войны оказалось во всех отношениях очень дорогостоящим даже для такой сверхдержавы, как СССР. Кроме того, возможность напрямую вести переговоры по различным вопросам с американским президентом, по мысли советского лидера, придавала ему больший политический вес у себя дома.

Однако Д. Ф. Кеннеди не удалось изменить статус холодной войны. Его внешняя политика представляла лишь его собственный вариант сдерживания. Более того, упрощенный подход американского президента к вопросу противостояния Советам и коммунистам с помощью военной силы почти привел мир на грань термоядерной войны во время Карибского кризиса в 1962 году. «Кеннеди рискнул ядерной войной, чтобы продемонстрировать свою твердость по отношению к Хрущеву и Кастро. Ракеты на Кубе никоим образом не угрожали безопасности Соединенных Штатов в том смысле, в котором президент преподносил это в то время»6.

Карибский кризис был разрешен на дипломатическом уровне. Он послужил серьезным предупреждением для мировых лидеров и заставил людей осознать, насколько тонка грань между мирным сосуществованием и ядерным апокалипсисом.

Воспитание страхов в сочетании с идеологическими мифами оставалось основным пропагандистским средством воздействия на общественное сознание народов обеих стран. Агитация была направлена на создание в головах людей мысли о постоянной готовности к войне. Эта пропаганда рисовала коллективный образ врага соответственно для каждой страны. Угроза ядерного уничтожения еще больше нагнетала истерию холодной войны. В этих условиях абсурдная и постоянно нарастающая гонка вооружений обретала извращенный смысл вынужденной необходимости.

Как в СССР, так и в США людей снабжали идеологическими формулировками для обоснования абсолютной необходимости сражаться и умирать за дело свободы, когда дело дойдет до военного противостояния. В СССР свобода означала следование по пути, указанному великим В. И. Лениным, к неизбежному триумфу коммунизма. В Соединенных Штатах это означало сохранение возможности наслаждаться свободами капиталистического мира.

Международная общественность была потенциально подготовлена для восприятия идеи ядерного военного столкновения. При этом в тени оставался тот факт, что в этой войне не будет победителей. Такая война, помимо невероятных человеческих жертв и страданий, приведет к глобальной экологической катастрофе, растянутой на последующие столетия. По сравнению с этой войной все другие военные конфликты, когда-либо происходившие на земном шаре, покажутся просто пустячными.

Напряженная международная ситуация рождала тревожную мысль том, с какой легкостью может быть развязана ядерная война. В сознании простых людей это могло быть всего лишь делом случайного нажатия какой-то кнопки или сбоя в работе какого-нибудь управляющего устройства. Простая человеческая ошибка могла привести к тяжелым непоправимым последствиям. В условиях всеобщего страха и взаимных подозрений даже малый инцидент мог быть неверно истолкован и привести к военной конфронтации, завершившейся термоядерной войной.

Как следствие постоянной целенаправленной работы пропагандистской машины порождалось искаженное восприятие событий и недоверие к любому гражданину, прибывшему из вражеского лагеря. Каждый американец в Советском Союзе был подозрительной личностью, не говоря уже о том, что он становился объектом профессионального внимания специальных секретных служб. Без особого преувеличения турне американца в Советский Союз во времена холодной войны можно было приравнять к посещению вражеской территории в период нестабильного перемирия.

Именно в такой атмосфере девятнадцатилетний американец и бывший морской пехотинец США Ли Харви Освальд появился в октябре 1959 года в Советском Союзе.

Часть I

Освальд в Москве

Глава 1 Американский перебежчик

Американский перебежчик Ли Харви Освальд, бывший морской пехотинец, сдал свой паспорт в американское посольство в Москве… в тот же день… он подал заявление на получение советского гражданства.

Washington Evening Star, 31 октября 1959 года

Когда он [Освальд] появился здесь с просьбой о предоставлении убежища в Советском Союзе, мы были против… Он не представлял для нас никакого интереса… Сама его просьба о предоставлении убежища вызвала у нас большие сомнения.

Из интервью бывшего председателя КГБ Владимира Семичастного, ноябрь 2000 года

Четверг, 15 октября 1959 года

По дороге в медицинский институт я раздумывал над докладом, который должен был сделать на предстоящей студенческой научной конференции в Тартуском университете в Эстонии. С моим скромным опытом публичных выступлений я опасался, как бы не стушеваться перед незнакомой аудиторией…

В этот же день американский турист Ли Харви Освальд прибыл в Советский Союз через таможню в Выборге на границе с Финляндией. Освальд был необычным туристом. Он испытывал особое влечение к Стране Советов, и его мысли были заняты тем, как остаться здесь навсегда.

Я давно самостоятельно изучал английский язык. Мне недоставало разговорной практики, но я бы скорее недоверчиво улыбнулся предсказанию, что в силу странностей судьбы в недалеком будущем Освальд станет моим другом. Если бы далее было предсказано, что этот мой будущий друг будет замешан в убийстве президента Соединенных Штатов Америки и сам вскоре погибнет, я бы отверг все это как глупую фантазию. Обычный день и какой-то мрачный бред!

В Освальде не было ничего, что выделяло бы его из толпы. Несколько выше среднего роста, среднего телосложения. Обычные черты лица. Наблюдательный глаз мог бы отметить его выправку, которая присуща военным, а при ближайшем рассмотрении – умный, хотя и несколько настороженный, взгляд его серо-голубых глаз и едва заметную тень полуулыбки на его плотно сжатых губах.

В