Читать книгу - "Золотой век серийных убийц. 56 маньяков от Эда Гина до Джеффри Дамера - Питер Вронский"

новаторское исследование заложило основы для современной концепции психопатии, но пока без ее внутренней механики или детальных физиологических характеристик. При обследовании Хайренса психиатры сосредоточились на его детстве и подростковых годах – больше им нечего было изучать в случае с семнадцатилетним подозреваемым.

Адвокаты Хайренса сильно напирали на его вежливость и дружелюбие, ум и обаяние, детскую наивность и ненасильственный характер краж, а также на необычно юный возраст (средний возраст серийного убийцы по статистике 27–28 лет). Но все их аргументы опровергал патологический характер этих краж, как он описал их психиатрам, и детская история. В его детстве отмечалось немало маркеров будущего серийного убийцы, которые впоследствии выявили специалисты по поведенческому анализу ФБР. Однако в середине 1940-х серийные убийцы встречались еще слишком редко, чтобы вывести для них статистические нормы. Психиатры обнаружили в биографии Хайренса некоторые особенности, которые на тот момент казались неважными, но многое говорили о его личности и вероятной склонности к агрессии, если посмотреть на них теперь.

Кем был Уильям Хайренс?

Уильям Джордж Хайренс родился в Эванстоне, Иллинойс, 15 ноября 1928 года. Его мать Маргарет и отец Джордж были потомками выходцев из Люксембурга, но оба появились на свет уже в Америке. Тем не менее они придерживались католицизма. Три года спустя у Уильяма появился брат Джеральд, «Джер», Хайренс. Братья жили в полном согласии и не ссорились между собой.

Джордж выращивал в теплице цветы, потом открыл цветочную лавку, но оба его бизнеса развалились во времена Великой депрессии. Джордж не отчаялся и быстро нашел себе несколько подработок, а потом устроился на постоянное место в отделе внутренней безопасности сталелитейной компании Карнеги, где поднялся до ранга специального дознавателя и получал достаточно, чтобы его семья с двумя детьми могла позволить себе жизнь по стандартам среднего класса. С виду семья казалась вполне гармоничной; без скандалов и дебошей на почве алкоголя, о которых упоминается в детских биографиях многих серийных убийц. С другой стороны, легко представить себе, какое ощущение тревоги и неуверенности должны были испытывать родители Хайренса, когда развалились два их предприятия в эпоху массовой безработицы, раздачи бесплатного супа и повального бродяжничества. Наверняка вся семья испытала на себе влияние Великой депрессии. У Маргарет дважды случались нервные срывы, пока дети были еще маленькими.

Родители расходились во мнениях о том, каким был Хайренс в детстве – асоциальным одиночкой или беззаботным и дружелюбным малышом.

Медицинская история Уильяма была немного осложненной, но ничего серьезного: он родился в результате накладывания щипцов, у Маргарет возникли трудности с кормлением грудью, в младенчестве он страдал от колик, его беспокоили воспаленные миндалины, он перенес ветрянку и корь, в детском саду плохо адаптировался и не хотел отпускать мать. Когда младший брат Уильяма заразился корью, Маргарет перестала водить детей в детский сад. Тем не менее через подобные эпизоды проходит множество детей, не становясь потом серийными убийцами.

Внутри разума серийного убийцы: сексуальная психопатия

В биографии Хайренса есть, однако, несколько элементов, типичных для детских лет серийных убийц. Например, травма головы (или несколько травм) с повреждением фронтальной коры. Его мать рассказывала, что в семь месяцев Билли (будущий «человек-мотылек») выбрался из коляски и упал на лестницу, пролетев четыре метра и ударившись о бетонный пол. Сознания он не потерял и, после того, как шишка размером с грейпфрут у него на лбу прошла, полностью поправился. Потом, в двенадцать лет, Билли упал на школьном крыльце. В тот раз он лишился чувств, и у него остался «порез над глазом» (в области фронтальной коры). После этого Хайренс начал мучиться головными болями [62].

Как Эрл Нельсон и другие серийные убийцы будущего, Хайренс перенес травму головы – даже две.

Далее у него возник фетиш, и он начал красть. Серийные убийцы на сексуальной почве в детстве часто воруют объекты своих фетишей. Более того, то, что считается зачастую «ненасильственными» преступлениями – вуайеризм, эксгибиционизм или воровство, – на самом деле является навязчивым фетишистским выражением садистического гнева и стремления к контролю. Серийные преступники часто начинают с юных лет, проникая в чужие жилища – преимущественно к женщинам, пока те спят. Они стоят над спящей жертвой, наслаждаясь контролем над ней, мастурбируют, а потом скрываются. Если жертва просыпается, ее могут в панике убить. Либо же это происходит в фантазии – в зависимости от психопатологии конкретного преступника.

Хайренс сообщил судебным психиатрам, что с девяти лет у него было наваждение, заставлявшее его красть и надевать женские трусики, возбуждаясь в процессе. Хайренс описал картонную коробку, которую прятал у бабушки на чердаке, когда ему было тринадцать лет, где хранил свою добычу. Там лежало сорок шелковых трусиков ярко-розового или голубого цвета. Сначала Уильям крал предметы своего фетиша с веревок, где сушилось белье, и из общих прачечных в жилых домах, но позднее стал проникать в чужие квартиры, в том числе через окна.

Хайренс рассказывал, как его сексуальное наваждение сместилось с объекта – женского белья, – на процесс – акт его кражи. Он возбуждался в процессе незаконного проникновения в чужое жилище и мог эякулировать, забираясь в открытое окно. Он бродил внутри, иногда даже не озадачиваясь кражей, а потом уходил, получив на время сексуальное удовлетворение. Бывали случаи, когда в состоянии возбуждения он совершал кражу, оставался внутри несколько часов и забирал не только женское белье, но и украшения, оружие, книги, наличные и другие вещи, пока у него не наступала эякуляция или просто не проходила эрекция. Иногда он испражнялся и мочился на пол, на постель или в ящички, где хранились украшения; случалось, что устраивал мелкие поджоги. Достигнув разрядки, он мог бросить собранную добычу, но чаще забирал ее с собой и хранил в тайниках.

Хайренс таил в себе раздражение и злобу, связанные с сексом, но испытывал отвращение непосредственно к сексуальному акту с женщиной, заменяя его различными фетишами и навязчивостями. В колледже он встречался с девушками, но мысли о сексе его отталкивали. Секс, грабеж и убийство казались ему одинаково отвратительными, и когда он дошел до худшей из своих навязчивостей, убийства, то потом мыл дочиста тела жертв, забинтовывал и заклеивал пластырем их раны в качестве своеобразного католического раскаяния.

Среди книг в комнате общежития у Хайренса, преимущественно краденых, нашелся зачитанный экземпляр «Сексуальной психопатии» Рихарда фон Крафт-Эбинга – основополагающего исследования ненормальной и криминальной сексуальности и фетишей, связанных с ней. В книге рассказывается о многих случаях убийств и расчленений женщин и детей. Наверняка Хайренс пытался разобраться с собственными наваждениями и фантазиями. Он говорил, что его любимым фильмом был