Читать книгу - "Железная стена. Израиль и арабский мир - Avi Shlaim"

В очередной раз Хафез Асад выиграл от израильской военной акции, жертвой которой он должен был стать. Смысл операции "Гроздья гнева", с точки зрения Дамаска, заключался в том, чтобы ослабить Асада, заставить его потерпеть военное поражение и ослабить контроль над Ливаном - единственной важной картой, которую он все еще держал в руках. Хотя вторжение 1982 г. и нападение на Ливан в 1996 г. значительно отличались по масштабам и продолжительности, у них было много общего. Обе операции были спланированы как операции по защите северной части Израиля, обе имели подложные названия, и в обоих случаях реальной целью был Асад. В глазах Асада эти два израильских вторжения, предпринятые поочередно Менахемом Бегиным и Шимоном Пересом, были амбициозными упражнениями в геополитической инженерии, призванными перестроить регион в интересах Израиля. Оба вторжения рассматривались Асадом как отражение интервенционистской тенденции в израильской политике, которая со времен премьерства Давида Бен-Гуриона была направлена на установление гегемонии над арабами военными средствами.

Операция "Гроздья гнева" была политическим, военным и моральным провалом. Израиль, похоже, забыл о том, что, как многие полагали с излишним оптимизмом, он уже усвоил: существуют пределы достижимого с помощью военной силы, и за слишком сильную зависимость от нее приходится платить высокую цену. Международное сообщество осудило Израиль за безжалостные расправы над мирным населением. Весь арабский мир кипел от гнева по поводу жестокого обращения Израиля с ливанским народом. Умеренные арабские правительства хотели, чтобы Перес остался у власти, но при этом резко критиковали всю операцию, и особенно убийство беженцев в Кане. Неожиданно новый Ближний Восток, о котором так много трубили, стал очень похож на старый добрый, с высокомерным Израилем, попирающим все на своем пути во имя безопасности.

В электоральном плане операция "Гроздья гнева" также оказалась безусловным провалом. Попытка Переса изменить свой имидж, превратившись из "господина мира" в "господина безопасности", только подорвала его авторитет. Израильские арабы посчитали, что военная операция показала истинное лицо Переса, и многие из них пригрозили проголосовать против него или вернуть чистый бюллетень на предстоящих всеобщих выборах. Еврейские избиратели, напротив, не были впечатлены попыткой Переса представить себя в роли "ястреба" в сфере безопасности. Биньямин Нетаньяху воспользовался возможностью заявить, что правительство лейбористов принесло мир без безопасности, в то время как Ликуд под его руководством принесет мир с безопасностью.

Физическая безопасность граждан Израиля в границах, существовавших до 1967 г., была одной из главных проблем в преддверии выборов. Самая большая ирония заключалась в том, что Нетаньяху, наиболее откровенно выступавший против ХАМАСа, стал также главным политическим бенефициаром серии взрывов, осуществленных террористами-смертниками в крупных городах Израиля. Эти теракты привели к тому, что общественное мнение изменилось в пользу жестких правых политиков, занимающих бескомпромиссную позицию в вопросах безопасности, против правительства, возглавляемого лейбористами, и в определенной степени против мирного процесса с палестинцами. Убийство Рабина нанесло серьезный удар по Нетаньяху и обеспечило Пересу значительный перевес в опросах общественного мнения. Когда в середине февраля 1996 г. были назначены выборы, Перес опережал в опросах общественного мнения, казалось бы, неоспоримые 20%. Но последовавшая за убийством Яхьи Айяша волна взрывов террористов-смертников свела на нет это преимущество. Исламский террор сработал в пользу Нетаньяху.

В определении результатов всеобщих выборов, состоявшихся 29 мая 1996 года, большую роль сыграли личные качества. Это были первые выборы, на которых вступил в силу новый закон, предусматривающий прямые выборы премьер-министра Израиля. Таким образом, каждый гражданин Израиля, достигший восемнадцатилетнего возраста, имел возможность отдать два голоса: один - за партию, другой - за премьер-министра. Список политических партий, претендующих на преференции, был, как обычно, длинным, но кандидатов на пост премьер-министра было всего два: Шимон Перес и Биньямин Нетаньяху.

Перес вел неубедительную кампанию. Он отклонил предложение сделать убийство Рабина и ту двойную опасность религиозного фанатизма и политического экстремизма, на которую оно указывало, одним из вопросов предвыборной кампании. Но он также не стал заострять внимание на фундаментальных политических различиях между "Лейбористским блоком" и "Ликудом". Несмотря на теракты, большинство израильтян по-прежнему хотели продолжать реализацию соглашений в Осло. Перес должен был представить избирателям четкий выбор между мирной политикой своей партии и политикой "Большого Израиля", проводимой "Ликудом". Но он ничего подобного не сделал, предоставив всю эту работу Нетаньяху. В ходе избирательной кампании Перес вел себя как еврей из еврейского анекдота, который, будучи вызванным на дуэль, послал телеграмму своему противнику: "Я опоздаю. Начинайте стрелять без меня". Дебаты на телевидении в ночь перед выборами помогли склонить чашу весов в пользу Нетаньяху. Нетаньяху выглядел хорошо подготовленным, энергичным и язвительным: Перес выглядел старым, усталым и бессвязным. По опросам общественного мнения, они шли вровень, но когда стали известны результаты, Нетаньяху победил с перевесом в 30 тыс. голосов. Он получил 50,4% голосов, а Перес - 49,6%. Лейбористы получили 34 места в Кнессете, а Ликуд - только 32. Но по новому избирательному закону задача формирования следующего правительства должна была быть возложена на Нетаньяху.

Для Шимона Переса в возрасте семидесяти трех лет выборы стали вопросом политической жизни и смерти. Перес, постоянно проигрывающий в израильской политике, имел самый большой шанс воплотить в жизнь свое видение всеобъемлющего