Читать книгу - "Полное собрание стихотворений и поэм. Том IV - Эдуард Вениаминович Лимонов"

О гауляйтер Польши Кох!

Их грузные бронемашины

Германских полевых дорог…

Прорубливая меж Силезий

Мечом, что метит в Кёнигсберг.

И вот орда германцев лезет,

Пересекая вены рек…

«Как молодая игуана…»

Как молодая игуана,

Как пожилой Чуфут-Кале,

Над Ленинским проспектом рано

Сижу, шершавый, на скале.

Спешит Фифи в железный офис,

Её энергий тёмных гроздь

Желает выпрыгнуть вдруг off из

Куда вонзался злой мой гвоздь…

«Вот кинооблик Императора…»

Вот кинооблик Императора,

Безвольного, женой зажатого,

Показывают в Могилёве,

И всё уже на честном слове,

И вниз Империя обрушивается,

И армия в царя не вслушивается,

И к Ленину бегут солдаты,

И Троцкому они придаты…

А Алексей-царевич, сын,

Теряет кровь как керосин,

Всё бледный бродит и лежит,

Над ним Распутин ворожит,

И жёлтая жена царя,

Что по-немецки говоря…

Такая вышла кинолента

О жизни в сердце континента…

«Криптид в составе «Точки.ру»…»

Криптид в составе «Точки.ру»,

Где птеродактили в Перу

Летают, зубы обнажая,

Драконы жёлтого Китая…

И птерозаврами кишит

Известно, Замбия ночная,

Там «конгамато» пролетит,

Зубами острыми зияя.

И, ужасами искажён,

В воде французик бледнолицый

Глядит наверх, заморожён,

В того, что принял он за птицу.

«Прекрасных девок нежные тела…»

Прекрасных девок нежные тела

(«…Распутница! Психея! Маргарита!»),

Как Беатриче Данте повела

Меня к окну, окно было открыто.

И, оттопырив кобылиный круп,

Как ты, о моя тонкая, дрожала!

Уверен, что слюна из твоих губ,

Пусть я не видел, но она бежала…

«Как жаль, что войн в Европе нет…»

Как жаль, что войн в Европе нет,

В проливах не всплывут подлодки,

Тяжеловесны и коротки,

Сигарной формы, ржавый цвет…

Германский офицер с усами

Стоит на палубе, и нас

Рассматривает он «цейсами»,

Интересуясь: «Was ist das?»

А мы, селёдкою пропахли,

Стоим в тяжёлых свитерах

Фрицы в подлодке своей чахли,

А мы прогоркли на ветрах…

В судах

Суды вонючие России,

Где судьи бродят как Кащеи

И пресмыкаются как змеи,

И продвигаются как Вии,

Где узники дрожат в оковах,

Где плачут родственники плохо

Потеет едкая эпоха,

И сотрясается в основах…

Там приставы все косоглазы,

Там плоскостопы адвокаты,

Милиционеры долговязы

И неуклюжи, как солдаты…

Там лица судорогой сводит,

Глаза ленивые и злые,

Там упыри и ведьмы ходят,

Все в прокурорах – голубые…

Вот – секретарь парнокопытный,

И опер вот – членистоногий,

Сам Дьявол, бледный, но безрогий,

Им председатель колоритный…

Он мантией взмахнёт – и серой

Все коридоры он окатит,

И клювом, птичьею манерой,

Вдруг осуждённого он схватит…

«Толпа рабочих, с братом брат…»

Толпа рабочих, с братом брат,

Бетонный строят зиггурат.

И неприятные, сырые,

Восходят стены дрожжевые

И крупных окон в них набор,

Но Господь, зрением остёр,

Он сверху землю озирает

И что построят – разрушает…

Он явно никогда не рад,

Что люди строят зиггурат.

Невидимым плевком в полёте

Он тихо харкнет по работе.

И стены мощные падут.

«Вас здесь не любят и не ждут,

Ишь что надумали, приматы!»

И из ушей он вынет ваты…

«Не в августе подул сквозняк…»

Не в августе подул сквозняк,

Свободой в Родину подуло,

Когда эМ. Горби снял пиджак,

Нас платьем Тэтчер захлестнуло

Озноб международных встреч,

Нарзана брак и кока-колы,

Свободе предстояло течь

Струёй сквозь этой Тэтчер полы

Ей тощий Рейган подсобил,

И, скорчившись от страшной боли,

эМ. Горби Родину убил

Своей свободой поневоле.

Смерть Лоуренса Аравийского

Полковник Лоуренс крадётся

(Сквозь дюны мотоцикл чихал…),

Вот-вот сейчас с фурой столкнётся

Нацистов яркий идеал

Ночная Англии дорога

Посланника не встретит King,

Но встретит шасси фуры строго

И смерти вдруг ужалит sting

Нацисты с орденами рады,

Ещё не знают ничего

Что Эдуард за их награды,

Их нюрнбергские парады,

Лишится трона своего…

Полковнику в глаза, как лазер

Ударил с фуры яркий фар,

И был убит арабов father,

Враг оттоманов легендар…

Хиппи в Монголии

Дожди в неделю Курултая…

Как сыро вдоль стены Китая!

Дымит жаровня залитая

Обильной влагой дождевой

А мы сидим, согнув колени,

Занявши древние ступени,

Опухшие от сна и лени,

Как два китайца мы с тобой…

Кочевники нас придушили,

Ограбили и оскорбили,

Там, в отдалении, шумят…

Вождя ублюдки избирают,

Дрова тяжёлые таскают

И водку рисовую чтят…

«Вставай, а то возьмут нас снова

И изнасилуют опять!»

«Я не могу, я не готова

И ни идти, и ни стоять…»

Гарь, ветер, белые тюрбаны.

«Спешим, пока им не до нас!»

Туристами в такие страны

Кто ж ездит в столь опасный час.

«Как тайна тайн природа молчалива…»

Как тайна тайн природа молчалива,

Бежит лисица через жалкий лес,

А в Африке у льва свалялась грива,

В саванне вонь бензина, след колес…

Природа ненавидит человека,

Готовит бунт – вулканы, ледники

Нахмурились: «Да будет он калека!

Собьём с него генетики куски!

И разума лишённый обезьян,

Как волк трусцой из городов сбежит».

А Бог бормочет наверху: «Смутьян!»,

Он не вмешается, не защитит…

Новый Джеймс Бонд

О Господи, на что он годен!

Смотрю на Бонда в свете ламп

Шон был приятно старомоден,

А этот как-то сиволап…

Зачем он так дерётся много?

Как будто полицейский-brute?!

Он выглядит вполне убого,

Не джентльмен, совсем не good…

«Мэри Клинг умерла в прошлом