Читать книгу - "Западнорусская Атлантида. Белоруссия на картах Русской цивилизации - Всеволод Владимирович Шимов"

— это тоже народ-колонизатор. Но, в отличие от других частей Руси, раздвигавших свои пределы в восточном, южном и северном направлениях, Белая Русь продвигалась на Запад. Это и определило специфику, а также неоднозначность результатов белорусской колонизации.

Если колонизация необжитых просторов Евразии Великой и Малой Русью, в конечном счете, способствовала их национально-государственному укреплению и культурному подъему, то Белая Русь, продвигаясь на запад, столкнулась здесь с сильными конкурентами, соревнование с которыми оказалось ей, в конечном счете, не по силам.

Говоря о белорусах как о народе-колонизаторе, возникает закономерный вопрос, где находилась «метрополия» этого народа, откуда он, собственно, и начал свое колониальное движение. Определить эту «метрополию» довольно просто. Достаточно внимательно посмотреть на характер распределения восточнославянского («русского») населения на территории Беларуси в древнерусский период, и окажется, что основная масса его располагалась по верховьям двух рек, Днепра и Двины, то есть на северо-востоке нынешней Беларуси.

Собственно, именно эта территория с городами Полоцк, Витебск и Могилев, изначально и получила наименование Белой Руси. Иосиф Турчинович, автор первого систематизированного изложения белорусской истории, под Белоруссией понимал в первую очередь именно этот край.

В Российской империи Белоруссией называли совокупность Минской, Могилевской, Витебской, а также западной части Смоленской губерний. Вот как обосновывал такое понимание Белоруссии русский географ Петр Петрович Семенов-Тянь-Шанский: «Под именем Белорусских губерний разумеют обыкновенно только три губернии западной России, а именно: Минскую, Могилевскую и Витебскую, в которых действительно народные массы главным образом принадлежат к Белорусскому племени. Но, при группировке всех губерний империи, для удобства их рассмотрения в естественном культурно-историческом отношении мы отнесли к Белорусской области и губернию Смоленскую. Причины, побудившие нас к тому, заключаются не только в том, что большая половина населения этой губернии действительно относится к Белорусскому племени, которое в большей юго-западной половине губернии представляется даже почти сплошным, но и потому, что и по положению своему в верховьях Днепровской системы и по общему своему естественному типу большая часть Смоленской губернии ничем не отличается от самых типических мест Белоруссии, с которыми имеет гораздо более сходства, чем с соседними областями».

Таким образом, исторически Белая Русь — это область в верховьях Днепра и Двины.

В древнерусский период здесь находились два крупных политических центра — Полоцк и Смоленск. Расположенные на оживленном торговом пути «Из Варяг в Греки», у истоков крупных рек в зоне смешанных лесов, эти княжества закономерно тяготели друг к другу, что вело к образованию здесь единого этнического типа, впоследствии известного как белорусский. И именно отсюда начинается экспансия на запад, к Балтике, в дремучие слабо освоенные пространства бассейна Немана, где жило разреженное балтское население — последние язычники Европы. Здесь возникают новые города — Новогородок, Городня — опорные пункты восточнославянской колонизации.

Восточнославянская колонизация продвинется достаточно глубоко — русские поселения появятся не только в Понеманье и Литве, но и на территории Латвии, где возникнут Кукейносское и Герсикское княжества, зависимые от Полоцка.

Белая Русь, Черная Русь, Литва

Основным локомотивом и, по всей видимости, поставщиком людских ресурсов для колонизации в силу географического положения был Полоцк. Смоленск, расположенный восточнее, окажется в тылу этого движения, а со временем исторические судьбы двух городов окончательно разойдутся. Смоленск станет одной из первых утрат Великого княжества Литовского и рано войдет в орбиту набирающего силу Московского царства, постепенно растворяясь в нем.

Но, как видим, еще в XIX веке была жива память о Белоруссии как исторической совокупности полоцко-смоленских земель, да и сегодня кое-где по деревням Смоленщины и Брянщины слышится характерный белорусский говор.

Мощное колонизационное движение на запад могло привести к экспансии белорусского этнического ареала на территорию Литвы и Латвии, а также выходу к Балтийскому морю. Однако постепенно колонизационное движение выдыхается и начинается обратный процесс — экспансии на белорусские земли внешних сил.

Причин тому несколько. Во-первых, это упадок Полоцкого княжества, вступившего в полосу феодальной раздробленности и междоусобных войн. По мнению некоторых историков, анархические и деструктивные тенденции проявились в это время в Полоцке, пожалуй, с наибольшей силой среди всех древнерусских земель. Это оказало свое негативное влияние на колонизационный процесс, требовавший стабильной социально-государственной организации. Кроме того, в Прибалтике появляется новая грозная сила — немецкие рыцари-крестоносцы.

В то же время, в Литве, зажатой между Русью и немецкими колонизаторами, начинается процесс политической консолидации, приведший к возникновению Великого княжества Литовского. Литва, длительное время бывшая объектом колониальной экспансии со стороны Руси, теперь сама подчиняет ослабленные и раздробленные русские княжества.

Однако считать на этом историю белорусской колонизации завершенной рано. Заселение балтских земель славянами продолжалось и в рамках ВКЛ.

Более того, литовские князья, осознавая культурное и технологическое превосходство Руси, сами способствовали притоку восточнославянских поселенцев в Литву.

Это вело как к росту собственно восточнославянского населения, так и к ассимиляции местных балтов, славяно-балтская языковая граница постоянно смещалась на запад, в результате к XIX веку окрестностях Вильно доминировал белорусский разговорный язык. Это нашло свое отражение и на знаменитой «Этнографической карте белорусского племени» Е. Ф. Карского 1903 года. При этом топонимика Виленского края, в том числе той его части, которая ныне входит в состав Республики Беларусь — преимущественно балтская.

Очевидна была и тенденция к ассимиляции литовской знати — литовские князья женились на православных княжнах, нередко переходили в православие и воспринимали русский (старобелорусский) язык.

Таким образом, Литва постепенно «растворялась» в Руси, и со временем ВКЛ вполне могло стать продолжателем дела Полоцка в освоении восточными славянами балтийских земель.

Но не сложилось.

Сближение литовской элиты с Польшей и крещение языческой Литвы в католичество открыли дорогу польскому политическому и культурному доминированию в ВКЛ. Русь упорно сопротивлялась набиравшей обороты полонизации на протяжении нескольких столетий, однако не могла устоять под напором более сильной и агрессивной культуры.

Белорусское возрождение начнется в XIX веке, «под сенью дружеских штыков» России, на правах «младшего брата» великорусской культуры, претендующей на звание культуры общерусской, а во многом и бывшей таковой: достаточно вспомнить вклад, который внесли в ее развитие выходцы из Беларуси и Украины — Симеон Полоцкий, Феофан Прокопович, Николай Гоголь и многие другие.

Пространство, ставшее ареной незавершенной белорусской колонизации, под властью Литвы и Польши превратилось в регион со сложной этнической, конфессиональной и культурной ситуацией.

Территориально этот регион может быть определен как северо-западная часть современной Беларуси (большая часть Гродненской, западные районы Минской и Витебской областей) и смежные юго-восточные районы Литовской республики, включая Вильнюс.

Исторически этот регион известен как Литва. Понятие «Литва» очень лукаво и многолико, что порождает многочисленные споры и спекуляции.