Читать книгу - "Волшебные сапоги Хонеима. Еврейские сказки - Гертруда Ланда"

его мальчику из толпы, велел тянуть. Как только мальчик потянул верёвку, прохожий завертелся на одном месте, как волчок, и вертелся долго и быстро, пока вся верёвка не раз моталась. Тогда разносчик перестал вертеться, взял верёвку, бросил её в воздух, и верёвка зацепилась одним концом за шест, стоявший в конце улицы, а другим — за шест в другом конце улицы. Она оказалась такой же точно длины, как расстояние между шестами.

— Вот так ловко! — удивлялась толпа. — Что же будет дальше?

— Моя лавка открыта. Пожалуйте покупать! Все, кто несчастлив, несите ко мне свои недуги, невзгоды и заботы. Я дам вам за ним счастья!

Горести оказались у каждого, и все бросились к корзине. Корзина быстро наполнялась, но в ней всё же находилось место для всякого нового несчастья. Не осталось в городе ни одного мужчины и ни одной женщины, которые не приходили бы к корзине с жалобами на свою судьбу.

— Теперь смотрите, — сказал разносчик, поднял корзину и подбросил её на верёвку. Чудесная корзина странного разносчика запрыгала, закувыркалась по верёвке, вытряхивая из себя собранные заботы и печали, и все они послушно развешивались на верёвке.

Тут была и скрюченная ревматизмом нога Ах мета, и рыжие волосы Мустафы, ноющий зуб ста рой торговки и костыль бабушки Ревекки, пустой кошелёк Сулеймана и множество других подобных вещей. Все недовольства и несчастья города болтались на верёвке.

— Слушайте, вы, жители прекрасного города заходящего солнца! — кричал опять разносчик. — День близок к концу, и я не могу оставаться с вами. Я обещал обменять все ваши невзгоды на счастье. Это нетрудное дело. Пусть каждый из вас оставит на верёвке свою большую беду, а снимет оттуда самую маленькую неприятность, какую только увидит.

Тотчас все кинулись к верёвке, стараясь выбрать что-нибудь полегче. И каждый, к своему большому удивлению, увидел, что его собственное горе и есть самое легкое. Очень скоро верёвка опустела.

— Что же, выбрал себе каждый из вас самую маленькую невзгоду? — спросил разносчик.

— Да! — отвечал Мустафа, приглаживая свои рыжие волосы и чувствуя себя с ними много лучше, чем без них.

— Да! — кричали хором остальные.

— Ну, так будьте же довольны и счастливы! Я исполнил, что обещал, — я продал вам счастье. А теперь за мной, мои верные корзина и верёвка!

Корзина послушно вскочила к нему на плечи, а верёвка обмоталась вокруг тела.

— Прощайте, будьте счастливы!

Весело поднимался он по склону сиявшей горы и, достигнув вершины, исчез в лучах заходящего солнца.

Лиса и рыбки

Хитрая Лиса была голодна. Весь день бродила она, выглядывая, где бы поесть; пускалась во всякие проделки, но как-то всё не везло ей: то землепашцы заметят и с палками за ней погонятся, то старые куры, издалека увидев, что она подкрадывается, поднимут шум и уведут цыплят к людям поближе, куда подойти Лисе нельзя. Даже глупые утята, и те что-то стали необыкновенно осторожны в этот день. «Кряк, кряк!» — раздался тревожный крик утят, как только Лиса подобралась к ручью, и весь утиный выводок поспешно уплыл к другому берегу.

Поперёк ручья лежала доска. Лиса бросилась по ней на другой берег, но старая утка её увидала, нырнула со всей своей семьёй в воду и выплыла у противоположного берега. Лиса кинулась туда, а утки — опять назад. Надоело Лисе без толку бегать по доске взад-вперёд; и утки сбились в кучу посреди ручья, никак их там не достанешь. Да ещё и дразнятся: «Кряк, кряк!»

Усталая, голодная, легла Лиса на доске и притворилась спящей, а одним глазом вокруг посматривала. Но утята крякают, плескаются в ручье, ныряют, а близко к Лисе не подплывают.

— Ну что ж, я до уток-то и не такая большая охотница: болотом от них пахнет, — утешала себя Лиса и уже собралась было идти домой.

Вдруг неподалёку от доски вынырнула рыбка. Лиса насторожилась.

— А не попробовать ли мне сегодня рыбки? И это, пожалуй, было бы недурно, а кроме того, говорят, перемена в пище и для здоровья очень полезна.

Другая рыбка выскочила из воды совсем близко от Лисы, плеснулась и тотчас же нырнула опять.

Лиса села на доске и уставилась в воду; там целая стая рыбок торопливо и беспокойно сновала туда-сюда. Лиса глядела, глядела и решила заговорить с рыбками.

— Почему вы так волнуетесь, друзья мои? — обратилась она к ним. — Такие прелестные создания, как вы, должны всегда быть счастливы и спокойны.

Рыбки тоже не прочь послушать, когда их хвалят. Лиса обратилась к ним так дружелюбно, назвала их прелестными созданиями. И вот все рыбки подплыли к ней поближе и стали ждать, что Лиса ещё скажет.

А Лиса между тем думала: «Клюёт, клюёт! Кажется, я им понравилась. Надо им ещё немножко польстить, и у меня будет недурной ужин».

— Никогда я не видала таких волшебно-красивых рыбок, как вы, мои милые! — обратилась она к ним. — Сколько ловкости в каждом вашем движении! Вот ведь как хорошо, что у вас нет ног: вы, вероятно, никогда не устаёте, вам не приходится ходить под палящим солнцем, по пыльным дорогам и острым камням. Счастливые, счастливые вы создания! Как я вам завидую! Как бы я хотела вместе с вами погрузиться в эти прохладные, чистые струи!

— Мы далеко не так счастливы, как вы думаете, сударыня, — сказала одна из рыбок.

— Возможно ли это?! — воскликнула хитрая Лиса.

— Да, это правда, — жаловалась рыбка. — Только что мы были так взволнованы: рыбаки поймали многих из нас на острые крючки, на которые для обмана они насадили вкусных червяков. А иногда эти рыбаки ловят нас и сетями…

— Ох, эти ужасные люди! НУ как можно мучить таких милых малюток, как вы! — сочувственно восклицала Лиса. — Как мне вас жалко!.. Хотите выслушать мой добрый дружеский совет?

— Конечно, если он будет хорош, — ответили рыбки.

— Мои советы всегда хороши, — сказала Лиса. — Вы, конечно, знаете, что я самое мудрое из всех животных?

— Мы слышали от рыбаков, что вы очень хитры, сударыня…

Лисе это не понравилось.

— И вы верите тому, что говорят люди! Да разве вы не знаете, что они ваши злейшие враги?

— Это правда, — ответили рыбки. — Нет нам от них покоя. Даже по ночам они стараются нас изловить.

— Так зачем же вы остаётесь в воде, где вам грозят опасности и днём и ночью? Пойдёмте-ка лучше со мною,