Читать книгу - "Мифы древнего Египта - Иван Вадимович Рак"

чисто мировоззренческим, он не имел глубоких социальных корней. <…> Иногда приходится слышать или даже читать, что Аменхотеп IV задумал свою “реформу” как орудие ослабления влияния жречества в стране. Такое толкование противоречит фактам. И до и после Аменхотепа IV фараоны нередко конфликтовали со жречеством, но никто из них никогда и не помышлял о подобных мерах. Неугодных жрецов просто устраняли. Рассматривать переворот Аменхотепа IV как направленный в основном против влияния жречества — вульгарная социологизация истории”.

Поклонялись Атону и приносили ему жертвы во дворах открытых храмов, молитвы обращали непосредственно к самому “диску”. Изображения Атона на рельефах стел с культовыми ритуалами не связаны.

Солнцепоклоннические храмы имели вид обнесённых каменной оградой открытых дворов с длинными рядами жертвенников по обе стороны от входа. Вход, как правило, был ориенирован на восток (за исключением храма “Проводы Атона на покой”, вход которого был обращен на запад). Наиболее значительные храмы Ахетатона: 1) Большой Храм Атона (“Дом Атона в Ахетатоне”), имевший несколько составных частей: “Дом ликования Атона”, “Сень Ра жены фараоновой великой Нефертити — жива она!”, “Восходит Атон” и др.; 2) “Двор Атона” — личный храм семьи фараона, расположенный во дворце неподалёку от личных покоев Аменхотепа IV; 3) “Сень Ра” — храмы, посвященные матери Эхнатона Тии и его дочерям. Назначение этих храмов неясно; 3) “Проводы Атона на покой” — храм вечерних богослужений, где главной жрицей была сама Нефертити.

Для древнеегипетского атонизма характерны два основных признака или, точнее, два религиозных устоя. Первый из этих устоев — любовь к “земной” жизни. Культ земной жизни хотя и не был прямо противопоставлен загробному культу, но явно над ним возобладал. На ахетатонских стелах, на стенных росписях Ахетатонского дворца — всюду изображается любовь Эхнатона и Нефертити, их родительская нежность к дочерям. В ахетатонском искусстве впервые в истории Египта появляется пейзаж, прославляется красота природы. Многие залы дворца были расписаны в “пейзажном” стиле: по полу вьётся тропинка, боковые стены — заросли камыша, выше — небо, по которому летают птицы.

Вера в загробную жизнь в период атонизма не была связана с культом Осириса. Солнцепоклонники считали, что душа умершего проводит день среди живых людей, а ночью уходит на покой.

Второй устой — любовь к “истине”. Требование “следовать во всём только истине” ярче всего отразилось на искусстве: в противовес многовековым традициям монументализма и идеализации изображаемого, ахетатонские рельефы, скульптуры, росписи были подчёркнуто натуралистичны и наполнены динамикой. Первоначально натурализм выступал даже в утрированной форме, но в период “поздних солнечных картушей” утрировка исчезает. М.Э.Матье отмечает по этому поводу: “Такой путь развития искусства <…> был закономерен. Новый стиль с его особенностями возник как декларативное провозглашение разрыва с традициями и наглядное средство борьбы с прошлым. Но овладение новыми художественными формами было нелёгкой задачей для мастеров. От привычных, поколения передававшихся композиций, обликов, линий, приходилось переходить к другим, часто противоречащим прочно привитым эстетическим нормам. Не удивительно поэтому, что на первом этапе развития, помимо полемической утрировки, произведения отличаются также несоразмерностью частей фигур, резкостью линий, угловатостью контуров. Чувствуется, что мастера не уверены в правильности творческого пути. Однако общая реалистическая направленность искусства Ахетатона, находившая поддержку в идеологии придворной среды, помогла художникам преодолеть и первоначальную заострённость, и некоторую растерянность перед новшествами”.

Эта первая в мировой истории попытка ввести монотеизм (единобожие) не удалась. Храмовое и государственное хозяйство при Аменхотепе IV — Эхнатоне постепенно пришло в упадок; неудачно для страны складывалась и внешняя политика: Египет лишился многих подвластных ему территорий. В этих условиях жрецам-“староверам”, по-видимому, даже не нужно было внушать народу мысль, что Амон гневается на фараона-еретика и насылает кару на Египет: такая мысль напрашивалась сама. Солнцепоклонничество, по сути, просуществовало лишь до окончания царствования Аменхотепа IV (1347, по другим хронологиям 1350, 1358 г. до н. э., когда фараон-реформатор умер в возрасте около 33 лет), да и то во многих номах Египта культ солнечного диска был воспринят чисто формально. Уже преемник Эхнатона, Сменхкара, переносит столицу обратно в Фивы и начинает восстанавливать Карнакскии храмовый комплекс Амона-Ра, немало пострадавший в годы солнцепоклонничества (в частности, из этого храма брали камень для нужд ахетатонского строительства). При фараоне Тутанхамоне, преемнике Сменхкара, фараона-еретика и его атонизм предают “анафеме”; Изображения царственной четы — Эхнатона и Нефертити — повсеместно укчитожаются. Однако в искусстве традиции ахетатонского периода укрепились прочно. На более поздних рельефах, статуях и т. п. отчетливо прослеживается влияние ахетатонского искусства.

Что касается самого Эхнатона, — это был болезненный, страдающий эпилепсией (считалось, что во время припадков “отец фараона — Атон — сообщает своему “сыну, “истину”), некрасивый человек с большим вздутым животом, короткими ногами, тяжелым подбородком. Дочери Нефертити и Эхнатона так же, как и сам фараон, изображались с вытянутыми яйцеобразными головами, возможно, эти физические недостатки являлись прямым следствием нескольких поколений кровосмесительных браков в династии.

Сохранились гимны Атону времён солнцепоклоннической реформы.

Земная и загробная жизнь древнего египтянина

Рождение и предсказание судьбы

Мешент, Бэс, Таурт, Шаи и Семь Хатхор

Как только у роженицы начинаются схватки, к ней на помощь вместе с Хатхор и Исидой спешит богиня Мёшен(и)т, покровительница рожениц и помощница повитух; красивая молодая женщина в головном уборе из разноцветных перьев. Добрую богиню сопровождает её свита: мохнатые уродцы-карлики Бэсы, их жёны — богини Бэсит и богиня Таурт (греч. Тоэрис) — беременная самка гиппопотама с женскими грудями, руками и волосами и с зубами крокодила. Когда младенец появится на свет и заголосит, Мешент и её свита от радости пускаются в пляс вокруг колыбели новорожденного.

Но слишком долго плясать и радоваться нельзя! Услышав громкий плач малыша, к нему со всех сторон слетаются силы зла, и если их вовремя не прогнать, они с помощью колдовства напустят на ребёнка или его молодую мать хворь, какую-нибудь болезнь, — и радость в доме египтянина сменится безысходной печалью. К тому же около дома, в траве, много скорпионов и ядовитых змей: они могут переползти порог и забраться в колыбельку. Поэтому Бэсы и Бэсит всегда настороже. Почувствовав приближение злых демонов, мохнатые карлики ударяют в бубны и, корча ужасающие гримасы, с громкими воплями начинают прыгать и метаться по дому: Бэс-Аха — “Воин” — потрясает оружием, Бэс-Хит — “Танцующий” — пляшет. К ним присоединяется и Таурт.

Добрая богиня Таурт когда-то была наложницей Сета, но после того, как Хор одержал над Сетом победу, Таурт бежала от него и присоединилась к свите Хора. Обозленный Сет в отместку натравил на Таурт змея.