Читать книгу - "Путинбург - Дмитрий Николаевич Запольский"

— заходите, гости дорогие! Естественно, цены в баре были ужасающие. Но зато какой бонус! Народ приходил со своим, ссыпали все в кучу. Ну просто братство какое-то! Только не повезло ресторатору: в 1996 году, после выборов Яковлева, огромную квартиру этажом выше — с видом на Неву из всех окон — приобрел знаменитый политтехнолог. Миллиончика два точно отдал. И вот ему, доктору психологических наук и профессору, главному редактору самого главного психологического журнала, сильно мешали спать шалуны под полом. И победил профессор, заставил ресторатора съехать. Закрылась самая богемная точка города. Неповторимая.

Но мы едем дальше по Кокаинбургу. На Садовой улице, почти на углу Невского, был общественный туалет. Его выкупил один седовласый, ныне модный банкир альтернативной ориентации на пару с модным тусовщиком. И там они открыли совсем закрытый бар «Онегинъ». Сейчас его оккупировали хипстеры в узких штанишках, пьют там эти ваши смузи и давятся своим митболами, поглаживая напомаженные бородки. А тогда там зажигала настоящая богема! Устроители пошли по альтернативному пути — они сделали огромное фойе перед туалетными комнатами и поставили там прилавок вместо стола. Как нетрудно догадаться, покрыт он был толстенным стеклом. Но вот как-то не пошла тусовка. Ну разве что первые месяцы рядом с красной «феррари» хозяина парковались всякие эти «ламборгини» и «мазерати». А потом стали приезжать «крузаки», «лексусы» и обычные пошлые «мерседесы». Тема скисла. Да, там, где появляются бандиты и коммерсанты, кокаиновая тема быстро сходит на нет: почему-то в Питере так получилось.

Кокс и секс

Наша экскурсия продолжится неподалеку от того места, где мы начали, тоже рядом со Спасом на Крови, почти напротив «Конюшенного двора», в двух шагах от Михайловского театра, где директорствовал Кеха. Это подвал во дворе. Клуб «Монро». Работает только днем. В десять вечера заканчивается музыка, в одиннадцать закрывается заведение. Зато днем там полный угар! В клубе есть специальный зал с кабинками. Размер — метр на полтора. В углу висит телевизор, рядом столик, и посередине привинчен крепкий стул. Якобы можно посмотреть эротические фильмы. Для этого нужно купить в баре жетончики: эквивалент одного доллара за две минуты просмотра. Но зачем смотреть эротику на экране, если можно вживую? Клуб часа в три дня набит битком школьницами, студентками и просто приличными девушками, которым родители или мужья сказали строго: в восемь вечера быть дома! Поэтому выглядело все это следующим образом: посетительница прибывала почти к открытию, то есть в два. Вход платный, и обязательно нужно приобрести талончики на два напитка. Водка и сок стоят одинаково — по пять долларов. Туфли и маленькое коктейльное платье в пакете. Туалет большой, почти как раздевалка — можно накраситься не спеша, припудрить плечи и успеть наклеить ногти и ресницы. Мужики подтягиваются к четырем. Редко кто бывает без граммульки. Посетитель заходит на танцпол, диджей сразу ставит медляк. Осматривается. Оценивает взглядом обстановку. Выбор неограничен. Сиськи навылет, пушапные лифчики трещат. Оценив обстановку и нарисовав на физиономии приветливую голливудскую улыбку, бросает претендентке: будешь? Естественно, будет, а то как же? Зачем она сюда приперлась, если не будет? Медленный танец, нежный взгляд в предвкушении, и вот они в кабинке. Чтобы дверь закрылась, надо бросить жетончики. Часто на столике еще белая пыль от предыдущих искателей счастья.

— Это не спиды? Точно «первый»? — недоверчиво спрашивает юная особа.

— Спрашиваешь! Я что, похож на туфтогона[214]? Конечно, он!

И начинается таинство дорожного строительства при помощи кредитки. Хребты, как кавказские горы, в два ряда, между ними долина. Тут уже не до пустышек, нужен понт, хардкорная сотка.

— А гондоны у тебя есть?

— Естественно!

Если ответ отрицательный, то в баре всегда можно купить — товар первейшей необходимости на самом видном месте. Но только вот не всегда востребован: кокаин плохо влияет на мужскую потенцию в течение первых тридцати минут после приема, а час ждать в кабинке глупо — девушка ведь хочет потанцевать, музон все веселее, быстрее, танцпол трясется от прыжков, дым обволакивает ритмично двигающиеся тела, треш, угар и никаких блек-джеков[215]. Я как-то спросил хозяев клуба «Монро», двух румяных геев, ставят ли они в кабинках камеры сами или отдали на аутсорсинг. Они потупили взгляды и промямлили что-то невнятное. Стало ясно, что не сами. Камеры были вмонтированы в телевизоры и включались автоматом на запись, когда срабатывала блокировка дверей.

Не знаю, когда закрылся «Монро». В интернете есть упоминания, что еще несколько лет назад работал. Правда, с пяти часов вечера открывался. Сейчас замурован. Видимо, кризис подкосил. Ну и ладно. У владельцев заведения есть ресурс поинтереснее — бывший военный НИИ на Лиговке, превращенный в клуб «Метро». Там никаких наркотиков, ни боже мой! Даже в туалете расставлены тетки-коблы[216] в униформе. Только колеса. И только с собой. Зачем портить выгодный бизнес? Кстати, одно время сладкая парочка работала вахтовым методом. Прикупили отельчик на Пхукете. Гейский. И менялись: две недели один в Питере, другой в сиамском королевстве. И наоборот. Удобно! А недавно и клуб «Метро» закрылся. Знакомый диджей говорит: все с колес на алкашку перешли. В Питере типа пить…

Оборотная сторона

Следующая остановка опять у Медного всадника. В здании Сената и Синода не всегда был Конституционный суд. В середине девяностых там бушевали сразу два кабака: «Трибунал» и «Наследие». Первый открыл голландский подданный Мариус как заведение для иностранцев в стиле московской «Голодной утки». Шестьдесят четыре сорта пива и столько же штатных проституток. Два зала. Один для танцев на столах и пятничного угара, другой ресторанный. Вместо стеклянных столиков мраморная столешница, отполированная до идеального состояния. Клубные карты. Вход в ресторанный зал только для очень своих. Русских старались не пускать. Продукт поставляли телки, покупая в соседнем заведении. Втридорога. Только иностранцам. Экспаты-авантюристы цену не знали и платили. За фуфло[217] телок отдавали бандитам. Веселое было место. И кормили вполне прилично. Но количество унюханных блядей смущало взыскательные вкусы. Один раз я даже затащил в это заведение Путина. Правда, не внутрь, а на летнюю террасу. А вот Билл Клинтон там обедал внутри. Написал восторженный отзыв. Кухня там была и вправду достойная, а пиво не бодяжили ослиной мочой.

Но настоящая жесть находилась в другом крыле Сената — точнее, Синода. В подвале под мрачными кирпичными сводами расположился бар «Наследие». Алкоголь и шишки[218]. Хозяин — жутковато-жуликоватый алкоголик из совторговли, считавший еще в девяносто пятом году, что «Крым наш»[219] и стране нужен хозяин. Вокруг него сформировалась