Читать книгу - "Соратники - Олег Юрьевич Рой"

женских устах коробила, хотя он толком и не понимал почему. Ну подумаешь, все кругом матерятся… Но он сам избегал матерщины и в девушках этого терпеть не мог. А Алёнушка бранных слов, быть может, даже и не знала, как не знала большей части молодёжного сленга. Её речь была на удивление правильной, книжной, даже старомодной, – Ваня быстро понял, что Алёна воспитывалась, в основном, на художественной литературе. И это проявлялось не только в речи. Она вообще была слегка не от мира сего (с точки зрения Вани, исключительно в хорошем смысле). Будто прилетела с другой планеты или прибыла из глубины веков на машине времени. Очень чистая, даже наивная, совсем не знала жизни. Собственно, у самого Вани несколько лет назад тоже были в чём-то схожие проблемы, когда он перебрался из экспериментального детского дома, где провёл всю свою жизнь, в студенческую общагу. Но Ваня более или менее быстро с этими проблемами разобрался. А Алёнушка, похоже, до сих пор каждый день открывала для себя что-то новое.

Причина её особенностей стала известна быстро: уже на первом свидании Алёна призналась, что училась всей школьной программе дома и практически не общалась со сверстниками.

– Что, все одиннадцать лет вообще не ходила в школу? Разве так бывает? – изумился Ваня и тут же напрягся – не обидит ли её подобный вопрос?

По счастью, Алёнушка не обиделась.

– Ни разу не была в школе, – поделилась она. – Папа решил, что мне лучше получить домашнее образование, и они с мамой вдвоём учили меня всему. Ну, и интернет помогал, конечно.

Домашнее обучение и воспитание многое объясняло, но Ване нравилось, что, даже несмотря на него, Алёна не выросла этакой «снежинкой» и «нежной фиалкой». В ней иногда проскальзывали и независимость в суждениях, и решительность, и даже отчаянность. Чего стоила одна только их лодочная прогулка! С которой вообще вышла какая-то странная, до сих пор не очень понятная Ване история…

Тот день обещал быть не просто тёплым, но даже жарким, и Ваня с Алёнушкой решили, что таким шансом обязательно надо воспользоваться. Кто знает, может быть, уже завтра-послезавтра осень окончательно вступит в свои права, похолодает, и зарядят дожди? Так что, махнув рукой на все занятия, вместо пар они отправились на озеро, что было в четверти часа ходьбы от кампуса, и на причале, тоже относящемся к территории универа, взяли напрокат лодку. Ваня, не особенно даже напрягаясь, грёб медленно, чтобы Алёнушка могла неторопливо любоваться живописными берегами.

– Так, получается, озеро – это тоже университетская территория? – уточнила Алёна, заметив, что ограда подходит к самой воде.

– Ну да, – кивнул Ваня. – По крайней мере, та его часть, что осталась у нас за спиной.

Некоторое время они плыли в уютном молчании, тишину нарушали только равномерные всплески воды. Солнце припекало всё сильнее, лёгкая Ванина футболка быстро взмокла, неприятно липла к телу, и он снял её, ненадолго выпустив из рук вёсла.

– Ты же не против? – вежливо поинтересовался Ваня у своей спутницы. – Жарко очень…

– Нет, что ты, нисколько, – мягко улыбнулась Алёна. От Вани не ускользнуло мелькнувшее в её взгляде восхищение. Он, безусловно, и так знал, что фигура у него подтянутая, с рельефными, но не перекачанными мышцами, определённо было чем гордиться, но получить в том подтверждение именно от Алёнушки, хоть и молчаливое, было особенно приятно.

Протянув руку, Алёна осторожно поправила берестяную подвеску на его шее, и прикосновение её нежных пальцев подействовало как удар тока. Но девушка этого не замечала, смотрела только на подвеску. То, что это единственная вещь, оставшаяся ему на память о маме, Ваня рассказал ей ещё в первые дни знакомства, и Алёнушка отнеслась к этому именно так, как он и ожидал.

– Совсем забыла! Я же, как обещала, узнала у папы, что значит этот символ, – улыбнулась она.

– И что же?

– Это символ Лады, богини любви, красоты, гармонии. И семьи. То есть своего рода материнское благословение на счастье – Спасибо, – кивнул Ваня. – Я примерно так и думал.

И они снова замолчали.

– Пожалуй, я тоже позагораю немного, – решила Алёна и стянула через голову цветастый сарафан, оставшись в раздельном купальнике, куда более открытом, чем тот, который она надевала в бассейн. Ваня сглотнул. Показалось, что лёгкий аромат зелёных яблок, повсюду сопровождавший Алёнушку, вдруг стал более ощутимым, настолько сильным, что закружилась голова…

– Хорошо-то как, – зажмурилась девушка, подставляя солнцу лицо, спину и плечи, а Ваню окатило таким жаром, что обжигающее тепло отражавшихся от воды и слепящих глаза солнечных лучей не шло с ним ни в какое сравнение.

Заглядевшись на Алёнушку, Ваня не сразу заметил, что рядом с их лодкой в воде плеснуло что-то крупное. Потом ещё раз, и ещё… Судя по всплескам и следам движения в глубине чего-то и впрямь совсем немаленького, это мог бы быть даже человек – но, конечно, о том, чтобы кто-то совершенно незаметно подплыл бы с далёкого берега к качающейся на середине озера лодке, не могло быть и речи. Перегнувшись через борт, Ваня посмотрел вниз, и на миг ему привиделось в воде женское лицо, обрамлённое длинными, разметавшимися во все стороны волосами.

– Что за… – пробормотал он, пристально вглядываясь в воду. Но нет, конечно же, показалось. Никаких женских лиц в бликующей солнечными зайчиками толще воды больше не показывалось. А то, что продолжало энергично плавать рядом с их лодкой, конечно же, было большой рыбой, и никак не могло быть ничем иным.

– Слушай, какая крупная рыба! – вслух удивился Ваня. – Не знал, что здесь такие водятся!

– Где? – встрепенулась Алёнушка.

Томная нега и лёгкая улыбка, вызванные теплом и расслабленностью, вмиг покинули её лицо, уступая место живейшей заинтересованности.

– Да вон же, – Ваня кивком указал нужное направление, снова заметив странное волнение под водой.

Алёна приподнялась, облокотилась о лодку, отчего та накренилась на один борт, чуть прищурилась, вглядываясь в воду и прикусывая губу. Ваня и думать забыл сразу о непонятной рыбине, залюбовавшись ладностью девичьей фигурки, как вдруг…

– Ой! – воскликнула Алёна, стремительно подалась вперёд, слегка оттолкнулась руками, плавно нырнула и скрылась под водой.

Всё случилось так быстро и неожиданно, что Ваня и слова сказать не успел. Потом сердце его от испуга за девушку подкатило куда-то к горлу, парень вскочил резко и импульсивно, едва не перевернув лодку и не утопив вёсла. Обругал себя идиотом и заставил снова медленно сесть на лавку, напряжённо буравя взглядом тёмные, ставшие вдруг такими угрожающими воды. Он пытался дышать глубоко и успокаивал себя тем, что Алёна наверняка знала, что делает. Не стала