Читать книгу - "Личный мозг - Сергей Вячеславович Савельев"

у разных людей по объёму и числу нейронов различаются не более чем в 2-5 раз. Вполне понятно, что шансов получить от папы с мамой консервативную структуру мозга намного больше. Она будет отличаться по числу нейронов от родительской в 2-3 раза, но обязательно будет присутствовать в мозге. К таким образованиям относятся все ядра ствола мозга, структуры лимбической системы, подкорковые ядра неостриатума, большая часть сенсомоторного неокортекса и органы чувств. По этим центрам большее или меньшее сходство с родителями почти гарантировано.

В повседневной жизни это означает, что самые гадкие и мерзкие качества маминого и папиного характера будут непременно сохранены. Хорошее наследование столь сомнительных качеств обычно сопровождается снижением интеллекта, хотя бывают и исключения. Проявление убогих родительских наклонностей у потомков является следствием сходной организации лимбических и сенсомоторных центров. Древность и онтогенетическая консервативность этих отделов способствуют сохранению наиболее скотских инстинктивно-гормональных мотиваций поведения.

Брошенные после плодотворного увлечения модными самцами мамки гарантированно обновляют свои старые обиды при созревании характера драгоценных потомков. Есть все основания согласиться с мнением обиженных мамаш, которые ужасаются сходству своих детей с негодяйскими папашами. Вопрос о том, где были мамкины глазки и ушки, невозможно адресовать тому органу, которым они настойчиво думали в молодости. Дело в том, что древние центры обезьяньего поведения являются основой характера, хотя и обладают достаточно большой изменчивостью. По этой причине огромная часть непроизвольного контроля за поведением достаётся нам по наследству из-за консервативности наиболее древних обезьяньих центров мозга. Надо отметить, что в большинстве случаев их оказывается вполне достаточно для всей жизни после созревания. Первичное и вторичное сознание воспроизводится в человеческом обществе без особых затруднений (Савельев, 202Зв).

Совершенно иначе дело обстоит с эволюционными приобретениями головного мозга человека. Во время интенсивной эволюции, обусловленной жесточайшим искусственным самоотбором, мы приобрели много полей и подполей неокортекса, которые отсутствуют у обезьян. Эти образования мозга сделали нас людьми, но они ещё очень неустойчивы в развитии и крайне индивидуально изменчивы. По этой причине мы сталкиваемся с ужасающей несправедливостью биологических процессов. Проблема состоит в простейшем законе наследования эволюционных новообразований головного мозга. В самом общем виде он звучит примерно так: "Наследственная изменчивость структур мозга пропорциональна их эволюционному возрасту". Иначе говоря, чем позднее в эволюции возник тот или иной центр мозга, тем больше его индивидуальная вариабельность. Из-за этого самые молодые подполя мозга человека могут отличаться даже на качественном уровне. Это означает, что у одних людей они могут занимать в мозге значительное место, а у других - полностью отсутствовать (Савельев, 2024). Такая огромная изменчивость катастрофично сказывается на наследовании поведения и делает его почти не предсказуемым.

Если учитывать эту особенность наследования головного мозга, то становится понятно, что вероятность появления потомка с рассудочными свойствами родителя невероятно мала. Дитятко будет похоже внешне, родное по генотипу и характеру, но чуждое по механизмам работы мозга. Обычно очень хорошо передаются репродуктивные способности и худшие свойства характера, для которых особого ума не надо. На всё остальное можно рассчитывать с большой осторожностью, поскольку мечтания наивных родителей обычно разбиваются об обезьяньи наклонности детей.

Таким образом, наследование конструкций мозга имеет двойственную природу. С одной стороны, хорошо наследуются и слабо изменяются из поколения в поколение древнейшие области мозга. Это приводит к стабильному воспроизводству характера, интересов и биологических наклонностей, включая двигательную активность. С другой стороны, эволюционно молодые структуры наследуются крайне нестабильно. В их составе находятся центры мозга, сделавшие нас людьми, и комплексы структур, отвечающие за талант и врождённую одарённость. К сожалению, изменчивость новых структур мозга не ограничена количественной вариабельностью. Эволюционно молодые и самые "человеческие" области мозга могут полностью отсутствовать у некоторых биологических неудачников или счастливцев.

Подводя итог, можно сказать о глобальной биологической рулетке при получении личного мозга. От родителей с равной вероятностью может достаться как уникальная и развитая конструкция "человеческого" мозга, так и убогое обезьянье устройство, способное организовать размножение и только поддерживать незатейливую жизнь. По этой причине распространять одинаковые культурные, социальные и законодательные требования на всё население бессмысленно. Для развития социальной гармонии необходимо создавать отдельное законодательство для "умных" и "дураков", что потребует их объективного выявления. Пока это сделать невозможно, но человечество интуитивно стратифицирует общество по осмысленности интересов и биологичности наклонностей.

Повседневная жизнь естественным путём вызвала к жизни своеобразный церебральный апартеид мозга. Суть процесса состоит в социальной дифференцировке людей по наклонностям их мозга. Для этого не понадобилось никакого насилия над личностями, поскольку они сами тянутся к тем сообществам, где чувствуют себя наиболее комфортно. Такая самодифференцировка отражает распад любого сообщества по принципу различий в строении мозга. Результатом становится относительно раздельное развитие целых групп населения, что не зазорно обозначить термином "апартеид". К счастью, этот апартеид не наследственный, а отражает только специализацию мозга у конкретного человека.

1. Среда созревания

Развитие детёнышей приматов долгое время зависит от родителей, что потом особенно заметно сказывается на взрослом существе. У человека мозг больше, чем у обезьян, и растёт он намного дольше. Созревание мозга после рождения зависит как от родителей, так и от нас самих. Родители хотят избавить нас от собственных ошибок и научить выживать среди себе подобных. По этой незатейливой причине родители продолжают активно влиять на формировании нашего мозга даже после перерезания эгоистической пуповины. Об этом значимом влиянии родителей на мозг ребёнка я неоднократно высказывался ранее, но достоверных работ долгое время не проводилось. Только в последнее время появились исследования, доказывающие прямое влияние факторов среды на структурное созревание мозга ребёнка.

Наиболее занимателен анализ мозга детей, имеющих как богатых, так и бедных родителей. Не вызывает особых сомнений, что лучшая медицинская помощь, дорогие школы и университеты, качественная пища и защищённая жизнь являются основой социального расслоения. Такие биологические различия, при их сохранении на протяжении нескольких поколений, должны приводить к весьма заметным структурным изменениям. Действительно, их обнаружили в мозге детей из семей различного социального статуса. Оказалось, что взаимосвязь между доходами родителей и площадью поверхности мозга детей имеет логарифмические особенности (NоЫе et al., 2015). Эта группа авторов исследовала 1099 рентгеновских томограмм детей, подростков и молодых взрослых на территории США. Были сформированы две группы сравнения, различающиеся по доходам родителей. В тех семьях, где доход превышал 250 тыс. долларов США, мозг детей был на 6% больше, чем в семьях с доходами ниже этого уровня. Столь заметные различия уже нельзя объяснить метаболическими вариациями и тем более изменить в течение жизни.

Необходимо отметить, что площадь поверхности коры только частично отражает количество нейронов. При подсчёте объёма неокортекса эти различия возрастают