Читать книгу - "Стихи и слезы и любовь. Поэтессы пушкинской эпохи - Елена Ивановна Майорова"

тщеславный характер, острый, хотя и не злой язык и глубокое отвращение от лжи, низкопоклонничества и лести, что помешало ему сделать «блестящую карьеру подобно Орлову, Бекендорфу, Клейнмихелю, Несельроде», жить в Петербурге, а не проводить лучшие годы жизни в Оренбурге и на Кавказе.

История пугачевского бунта. Прижизненное издание

В. И. Даль, который демонстрировал Александру Сергеевичу оренбургские достопримечательности, тоже получил свой экземпляр книги, как и атаман уральских казаков Покатилов. Местный оригинал Артюхов, «тот охотник, что вальдшнепов сравнивает с Валленштейном или с Кесарем» изрядно позабавил поэта и он его не забыл – подарил свое произведение.

Но ни в записках Пушкина, ни в его письмах нет никаких упоминаний о Егоре Николаевиче Тимашеве. Он проигнорировал существование одного из первых лиц в крае. Однако однозначно считается, что существуют параллели между помещиком Троекуровым – персонажем романа «Дубровский» – и Егором Тимашевым: тот тоже держал большую псарню, где разводил борзых собак, и отличался своенравным, властным характером – считает современная исследовательница Т. А. Образкова.

Вспоминал ли поэт свою московскую знакомую, останавливаясь в доме, принадлежавшем ее семье? Может быть, он подчеркнуто не заметил человека, доставившего столько страданий милой женщине? Но, скорее всего, он действительно не помнил ни прелестную Тимашеву, ни ее грустную историю, ни ее жестокого супруга.

В течение пятнадцати лет Егор Николаевич Тимашев занимал должность предводителя дворянства. В 1835 году он возвратил часть земель, отданных еще Иваном Лаврентьевичем в аренду. По избрании на третье трехлетие он был произведён в генерал-майоры. В 1845 году с этим чином Тимашев окончательно ушёл в отставку и поселился в своем имении Ташла.

Возможно, теперь между неверным мужем и оставленной женой установились своего рода приятельские отношения – в противном случае вряд ли Екатерина стала бы проделывать долгий и тяжелый путь даже в столь любимую Ташлу. Но, может быть, ее грела надежда увидеться с отвергнувшим ее чувства, но еще любимым Эдуардом?

Не к нему ли обращено недавно найденное стихотворение поэтессы?

Скажи Скажи, что выражал вчера твой нежный взор? Кому был обращен? Или воспоминанья Давно минувших дней, судьбе наперекор, Опять в душе твоей зажгли очарованья? О, верь! Любви твоей она цены не знала, Не знала счастия тобой любимой быть. Холодною душой она не постигала, Как может пламенно тебя душа любить. Нет, милый образ твой, в минутах сновиденья, Не озарял ее: с отсутствием твоим В ней исчезали все восторги, упоенья, Пока пробудишь их присутствием своим. Один лишь ты любил, один пылал напрасно, Забудь ее и жизнь не отравляй тоской. Подругу ты найдешь, она полюбит страстно И оживит мечты, забытые тобой. * * *

Теперь «За умелые труды во время экспедиции к Каспийскому морю и хивинской границе» Э. А. Эверсман был произведен в надворные советники, что соответствовало воинскому званию подполковника. В 1837 году ученый представил В. А. Перовскому, который и был инициатором написания «Естественной истории Оренбургского края» рукопись своего труда. На Перовского, одного из учредителей Русского Географического общества, работа произвела прекрасное впечатление. Он писал Эверсману: «С большим удовольствием прочитал я первую часть Вашего ученого и основательного труда. Я поставил себе в особую заслугу, что подал повод к сочинению Вами этой полезной и единственной у нас в своем роде книги и что могу способствовать к скорейшему ее распространению в отечестве нашем… Надеюсь…. что вы не откажетесь от продолжения и скорого окончания важного труда Вашего, собственно из любви к науке, которой Вы, на поприще своем, успели уже принести столько существенной пользы». Книга была издана Перовским в Оренбурге в 1840 году тиражом 1200 экземпляров. Перевод с немецкого языка на русский сделал знаменитый лексикограф В. И. Даль, который с согласия автора снабдил книгу примечаниями, имеющими большую ценность.

Позже Эверсман получил кафедру в Казанском университете и оставил Оренбург. Екатерина и Эдуард больше не встречались.

Супругов Тимашевых связывали дети. По достижении возраста родители хотели определить их в Царскосельский Благородный пансион, но так как он был в 1829 году упразднен, то император высочайше повелел «сыновей управляющего Оренбургским казачьим войском полковника и кавалера Тимашева… определить в Московский университетский пансион и иметь на казенном содержании». Этот пансион считался одним из лучших учебных заведений России. Здесь изучали науки, искусства, спорт, военное дело. Особенное внимание уделялось русскому языку и литературе «для большей изощренности ума, образования вкуса». По окончании пансиона братья Тимашевы поступили в петербургскую Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. И в университетском пансионе, и в военной школе в это же время, только курсом старше, учился М. Ю. Лермонтов.

Московский благородный пансион. Акварель XIX в.

Его имя особенно громко прозвучало в связи с сокрушительными стихами «На смерть поэта». В Москве о смертельном ранении на дуэли А. С. Пушкина узнали лишь через три дня, когда столичная почта донесла эту трагическую новость. Известие облетело город мгновенно, все были потрясены. Люди со слезами на глазах переживали страшную потерю и с чувством глубокой скорби о понесенной утрате вспоминали о блистательном таланте поэта. Появились стихи тесно связанных с Пушкиным Жуковского, декабриста Федора Глинки, лицейского товарища Пушкина Кюхельбекера, более молодого и тоже близкого к Пушкину Баратынского, далее – родившихся в первом десятилетии века столь разных поэтов, как Тютчев, Полежаев, Кольцов, Бенедиктов; наконец, ровесников Лермонтова – Огарева и даже азербайджанского поэта Мирзы Фатали Ахундова. Вяземский называл смерть Пушкина «страшным несчастием, поразившем нас, как удар молнии». В письмах он взял на себя задачу рассказать о причинах и предпосылках трагической январской дуэли и при этом защитить и охранить память Пушкина – «не был ни либералом, ни безбожником, ни – тем более – “главою оппозиции”», причем реабилитировать вместе с Пушкиным и себя.

А. С. Пушкин на