Читать книгу - "Маг воды. Том 4 - Саша Токсик"

лестнице к своей комнате на третьем этаже, я старался ступать тихо. Елена Павловна наверняка уже встала и возится на кухне, готовя завтрак, но сталкиваться с ней раньше времени не хотелось. У меня не было сил на объяснения, где я пропадал всю ночь.

В комнате царил привычный полумрак, только через щель в занавесках пробивался тонкий луч утреннего солнца. Я присел возле кровати и приподнял знакомую рассохшуюся половицу.

В тайнике уже лежала небольшая коллекция осколков русалочьих камней. Теперь к ним добавилась кожаная папка с документами, десять камней-накопителей из сейфа мага и еще пять камней, из его щита-артефакта. Перстень я решил оставить при себе, чтобы изучить при первой возможности.

Прежде чем лечь, я подошёл к окну и выглянул на канал. Капля резвилась в воде, гоняя фагов как стайку мальков. Они послушно следовали за ней, выстраиваясь то в линию, то в круг, то в спираль. Хорошо, что у неё есть развлечение. А заодно и лодка под присмотром.

Я стянул ботинки и растянулся на кровати. Тело отчаянно требовало отдыха. Магическая битва, а затем создание и управление сотней боевых элементалей забрало больше сил, чем я ожидал. Ничего, пара часов отдыха, и я буду в порядке.

Глаза закрылись сами собой, и я позволил себе провалиться в сон.

* * *

Проснулся я от знакомого запаха свежей выпечки, который просачивался через щели в половицах и заполнял всю комнату.

Солнце уже поднялось высоко, судя по яркому свету за занавесками, часов десять или даже одиннадцать утра. Я потянулся на кровати, прислушиваясь к своему телу. Усталость прошла, магический резерв восстановился почти полностью. Молодой организм быстро восстанавливался, это радовало.

С кухни доносились голоса и звон посуды. Елена Павловна что-то оживлённо рассказывала, периодически прерываясь на указания вроде: «попробуйте вот это варенье» или «кушайте блинчик, пока горячий».

Удивляясь, с кем она разговаривает с таким почтением, я спустился вниз.

За столом, накрытым с особой торжественностью, сидела Надежда Светлова. Ради неё моя квартирная хозяйка расстелила белую вышитую скатерть и выставила не виданный мной ранее фарфоровый сервиз.

Надя была одета в простое, но элегантное светло-голубое платье. Поверх платья красовался кухонный фартук Елены Павловны с вышитыми петухами, который на стройной фигуре Нади смотрелся совершенно нелепо и трогательно одновременно.

— А, вот и наш соня проснулся! — воскликнула Елена Павловна, оборачиваясь от плиты с очередной горой блинов. — Садитесь, садитесь, Данила! Я уже думала, вы до обеда проспите.

Стол ломился от еды. Целая гора золотистых блинчиков возвышалась на большом блюде. И простых, сложенных конвертиками, и с разными начинками.

Рядом стояли вазочки с разными видами варенья, сметана в фарфоровой миске, мёд в хрустальной розетке, творог с изюмом, масло, сливки. Елена Павловна явно превзошла себя, стараясь произвести впечатление.

— Доброе утро, Надежда, — поздоровался я, усаживаясь за стол. — Не ожидал увидеть вас здесь.

Надя слегка покраснела и поправила несуществующую складку на фартуке. В этом жесте было что-то милое и беззащитное, совсем не похожее на её обычную деловитость.

— Я пришла обсудить важное дело, — начала она, но Елена Павловна не дала ей договорить.

— Никаких дел за завтраком! — категорично заявила хозяйка, ставя передо мной тарелку и накладывая сразу три блинчика. — Сначала покушайте как следует. Вы вчера весь вечер где-то пропадали, даже ужинать не пришли. И Надя тоже, говорит, вчера целый день в лаборатории просидела, только чаем сыта была. Совсем об организме не думаете.

Она сложила руки, с удовлетворением наблюдая, как мы едим. В её глазах светилось такая искренняя забота, что я с трудом сдерживал улыбку.

Бедная Елена Павловна, она так старалась создать романтическую атмосферу, что даже Федьку куда-то дела.

— Кстати, тут с утра заходит Фёдор, — сказала она, словно прочитав мои мысли. — Я дала ему свёрток с пирожками и отправила восвояси. Он просил передать, что будет ждать вас на пристани у Волнова. Мальчик хороший, но уж больно прожорливый, всё бы съел и гостье ничего не оставил.

— Федор? — с любопытством спросила Надя. — Кто это?

— Мой ученик, — ответил я. — Подающий надежды ныряльщик. Обучаю его основам… своего ремесла.

Надя приподняла бровь, явно заинтересованная, но Елена Павловна не дала ей времени на расспросы.

— Вы кушайте, не отвлекайтесь, — сказала хозяйка, подхватывая увесистую корзинку. — А я пойду на рынок, мне нужно кое-что купить к обеду. Вы тут пока посидите, поговорите. Молодым людям всегда есть о чём поговорить.

Она выразительно подмигнула мне и удалилась, напевая что-то весёлое. Мы с Надей переглянулись и одновременно рассмеялись. Ситуация была настолько очевидной, что становилась комичной.

— Ваша хозяйка очень милая женщина, — сказала Надя, снимая фартук и аккуратно складывая его на спинке стула. — Она полчаса расспрашивала меня о семье, образовании и планах на будущее. Кажется, я прошла собеседование успешно, и признана достойной вашего внимания.

— Елена Павловна считает своим долгом обо всех заботиться. Особенно обо мне, раз я живу под её крышей. В её представлении холостой мужчина в моём возрасте это что-то противоестественное.

Надя улыбнулась и посерьёзнела, переходя к делу.

— Я разговаривала с Волновым вчера вечером, — начала она, наливая себе чаю из пузатого чайника. — Он рассказал про вашу поездку в Трёхречье за русалочьими камнями.

Она сделала паузу, отпила чаю и посмотрела мне прямо в глаза.

— Мне очень нужно поехать с вами.

Глава 7

— Я понимаю, что моя просьба может показаться навязчивой, — Надя поставила чашку с чаем на блюдце. — Но дело в том, что моя подруга по Академии, Марина Гриневская, приехала к родителям в Трёхречье. Она родом из Озёрного края, от неё в своё время я и узнала в своё время об эпидемии. Она будет здесь всего неделю. А её родители…

Она замолкла, подбирая слова.

— Они считают Синеозёрск очагом заразы, — закончила Надя. — Не отпускают её сюда ни под каким предлогом. А в Трёхречье мы могли бы встретиться. Я туда собиралась отправиться на водоходе, даже расписание посмотрела. — Надя поковыряла вилкой остатки блинчика. — Но вчера мне звонил Волнов, спрашивал, смогу ли я сделать на наши тестеры свидетельство о врачебной сертификации. Они с Шестаковым додумались наносить на них гравировку, чтобы подтвердить подлинность приборов.

Я усмехнулся. Лодочник взялся за дело с удивительной энергией и дотошностью.

— Так вот, он упомянул, что вы собираетесь в