Читать книгу - ""Sex Pistols": подлинная история - Джуди Верморел"

ДГ: М-м-м (пауза), просто я передумал. Я думаю, все нужно рассмотреть… иметь… короче, я пытаюсь всегда занимать такую позицию, при которой нет противоречий между моими собственными взглядами и желаниями и моим бизнесом, и в этом особом случае, прежде чем что-то предлагать компании, я просто передумал и за один день сбросил с себя этот груз.

В: Все произошло очень быстро, не правда ли?

ДГ: Нет, почему же, заключение контракта не было столь уж быстрым. Это были самые долгие переговоры, в которых я когда-либо принимал участие. И с самого начала они были крайне затруднительными.

В: Но период между заключением контракта и его расторжением…

ДГ: Был очень короткий.

В: Вот именно, короткий.

ДГ: Четыре дня, я полагаю.

В: Четыре дня. Кажется, это не очень большой промежуток времени.

ДГ: Да, и поэтому крайне трудно объяснить всем, в чем тут дело. Возможно, что… нет. это практически невозможно… Потому что каждый, кто стоит в стороне от конкретики, склонен ожидать каких-то интриг, множества каких-то макиавеллиевских заговоров, которые происходили за кулисами, а всего этого просто не было. И люди могут либо принять мои слова на веру, либо нет. Я думаю, сначала людям нужно объяснить, что такое «А & М Records» (раз уж мы стали причиной каких-то неприятностей), они должны понять саму природу нашей компании, а потом уже понять, почему правильнее всего для «А & М» было повести себя не так, как обычные компании звукозаписи, и, следовательно, почему их исполнительный директор в Англии Дерек Грин повел себя именно так.

Да. может быть в самой природе «А & М» заключена причина, по которой мне нужен человек понимающий, чтобы донести до него нашу точку зрения. «А & М» — очень особая компания. Во-первых, это компания звукозаписи, и поэтому очень важно. что такого рода решение могло быть принято и исполнено (пауза) в столь короткий срок, и почему оно является решением одного человека. Знаете, большую роль сыграл здесь чисто человеческий момент. Это просто изменение взглядов и мнений одного человека.

В: И оно вызвано поведением группы, которым вы были обеспокоены?

ДГ: Нет-нет… (Долгая пауза.) Важно было не их поведение, а то, что оно могло повлечь за собой. Реакция на их поведение. Вот чем я был озабочен, да-да. То, как другие люди могли отреагировать на поведение «Пистолетов», беспокоило меня куда больше, чем собственно их поведение. Сами они меня не особенно беспокоили.

В: А среди этих других людей был кто-нибудь из артистов «А & М»?

ДГ: Нет.

В: Малькольм Макларен рас сказывал мне историю о том…

ДГ (смеясь): Все это совсем не гак было.

В: Но вы, без сомнения, о ней слышали.

ДГ: Я читал о ней.

В: Он уверяет, что видел телекс от одного из ваших артистов, где…

ДГ: Хорошо, только… Одна из причин, почему я не разговаривал с прессой все это время, заключалась в том, что в такой обстановке очень трудно что-то беспристрастно сообщить. Все, что появлялось, толковалось односторонне и подавалось с точки зрения «Sex Pistols», а их рупором был, конечно. Малькольм Макларен. А я не был расположен опровергать слова Макларена, потому что каждый день он говорил по-новому. Единственное, по крайней мере, что журналисты принимали за чис тую монету, — это мысль Макларена о том, ч то другие артисты «А & М» оказали на нас давление. И я в свою очередь опровергаю это как абсолютную чепуху (смеется). Просто чушь.

Телекс, упоминаемый Малькольмом Маклареном — а тот факт, что он использовал такой маневр, является одной из причин, почему я вполне доволен, что я уже вне ситуации в целом, — с ним история была следующая. Макларен был у меня в офисе в тот день, когда я получил телекс, где упоминалось о контракте с «Sex Pistols». Мы с Маклареном встречались бессчетное количество раз, и в тот день на моем столе лежал телекс от Рика Уэйкмана, который является моим близким другом. Надо сказать, что к «Sex Pistols» другие артисты относились с долей юмора, в самом невинном смысле. Не думаю, что кто-то из артистов на самом деле представлял себе, кто они такие. Музыки их они не слышали, и они слишком высокие профессионалы, чтобы комментировать какую-то музыку, если они ее не слышали. Им в высшей степени наплевать. Они сами выпускают миллионную продукцию, и им не нужно беспокоиться о каких-то «Sex Pistols». И Уэйкман в шутливой манере — а он в этих делах большой мастер — прислал мне из Монтерея очень смешной телекс, он касался персонально меня, но это было очень смешно: думаю, если я покажу его кому-нибудь, он не сможет не улыбнуться. И кажется, телекс заканчивался в таком ключе: «Скоро все мы будем носить булавки», как-то так, и это было и правда смешно, вот и все, собственно.

Малькольм же — и в этом его суть — прочитал телекс, который лежал на моем столе перевернутый. Это достаточно интересно: он потрудился запомнить телекс слово в слово — куда уж интереснее. Нет, чтобы не быть неверно истолкованным (смеется) — я с большим юмором к этому отношусь. Я действительно восхищен им как менеджером — во-первых, он прочитал то, что лежало на столе в перевернутом виде, и, во-вторых, запомнил все как нельзя более аккуратно.

В: Итак, вас беспокоили беспорядки в связи с поведением «Sex Pistols»? Или то, что другие люди вдохновлялись ими? Или же…

ДГ: Я просто не понимал, когда подписывал с ними контракт, как мне лично к этому относиться. Знаете, я не хотел всего этого видеть — уличные драки, я не любитель всего этого…

В: Думаю, для людей это немного странно выглядит, потому что был уже пример с «ЕМI». Даже при их лояльности они были шокированы, и это о чем-то говорит. И странным кажется, что…

ДГ: Нет. совсем не странным. Это моя профессиональная ошибка. Знаете, я думал так: то. что шокировало «ЕМI», меня не шокирует (смех), я более независимый и достаточно молодой человек, если угодно; я жил уличной жизнью, сам я родился и вырос в Ист-Энде, я сам из пригорода, был футбольным фанатом, местным футболистом — я все еще играю в футбол в Южном Лондоне, в местной районной лиге, и сам участвовал в драках на поле. Знаете, я думаю, что живу вполне нормальной жизнью, я жил рядом с рабочими, с безработными, вот я и подумал, что могу себе представить то,