Читать книгу - "Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 4 - Сергей Евтушенко"

— Помо… гите… — теперь в голосе звучала отчётливая боль, и я беззвучно выругался. Травму можно было получить и просто спасаясь от чудовищ — например, споткнувшись и свалившись с лестницы.

— Продолжайте говорить! Я иду к вам!

Сложнее всего здесь было не споткнуться, не выронить единственный источник света. В Полуночи я всегда мог заказать у Кулины подходящее блюдо, и получить если не зрение в темноте, то хотя бы более точную ориентацию в любом пространстве. «Метаморф» был чудесным инструментом, но глаза — слишком сложная штука, чтобы пытаться их перестраивать для собственного удобства. Лабиринт из ненужных вещей ни разу не облегчал задачу по поиску — голос девушки вроде как звучал из одного направления, но спустя пять минут активного продвижения вглубь подвала я не стал к нему ближе.

— Я… здесь… — почти прошептала она из темноты.

Я открыл рот, чтобы отозваться — и медленно его закрыл. Что-то здесь было не так, и только теперь удалось сообразить, что именно.

«Выродки» были большими мастерами засад.

У некоторых «выродков» были человеческие лица.

Раньше никто из «выродков» не говорил по-человечески, но что более вероятно: возможность, что они могли учиться или раненная девушка в дальнем углу тёмного подвала, которая раз за разом повторяет две одинаковых фразы?

Враг нанёс удар, словно почуяв перемену в моём настроении — а может, посчитал, что достаточно далеко отманил меня от входа. Мобильник упал на пол и погас, дав мне лишь секунду, чтобы рассмотреть тварь: безголового таракана два метра в высоту с прекрасным женским лицом посреди живота. Я выстрелил дважды — и оба раза промазал, а затем почувствовал, как что-то очень острое и слегка зазубренное пронзает мне левую руку и настойчиво пытается оторвать её от тела.

Взревев от ярости и брезгливости, я врубил «Зверя в лунном свете» на полную и освободил конечность. Даже если таракан-переросток хорошо видел в темноте, в отличие от меня, завалы вокруг ему мешали сильнее. Я бросился вперёд, нанося беспорядочные удары, и ощутил, как что-то захрустело под моими когтями. Схватить. Потянуть. Не дать ни малейшего шанса!

— ПОМОГИТЕ!!! — оглушительно заорало чудовище, вырываясь из моего захвата ценой пары конечностей. — ПОМОГИТЕ!!! Я ЗДЕСЬ!!!

Моя попытка немедленной погони не удалась — на пути встал перевёрнутый шкаф, который пришлось отбрасывать в сторону. Затем я на пару минут потерял направление, пока не наступил на собственный мобильник, чудом его не раздавив. Да будет свет!

Увы, подвал был пуст — тварь сбежала, оставив на память полторы тараканьи лапы длинной в две человеческих руки. Я с отвращением отбросил их в сторону, сплюнул и отправился к выходу.

Снаружи ждал приятный сюрприз: Анна шла мне навстречу из домика для прислуги, держа под руку перемазанного в пыли, но целого и невредимого пацана лет семи. Пацан с трудом сдерживал слёзы. Анна — светилась от радости.

— Вик, посмотрите, кого я нашла! — сказала она, когда мы поравнялись, ласково взъерошивая шевелюру мальчику. — Вы когда-нибудь задумывались о детях?

— Задумывался, — хмуро подтвердил я. — А потом на меня скинули двух юных драконов.

Пацана звали Витей, и он почти всё время нападения прятался в углу погреба домика для прислуги. Чудовища несколько раз проходили над ним, но его не почуяли. Он страшно переживал за свою маму, и я не успел сказать, что ещё её не нашёл — в ту же минуту из особняка, спотыкаясь, выбежала бледная молодая женщина, заключив сына в объятья. Она скрывалась на чердаке — последнем месте, куда я не добрался.

Миссия оказалась выполнена на удивление успешно — не считая единственной спасшейся твари. Крест заметил, как та перемахнула через забор за домом и скрылась, оставляя за собой след из белой слизи. След тянулся через весь соседний участок и дальше, за город. Если Богданов решит организовать поиски, мне необязательно в них участвовать.

— Это всё фигурка, — шмыгнув носом, сообщил Витя, когда мы с Анной уже собрались уходить. — Фигурка, которую дядя Женя в субботу привёз. Это из-за неё они пришли…

Глава десятая

Илюха обещал мне новую встречу — и я отправился на неё сразу, как отмылся и переоделся после утреннего задания. Это тоже оказалось нетривиальной задачей, поскольку Анна твёрдо вознамерилась провести со мной весь день, и скверно воспринимала отказы. Я дал слово, что завтра буду в её распоряжении, а сегодня просто хочу выпить пива с приятелем. Не соврал при этом ни разу, но будь я слугой Полуночи, она бы могла прихватить меня за язык. А так — согласилась, и даже пообещала не отправлять Бенедикта для слежки и охраны, поскольку теперь Князю в моём быту было не за что зацепиться. На сегодня, можно сказать, пронесло.

Как говорится, что дозволено быку, то нельзя Юпитеру. Или наоборот?..

— Так что за фигурка? — спросил Илюха, пока мы направлялись в сторону ближайшего от него торгового центра — поесть и купить мне новый телефон. Совсем как в старые добрые времена, за тем исключением, что раньше у меня никогда не водилось денег.

— Сложно сказать. По описанию пацана — деревянная статуэтка, изображающая, дословно, «человека с неправильной головой». Если смотреть на неё дольше минуты, голова начинает болеть уже у тебя, а ночью снятся кошмары. Женщины фигурку не видели, у охраны уже не спросить, а владелец дома не отвечает на звонки. Может, увёз с собой, а может и твари утащили. Богданов обещал разобраться.

— Звучит как меньший артефакт Знающих. Дерьмо то ещё, но само по себе выродков не должно было привлечь.

— Анна сказала то же самое.

Спустя полтора часа мы сидели за пластмассовым столиком в углу большого фудкорта, и я вертел в руках новенький среднебюджетный мобильник популярной корейской фирмы. Он был тяжелее моего старого раза в три, и в качестве фонарика работал гораздо лучше — эту функцию я проверил первой, к немалому удивлению продавца. В остальном придётся разобраться, но это меньшее из зол — впереди ещё покупка нормального компа…

— Ну давай, спрашивай, — немного невнятно сказал Илюха, вгрызаясь в здоровенный бургер. — Поделюсь всем, что не табу.

— Прямо тут? — удивился я.

— А смысл тянуть? Никто не слушает, кто о чём трёт за