Читать книгу - "Крысиная возня. Записки реабилитанта - Андрей В."

На той неделе, в выходные, как обычно в многострадальной столовой, мы смотрели легендарный фильм «Гладиатор». Я тысячу раз уже смотрел этот фильм, и он мне очень нравился. Нечасто досматриваешь кино до конца, я имею в виду титры, но в этот раз было именно так. Помню, нас заворожила картинка-фантазия, когда Максимус после смерти идет, поглаживая колоски пшеницы, и видит на поле своих убитых Императором жену и сына, также всем понравился заключительный саундтрек. В титрах было сказано, что фильм снят по роману – не помню кого. В тот момент меня как озарило. Я вдруг подумал: «А может, написать книгу про все это?»

Будучи человеком творческим, еще до реабилитации я пару раз начинал писать, но вскоре бросал, интерес пропадал быстро. А может, не было подходящего материала, зато здесь его нашлось предостаточно.

И через минуту вопросительная первая мысль сменилась утвердительной: «А напишу-ка я книгу!» Подозреваю, что нечто подобное чувствовал Архимед, когда закричал: «ЭВРИКА!» Я начал писать в тот же день. Написал пролог и первую главу, и энтузиазм усилился. Первые главы уже начинали прорисовываться. Сразу захотелось с кем-нибудь поделиться своим творчеством и послушать отзывы.

Первые главы я решил прочитать Свете Н. Свете было 35 лет. Саша Ж. называл ее «Тушенка». Это ей шло, так как она была бесформенная и очень энергичная, суетливая и дурная особа. И чем-то напоминала Новодворскую, только без очков. Но я с ней тогда дружил, и до определенного момента не хотел замечать ее патологическую дурь. Еще она была журналисткой и неплохо читала стихи, поэтому я и решил получить от нее отзыв. Света с интересом выслушала пролог и первую главу, посмотрела на меня ничего не выражающим взглядом и сказала, что ей понравилось. Но мне это уже было не важно, я уже «завелся» и хотел почитать кому-нибудь еще. Я тогда жил в 21-м номере и после очередного перекура захотел зачитать главы всем, кто там находился: Саше В., Олегу, Сереге С. и Саше Ш. Все одобрили, сказали, что у этого есть будущее. Эти слова мне очень польстили, я понял, что это мое «спасение».

На следующий день, сразу после подъема, я решил узнать отношение к моей рукописи консультантов, ведь в Центре все было запрещено: и книги, и телевизор, и радио.

«А ну как, – подумал я, – и книгу запретят писать? От этих можно ожидать чего угодно».

Хотя я знал, что запретить писать нереально, это как запретить думать. К моему удивлению, консультанты не удивились и спокойно заметили: «Не ты первый». «А мне книгу отдадут, когда я домой поеду?» – поинтересовался я. «После полного курса забирай что угодно», – ответил консультант Саша П.

Следующие главы пошли на редкость легко, и от этого я поймал какой-то кураж. А так как у меня был особый режим, и я мог находиться в комнате с 16:00 до 18:00 и после 20:15, времени у меня была куча. Но после каждой написанной главы я начинал сомневаться: «Хорошо это или плохо? Нормально ли?» Поэтому я решил зачитывать написанное в конце дня «близким». Помимо Сереги С. и Олега меня интересовало мнение Настеньки. У нее было изумительное чувство юмора, она заразительно смеялась, да и вообще она была «вкусненькая». Дождавшись момента, я поймал ее в групповой и прочитал четыре первые главы. Настя была в восторге. И даже голова, которая у нее болела в тот момент, вмиг прошла.

После этого я уже точно знал, что все, что я делаю, правильно, и ставки нужно повышать. А для этого нужно было зачитать написанные главы консультантам, чтобы все было законно.

Через две недели после того, как я начал книгу, у меня с консультантами возникло недопонимание по поводу фильма на выходной. Обычно консультанты скачивали фильм на свой вкус – откровенную чушь, как это называлось: чтоб «проживали» неприятные моменты. А так как кино было моей страстью, терпеть этого я не мог, и в этот раз решил отреагировать нестандартно. Я решил пойти ва-банк. Для того, чтобы поменять фильм, я решил предложить сделку. Условия я выдвинул консультантам следующие: «Я зачитываю книгу. Если вам нравится, вы меняете фильм, если нет, я готов написать 100 своеволий в наказание за наглость». Мое предложение было воспринято холодно, без энтузиазма. В то время «президентом» был Руслан, или, как все его звали, Русик. Ему было тридцать пять лет. И его все уважали, так как он был на редкость мягким, душевным, добродушным и искренним человеком. Он в свою очередь уже слышал первые главы и посоветовал консультантам не отказываться от моего предложения. Консультанты были заинтригованы и пригласили меня к себе.

Нужно сказать, народу набилось в консультантской много, человек семь. Предварительно я начал опять торговаться за фильм. Они не сдавались, но книгу послушать тоже хотели. Успев изучить все главы до тонкостей, я четко и с акцентами, расставленными в нужных местах, зачитал главы, и им очень понравилось. Но фильм они все равно не поменяли. Но плюсы тем не менее были – я понял, что книгу можно теперь писать абсолютно легально.

Потом я написал еще три главы и хотел прочитать кому-нибудь из руководства. Подумывал об Антоне Александровиче с его фирменным чувством юмора, но не сложилось.

Как-то на смене были Кирилл и Дима Г. Вместе они составляли дуэт «добрый и злой полицейский». Кирилл был спокойный и добрый, Дима Г. – импульсивный и злой. В конце дня я пришел в консультантскую и зачитал Кириллу пять глав, пока Дима Г. вел вечернее собрание – Итог дня. От смеха Кирилл катался по белому дивану, и, когда закончилось собрание и пришел Дима, мне пришлось читать второй раз, и уже у них обоих была истерика от смеха. Если ты сам находишься в гуще описываемых в книге событий, так это еще смешней. И в итоге Дима Г. порекомендовал мне прочитать все это на творческом вечере.

«И „Если в кране нет воды“ прочитать? Про Бильбо, это же жесть, он же повесится», – изумленно поинтересовался я. «Пускай проживает», – спокойно ответил Дима. (Нужно отметить, что в Центре ни с кем не церемонились и специально создавали людям негативные эмоции, неудобства и плохое настроение, дабы человек научился с ними справляться в этом микросоциуме и, выходя в нормальную жизнь, знал, что с ними делать.)

Теперь я постоянно думал о книге. Это было мое все: и хобби, и релаксация, и статус, и даже инструмент воздействия на других.

Время от времени