Читать книгу - "Роберт Маккаммон. Рассказы. - Роберт Рик МакКаммон"

гостя на каменном полу вряд ли можно счесть актом гостеприимства. Его конвоир уселся на плоский камень, по бокам которого стояли свечи. Два других бородача присоединились к нему. Затем к ним приблизилась женщина — тонколицая, с длинными серыми курчавыми волосами, рассыпавшимися по плечам. Мэтью неуютно поежился, заметив, что места женщина себе не выбрала, она припала к земле. Во всем её облике сквозило нечто хищное и голодное.

— Мэтью Корбетт, — позвал его Громогласный, переплетя грязные пальцы. — Из Нью-Йорка. Далековато ты забрался.

— Вынужден согласиться, — буркнул Мэтью. Он знал, что у него есть два способа выпутаться из этой ситуации: молить о пощаде или проявить смелость, которой он, к несчастью, не чувствовал. Но лучше ложное мужество, чем никакого. По крайней мере, так ему показалось. Мэтью не знал, почему, но мольбы о пощаде воспринимал как кратчайший путь в могилу. — А с кем я имею честь беседовать? Вы так и не представились.

— Можешь звать меня Мардо.

— Как скажете.

Мардо осклабился. На этот раз улыбка не вышла такой свирепой, как прежде, но все ещё напоминала оскал.

— Только послушайте его! — обратился он к остальным. — Он пытается выказать мужество! Но мы чувствуем запах твоего пота, мальчик.

Мэтью постарался подобрать слова как можно тщательнее:

— Я полагаю, я потел бы меньше, окажи вы чуть больше гостеприимства.

Мардо фыркнул.

— Действительно, — согласился он. — Эй, Дэниел! Принеси-ка ему воды. — Один из мужчин немедленно встал и побежал исполнять указание. Мардо вновь нахмурился. — А теперь вернемся к делу. Зачем ты едешь в дом Валлока Боденкира.

— Я впервые слышу это имя.

— Но о доме слышишь явно не в первый раз. Так что? Кто-то в Нью-Йорке нанял тебя, чтобы ты стал его слугой?

— Могу я задать вопрос? — Мэтью решил продолжить, прежде чем ему ответят отказом. — Кто вы такие, люди? И что здесь делаете?

— Это два вопроса! — возмутилась женщина. Её глаза походили на два дула пистолета. — А два вопроса — это слишком много!

— Простите моё любопытство, мадам. Такова моя натура.

— Мадам! — хохотнула она. — Он назвал меня мадам, слышали? — Её кривая улыбка увяла до отвратительной ухмылки. — Я уже и не помню, когда меня последний раз так называли.

Мэтью решил, что эти люди, должно быть, сбежали из лечебницы для душевнобольных. Возможно, повозка, в которой они ехали, сломалась, и они умчались в лес под защиту густой растительности…

Внезапно прямо перед его лицом материализовался чей-то череп. Мэтью вздрогнул и заметил, что череп перевернут, а отверстия для глаз и носа залеплены засохшей глиной.

Человеческий! — не успел испугаться Мэтью. Мигом позже он понял, что ему протягивают перевернутый череп животного, служивший здесь чем-то вроде чаши. Внутри этого преотвратного сосуда плескалась вода. Мужчина по имени Дэниел предлагал ему попить.

Черт возьми, пить из чьего-то черепа? Эштон Мак-Кеггерс со своей коллекцией костей, вероятно, был бы в восторге от этой затеи. Но не Мэтью. Однако именно ему выпала возможность приобрести подобный опыт, и что-то подсказывало ему, что отказываться не стоит. Он взял череп дрожащими руками, но помедлил, прикоснувшись к кости губами.

— Всего лишь вода, — хмыкнул Мардо. — Из источника, что чуть дальше по дороге.

Мэтью рискнул и сделал глоток. Это действительно была вода. Он вернул череп в протянутые руки Дэниела и заметил, что у основания ладони этого мужчины торчит неаккуратный клочок густой шерсти. Не успел он рассмотреть подробнее, как и череп, и руки скользнули обратно в темноту.

— Валлок Боденкир, — повторил Мардо. — Зачем он тебе?

Момент истины.

Но, черт возьми, в чем же дело? Мэтью по-прежнему ориентировался на указания, которые давал ему фон Айссен, но… надо признать, дела приняли столь странный оборот, что стоило подумать о сохранении собственной жизни — потому что, видит Бог, для этого сборища жизнь Мэтью Корбетта не стоит ни десяти фунтов, ни даже десяти пенсов.

— Я жду, — напомнил Мардо.

Мэтью отметил, что главарь этой шайки вдруг резко вздрогнул, как будто что-то причинило ему боль, и потер левое плечо.

— Мне ничего не известно о Валлоке Боденкире, — ответил Мэтью. — Но если так зовут человека, который живёт в доме в конце этой дороги, то меня нанял его брат, и мне не дали свободы разглашать подробности задания.

Несколько секунд Мардо молчал. Он перестал потирать плечо и наклонился вперёд, сжав руки в кулаки.

— Не дали свободы? Свобода. Интересное слово ты выбрал, не находишь? Если бы Боденкир добился своего, это понятие обратилось бы в ничто, стало бы невыполнимой мечтой. Мы — единственное средство защиты для Бостона, Нью-Йорка, Филадельфии, Чарльз-Тауна… для всех колоний! Единственное средство против потери свободы. Точнее, против того, чтобы эту свободу попросту выкрали посреди ночи. Если ты действительно ничего не знаешь об этом… гм… существе — а похоже, что ты говоришь правду, — то я скажу тебе вот, что: мы — своего рода солдаты. Мы ведем войну против нашего злейшего врага. Эта война… длится уже несколько поколений, и она не может закончиться, пока все Боденкиры этого мира не будут полностью уничтожены. Мы здесь, чтобы… — Он вынужден был замолчать. Его нижняя челюсть вдруг резко выдвинулась вперёд, как будто что-то сорвало её с суставов. Пока Мэтью в ужасе наблюдал за этим зрелищем, Мардо обеими руками вправил выскочившую челюсть.

— Тебе не следовало выезжать на эту дорогу, — наставническим тоном сообщил он. — Здесь не место для твоего вида.

Мэтью мучило множество вопросов, и он не знал, с какого начать. Должно быть, выражение лица выдавало его, потому что Мардо