Читать книгу - "Я — сын палача. Воспоминания - Валерий Борисович Родос"

«многознайка», сотый раз у тебя уже это слово. А я его не люблю: «знайка, незнайка, многознайка», цветочный городок, как у Носова. Ты что. забыл слово «эрудит»?

Почему забыл? Очень даже помню. Я не только слово, я многих эрудитов в жизни встречал. Дружил со многими. Но для меня это слово имеет определенный смысл: книжный человек, книгочей — вот еще словечко, ходячая энциклопедия. Эрудит — человек, наполненный книжной культурой, кто знает значение и смысл многих заковыристых слов иностранного происхождения.

Нет, я говорю о другом. Многознайка знает что-то такое, чего в энциклопедиях не найти. Пять лучших бомбардиров довоенного «Динамо», расположение всех политлаге-рей страны, количество статей УК СССР, кто за 'гто, лучшие места отдыха в Крыму, цена проезда по железной дороге. Как прожить на рубль в день. Одно другому не мешает. Многознайка может быть и эрудитом, но это разное.

19

Переименованными к тому времени в крымские.

20

Теперь, в Америке, я разучился понимать… Номер на двоих?

21

Это правда. Войшвилло жил в самом здании МГУ, в профессорском корпусе «Л», в квартире из нескольких крохотных комнаток, если не похожих, то напоминающих комнаты университетского студенческого общежития.

22

У меня дома два приза за две победы. Украшение коллекции — чугунная пепельница с детскую ладошку размерами, другой приз — репродукция морского зимнего пейзажа. Великие и ценные реликвии, показатели того, как я был хорош в молодости.

23

Тут я, что мне и свойственно, хочу сделать небольшое, но веское напоминание. Выступающие отнюдь не шваль какая-нибудь безродная, шелупонь гнойная, а один к одному профессора. Профессора МГУ! Международного разряда научные светила. Иногда только молодые, подающие большие надежды доценты, бывает, что и аспиранты. и студенты из самых передовых, перспективных и одаренных. Не спрашивайте, как они могли! Им поручили. От них потребовали. Время было такое! На выборах 99 процентов и 99 сотых, все как один и строем. О чем ты лично думаешь, о чем с женой говоришь, укрывшись с головой одеялом, о том еще до тебя доберутся, а на людях… В высоком присутствии… На того, кто высунулся… Всем народом, всем скопом:

— АТУ его!

Мне кажется это надо всегда в голове держать перед тем, как сделать вывод о поведении людей в той обстановке.

24

Со смертью КПСС на убыль пошло искусство публичной демагогии. А то ведь каких вершин достигли, таких виртуозов вырастили… И демагогия была тогда нужна, даже необходима. Вот говорят, «знал бы заранее, соломки бы расстелил». А кто знает, что это за соломка такая волшебная? Вот в важной! частности той жизни демагогия часто и была соломкой, соломой, соло. мнщей.

25

Может, не надо было? Поезд моей судьбы поехал бы совсем по другим рельсам, и я оказался бы здесь много раньше.

26

Несколько раз виделись, стояли в одном кругу, будет упомянут в главе о Ю. А. Гастеве.

27

Едва знакомы. Но о нем много можно рассказать по рассказам моих учителей. Он работал тогда авторитетным логиком в Кишиневе, и ему было исключительно трудно поднимать целую науку в республике самому, не будучи кандидатом наук. К тому же вообще без высшего образования. Да и среднего у него не было. Более того, он вообще был несколько неадекватен.

28

О, Господи! Добро бы, если бы одни только психиатры. Предвижу цистерны ушатов грязи, которые будут вылиты на мою голову. Не боюсь… В смысле — страшусь! Но мосты уже горят.

29

Когда я взялся писать эту книгу, я мысленно прикинул, что в нее войдет. Кроме глав о моем отце. Подумал и об А. А. Вот, думаю, хорошо бы, чтобы и он прочел. Он это помнил. как бы он среагировал? Так это ж я! Или как-то иначе? Не довелось. Не судьба.

30

Тем самым, кто в романах Зиновьева оскорбительно назван Булыгой по созвучию фамилий. Многознающий человек, влюбленный в искусство, вроде самого Таванца.

31

Люся каждый раз чуть не в крик: зачем ты это пишешь? Они обидятся, ему все равно не поможешь. Манерно выражаясь: для сохранения уровня правды. Так было! Атмосфера, среда. Я и так не все пишу, что помшо, многое пропускаю. Уважаемые мной, да и вообще хорошие люди, ио у одного на колене заплата, у того дядя в тюрьме, а у этого так вообще глаз косой.

32

См. главу о Войшвилло.

33

Добавление специально для тяготеющих к математике: сила взаимоотторжения духовных масс — пропорциональна произведению мер этих масс, выраженных в драмах, и практически не зависит от разности духовных потенциалов.

34

Давно уже, не со студенческих, но с аспирантских времен, мы стали друг друга и при людях, и в письмах, е-мейлах, и по телефону, и даже лично, в беседе, тет-а-тет по имени-отчеству величать. Но тут, в мемуарах, я стану его называть, как это раньше и было: Валерка. Как и он меня.

35

Через семь лет. Потом был еще один, в котором я уже и эмигрировал. За всю жизнь три. И два теперь для последней надобности в жизни в шкафу неношеные висят. Уже и не для жизни.

36

ТВ еще не было. Молодые могут себе это представить? Наша молодость для них тут же отлетает в Юрский период.

37

Пропала вместе с дарственной подписью автора в период эмиграции. Не пережила.

38

Очень диссидентщиной интересовался, и дома у него всегда было не менее 400 томов тамиздата. Из его источника я, в свою очередь, многих друзей-москвичей, томичей, крымчан снабжал. Избыточные экземпляры он продавал мне по доступной цене, а иногда и дарил.

39

Я пропускаю то, что он еще и говорил о себе как о художнике, то, чего ни он, ни я не знали. Кто его знает, может, так и было. Тогда вообще полный атас.

40

Может, мне нужно