Читать книгу - "Правосудие в современной России. Том 1 - Екатерина Владимировна Михайлова"

811

«Искусственный интеллект – комплекс технологических решений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека (включая поиск решений без заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач результаты, сопоставимые с результатами интеллектуальной деятельности человека или превосходящие их. Комплекс технологических решений включает в себя информационно-коммуникационную инфраструктуру, программное обеспечение (в том числе в котором используются методы машинного обучения), процессы и сервисы по обработке данных и поиску решений» (п. 5 Национальной стратегии развития искусственного интеллекта на период до 2030 года, утв. Указом Президента РФ от 10.10.2019 № 490 «О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации»).

812

Важно различать различные формы использования цифровых технологий в сфере судопроизводства по гражданским делам и судебного обеспечения бесспорных прав – и организационно-правовую сферу, обеспечивающую доступность заинтересованных лиц к участию в процессе посредством электронификации определенных процедур (не обязательно процессуальных). Автор констатирует недостаточность таких исследований, что также связано с необходимостью привлечения специальных знаний в области цифровых технологий, без чего поставленную задачу решить нельзя (Сахнова Т.В. Искусственный интеллект в Е-правосудии: очевидное и вероятное. С. 15–29).

813

«…гуманитарные ценности цивилистического процесса, справедливость как его главная предтеча, сущностное начало методов, задач и целей судебной защиты – это то, что квалифицирует цивилистический процесс вовне как правовой феномен. В любом национальном концепте базовые гуманитарные ценности цивилистического процесса, выражаемые через соотношение функций суда и сторон, через предметно-объектное развитие процесса в соотношении с его методами, стали краеугольной основой цивилистической процессуальной формы как фундаментальной константы цивилистического процесса». Поэтому выработанные формулы процесса и его элементов сохраняют свою жизнеспособность и эффективность в различных правовых реалиях, на разных этапах общественного развития, а их творческий потенциал – доктринальный, легальный, правоприменительный – неисчерпаем, пока гуманитарные ценности значимы для общества и государства (Сахнова Т.В. О фундаментальных константах цивилистического процесса // Учение о гражданском процессе: настоящее и будущее: сб. докл. на I Междунар. науч. конференции памяти М.К. Треушникова. М., 2022. С. 316–324).

814

Исследователи указывают на совокупность взаимосвязанных новых вопросов, которые цифровизация правосудия ставит перед юридическим сообществом: о трансформации гражданской процессуальной формы; специфике применения гражданских процессуальных принципов; дифференциации процессуальных и технических институтов; снижении процессуальных гарантий судебной защиты. Концептуальное осмысление этих и иных базисных аспектов гражданского процессуального законодательства должно стать залогом качественного правового регулирования электронного правосудия (Борисова В.Ф. Новеллы цивилистического процессуального законодательства в сфере электронного правосудия. С. 316–324).

815

Авторы, анализируя влияние цифровой трансформации и переход к «бесконтактному» способу судебной и несудебной защиты, в том числе в условиях вынужденной изоляции, вызванной пандемией COVID, подчеркивают, что применение цифровых (онлайновых) механизмов разрешения споров должно обеспечивать справедливое судебное разбирательство и не может препятствовать доступу к правосудию (Михайлова Е.В., Чуча С.Ю., Летова Н.В., Соловяненко Н.И. Судебная и несудебная защита гражданских, семейных и трудовых прав в условиях глобализации и цифровизации государства и общества. С. 66–74).

816

Можно отнести к процессуальным отношениям в цифровом формате следующий вывод: «Взаимодействие пользователей информационной системы ставит перед законодателем и цивилистикой проблему выявления особенностей такого взаимодействия, поскольку совершение трансакций в электронной системе свидетельствует о возникновении специфической относительной связи между ее участниками» (Василевская Л.Ю. Цифровизация гражданского оборота: проблемы и тенденции // Российский юридический журнал. 2020. № 6. С. 105–117).

817

URL: https://unctad.org/system/files/official-document/ares69d313_ru.pdf.

818

В ряде зарубежных юрисдикций электронный способ судопроизводства считается основным и подлежит применению, а «бумажное» судопроизводство является исключением. В обосновании такого подхода подчеркивается необходимость избавиться от «тирании бумаги», «устаревших и неадекватных информационных технологий» и «шокирующего» и «повсеместного» отсутствия доступа к правосудию для обычных людей или малых предприятий. Таким образом сегодняшнее видение системы правосудия – «цифровая по умолчанию и по дизайну». Под цифровыми по умолчанию подразумеваются цифровые услуги, которые настолько просты и удобны, что все те, кто может их использовать, решат сделать это. Вместе с тем доступ к правосудию означает нечто большее, чем возможность заполнить онлайн-форму и чувствовать себя комфортно в процессе. Он имеет центральное значение для обеспечения верховенства права (Transforming Our Justice System / by the Lord Chancellor, the Lord Chief Justice and the Senior President of Tribunals. September 2016. URL: https://www.judiciary.uk/wp-content/uploads/2016/09/narrative.pdf).

819

В российском законодательстве к инфраструктуре доверия относится технологическая и юридическая конструкция электронной подписи, которая включает удостоверяющие центры, создающие и выдающие участникам цифрового взаимодействия сертификаты ключей проверки электронных подписей, а также доверенные третьи стороны, осуществляющие деятельность по проверке электронных подписей в электронных документах в конкретный момент времени (Соловяненко Н.И. Реализация и защита прав субъектов экономических отношений как компоненты комфортной регуляторной среды цифровой экономики // Проблемы экономики и юридической практики. 2023. Т. 19. № 6. С. 112–117).

820

В российском законодательстве общей правовой основой обмена юридически значимыми электронными документами служат положения, предусматривающие правовую конструкцию электронного документа; устанавливающие порядок и условия применения различных видов электронной подписи (простой, усиленной неквалифицированной, усиленной квалифицированной) для подписания электронных документов, в том числе при заключении предпринимательских договоров и иных сделок; закрепляющие возможность для физических и юридических лиц обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав в электронном виде; признающие в качестве письменных доказательств документы, выполненные в форме цифровой записи, подписанные электронной подписью, и ряд других.

821

Типовой закон ЮНСИТРАЛ об электронной торговле и Руководство по принятию (1996 год). URL: https://uncitral.un.org/sites/uncitral.un.org/files/media-documents/uncitral/ru/v1504119_ebook.pdf; Типовой закон ЮНСИТРАЛ об электронных подписях и Руководство по принятию (2001 год). URL: https://uncitral.un.org/sites/uncitral.un.org/files/media-documents/uncitral/ru/ml-elecsigr.pdf.

822

Арбитражный суд, рассматривая дело по исковому заявлению Банка о взыскании задолженности по кредитному договору и анализируя порядок заключения договоров в электронном виде между клиентом и Банком, установил принадлежность электронных подписей заемщику: «подтверждается протоколом операции электронной подписи под документом (Протокол операции – Приложение к Исковому заявлению): документ подписан простой электронной подписью; способ подписания: ввод одноразового пароля в интерфейсе».

823

Банк и индивидуальный предприниматель заключили кредитный договор путем подписания клиентом заявления о присоединении к общим условиям кредитования, которые размещены на официальном сайте Банка в сети «Интернет» и доступны для ознакомления по ссылке, направляемой заемщику. Указанные документы в совокупности являются заключенной между заемщиком и Банком сделкой кредитования. Заявление, сформированное в системе