Читать книгу - "Уральский следопыт, 1958-01 - Журнал «Уральский следопыт»"

десятков атмосфер и, поступая в магистраль, мчится по трубам с огромной скоростью, в пути он постепенно теряет давление, а следовательно, и скорость.

Вот тут-то и требуется компрессорная станция. На станции газ сперва проходит через сепаратор, где очищается от примесей. Затем в компрессорах сжимается до 55 атмосфер, причем его температура поднимается до 70 градусов. Но горячий газ нельзя направлять по магистрали – трубы расширяются, и может произойти их разрыв. Поэтому газ охлаждают в холодильниках до 30 – 35 градусов.

Теперь газ как будто бы готов к дальнейшему путешествию: он очищен от пыли, имеет хорошее давление и не горячий. Но, оказывается, это не всё. Из газа нужно удалить влагу. Для этого газ «принимает душ»: его пропускают через струи хи-, мического зещества со сложным названием – диэтиленгликоль, который жадно поглощает влагу.

Теперь «подстёгнутый, очищенный, охлаждённый и умытый» газ по магистрали направляется дальше, до следующей компрессорной станции. А там все описанные операции повторяются снова.

Так, путешествуя от одной компрессорной станции к другой, берёзовский газ дойдёт до Свердловска. Но здесь, прежде чем пустить его по разводящей сети города, с ним производится ещё одна, теперь уж последняя процедура. Газ подвергают так называемой одаризации. Латинское слово одар по русски означает запах. Не нужно думать, что перед выходом газа «в свет» ему решили сообщить приятный запах. Как раз наоборот. Березовский газ, состоящий почти из одного метана, не имеет запаха, и, следовательно, его утечку обнаружить практически невозможно, тем более, когда она будет происходить в квартире. Чтобы малейшая утечка газа была обнаружена немедленно, в него добавляют специальный химический состав – каптол, безвредный, но имеющий резкий, неприятный запах.

Только после всех описанных процедур с газом, он – чистый, охлаждённый, принявший душ, одаризированный – поступает в городскую сеть, чтобы снабдить свердловчан своим дешёвым теплом.

Переведённый на снабжение газом, наш большой город совершенно преобразится. Выйдите теперь вечером на улицу и обратите внимание на серую пелену тумана – она тушует даль и кажется облаком. Туман представляет собой огромное скопление дыма. Дым идёт из заводских труб, из котельных, печей тысяч домов и всей своей массой оседает на улицы, на прохожих; он отравляет зелень парков и садов, создаёт пласты сажи. Если эту копоть и сажу собрать в одну кучу – наберётся несколько тысяч тонн.

Совершенно иное дело при газовом отоплении. Газ сгорает целиком, и воздух остаётся чистым.

Когда свердловчане получат газ, они перестанут заботиться о дровах, угле и керосине. На фабрики и заводы не нужно будет завозить мазут и нефть, и даже часть автомашин будет потреблять сжиженный газ.

В этом очерке мы рассказали только о бере-зовском газе. Но это месторождение не единственное, сравнительно близкое к нам. В Коми-Пермяцком районе разведчики также нашли газ, и может быть, его, а не берёзовский газ мы получим для Свердловска. Важно не это: недалек тот срок, когда мощное кольцо газопровода понесёт городам и заводам Урала миллионы кубометров чудесного газа.

* * *

Моему комсомолу

K открытию 13 съезда ВЛКСМ

От имени

Строителя-солдата,

Кто некороткий путь,

Нелёгкий путь прошёл,

Кто в календарь вносил

Пылающие даты,

Приветствую тебя,

Товарищ комсомол!

Когда был день

Бомбёжками распорот,

Когда горел далёкий горизонт.

Нас принял в комсомол

Непокорённый город,

Чтоб из райкома

Проводить на фронт.

В шинелях, в сапогах,

Полученных навырост,

Мы всё изведали

В свои семнадцать лет,

Бои, потери,

Голод, холод,

Сырость -

От первых неудач

До радости побед!

Отцов и матерей

Не миловала почта -

Ты прямо с фронта

Строить посылал!…

Ты дал мне всё!…

Благодарю за то, что

В твоих рядах

Я коммунистом

Стал.

А. Медведев,

подполковник

Таинственные облака

В ясные летние ночи в северной части горизонта изредка появляются светящиеся облака, прозванные серебристыми. Отличить их от обычных перистых облаков нетрудно: они всегда бывают светлее зари и имеют особенный шелковистый блеск. Видимы они бывают только в средних широтах, с конца мая по август, появляясь после захода солнца и исчезая часа за полтора до его восхода.

Порой они бывают настолько яркими, что кажется тогда у нас на Урале настали белые ночи.

Высота этих облаков почти постоянна – около восьмидесяти двух, тысяч метров. Находясь на такой высоте, они перемещаются с огромной скоростью, иногда более 100 метров в секунду. Смещаются ли они вследствие воздушных потоков или же движутся под давлением солнечных лучей, пока неизвестно.

Невыясненным остается до сих пор и происхождение этих облаков.

Астрономы считают их скоплением космической пыли, отражающей солнечный свет, а метеорологи убеждены, что серебристые облака состоят из ледяных кристаллов и разряжённых водяных паров.

Программой проходящего сейчас Международного геофизического года предусмотрено тщательное изучение таинственных облаков.

Фотографирование, исследование атмосферы с помощью усовершенствованных радиозондов и ракет помогут учёным разгадать эту тайну и решить, кто прав: астрономы или метеорологи.

Метеоролог Л. Фёдоров

Черный камень

Леонид HEВEPOB

Рассказ

Рис. И. Бурзалова

Оозле крыльца покосившейся дере- венской избы стоял сундук, из которого веснушчатый паренёк с задорным русым хохолком на затылке доставал вещи. Сундук пустел. Всё, что недавно скрывалось в его «недрах», было развешано на верёвках, протянутых от сарая к жердяному забору. Полушубки, шапки – зимняя справа, продуваемая лёгким ветерком, «жарилась» на слабом сентябрьском солнцепеке.

На крыльце показалась старушка. Сделав ладонь козырьком, она посмотрела на трудолюбивого внука и спросила:

– Всё, Глебушка?

– Ага, – ответил паренёк, – только на дне ещё что-то…

В уголке лежал небольшой свёрток. Внук подал его старушке. Та бережно взяла узел в руки, задумалась.

Глебка недоуменно поглядывал на неё.

– Ты что, бабусь?

Старушка медленно развязала платок.

– Вот, гляди, – на её загрубелых ладонях лежал чёрный, с сероватым налётом, испещрённый мелкими трещинками камень. – Давно дело было, Глебушка, – начала она, присаживаясь на ступеньку и положив рядом платок с камнем. – Дед твой тогда ещё молодым был: год как мы поженились… Охотничать любил – страсть. Чуть денёк свободный выпадет – всё в лес норовил улизнуть. А куда ходил – никогда не сказывал. То ли опасался, что сболтну лишнее – заветные места выдам, то ли примета у них своя, охотничья, на