Читать книгу - "Через годы и расстояния - Иван Терентьевич Замерцев"

На правом фланге отступающие части не успели оторваться от противника. На их плечах батальон немецких автоматчиков переправился через Днепр. Создалась реальная угроза массового форсирования гитлеровцами этой важной водной преграды. Надо было в первую очередь уничтожить этот немецкий батальон и в то же время задержать подход к Днепру главных сил противника, дать нашим войскам отойти за реку и закрепиться на новом рубеже. 

В этих условиях командарм Малиновский принял единственно правильное, на мой взгляд, решение. Он передал приказ 255-й стрелковой дивизии, которой я тогда командовал, повернуть обратно и вновь занять свои позиции на окраине Днепропетровска, только что покинутые по распоряжению предыдущего командарма.

Трудно было ночью остановить и повернуть полки, уже подходившие к реке, а затем организовать наступление. Но приказ мы выполнили. Сблизившись с противником, 970-й и 972-й стрелковые полки начали теснить немцев. Через два-три часа передовые роты уже ворвались в свои, ранее оставленные окопы.

Гитлеровцы были введены в заблуждение быстрым выдвижением вперед наших частей. Не зная ни наших сил, ни ширины фронта, они решили, вероятно, что в наступление перешли свежие советские войска. В результате противник ослабил натиск на правом фланге, где уже все части 6-й армии отошли за Днепр и где у фашистов имелся плацдарм. Они задержали выдвижение своих войск к реке и бросили против нас резервные подразделения.

Тут как раз поступил новый приказ командарма. Он потребовал немедленно и как можно скорее отойти на левый берег прежним маршрутом. Наша дивизия выполнила задачу, но теперь мы сами могли оказаться в критическом положении. Враг намеревался отрезать дивизию от переправ. Поэтому командарм требовал быстрых действий.

Всякий отход — нелегкое дело. Но отход и отрыв от противника, с которым подразделения ведут бой, да еще днем, да еще когда враг подбрасывает свежие резервы, — такой отход становится задачей очень сложной, а иногда и невыполнимой.

970-й стрелковый полк нам удалось отвести без особого труда, В его направлении действовала впереди разведрота дивизии, которая задержала гитлеровцев. Прикрываясь жилыми строениями, полк оторвался от немцев довольно быстро и вышел на переправу. Разведрота, отступая перекатами, повзводно, тоже начала отходить и вскоре оказалась на линии моего НП. Немцы почему-то не вводили в бой танки, которых у них было довольно много. Вероятно, осторожничали, не зная наших сил и средств. 

А вот 972-му стрелковому полку долго не удавалось передать приказание об отходе. Мы послали двух офицеров. Один был убит, другой получил тяжелое ранение. Командир полка засел где-то под вражеским огнем, и я даже не знал, жив ли он, цел ли его штаб. Послал еще нескольких человек, но и они не возвратились. А справа немцы уже обходили наш фланг. Наконец передать приказ вызвалась девушка-фельдшер из разведывательной роты, по фамилии Пелипенко. Она ушла с тремя разведчиками, а возвратилась с одним, остальные погибли. Отважная девушка доложила, что приказ командиру полка передан.

Со своего НП я увидел, что подразделения полка действительно начали отходить, укрываясь среди домов. Их поддерживал артдивизион, огонь которого прижал пехоту противника к земле. Выждав еще некоторое время, я приказал артиллеристам тоже покинуть позиции. В общем, теперь все части дивизии двигались к переправе. Пора было позаботиться и о себе, тем более что фашисты усилили огонь, а командир разведроты сообщил, что правее, на участке артучилища, они вышли на соседнюю улицу и скоро появятся в нашем тылу.

«Кажется, мы слишком долго задержались с организацией отхода», — подумал я, садясь в машину.

За поворотом мы действительно попали под огонь противника. Не задерживаясь, благополучно проскочили опасное место: отделались всего-навсего несколькими пробоинами в кузове.

Впереди ехал начальник оперативной группы политработников при главкоме Юго-Западного направления бригадный комиссар И. М. Гришаев, за ним следовала моя машина. Мы направились к мосту.

Близился полдень. К этому времени через Днепр успели переправиться 970-й стрелковый полк и главные силы 972-го стрелкового полка. Одна рота этого полка и часть разведроты дивизии двигались к реке вслед за артполком. И вот в тот момент, когда первая батарея приблизилась к мосту, рассказывали потом комиссар дивизии А. С. Мухортов и начальник штаба М. М. Петров, на берегу появились начальник оперативного отдела армии полковник Ф. К. Корженевич и генерал-полковник И. В. Тюленев. Вид у них был возбужденный. Они приказали немедленно взорвать мост. Полковой комиссар А. С. Мухортов и майор М. М. Петров, руководившие переправой, стали возражать, говорили, что к мосту подходит наша артиллерия, что на правом берегу находятся еще наши подразделения и сам комдив. Мост можно будет взорвать после переправы артиллерийского полка. Но их доводы не подействовали. Перед самым носом подошедших батарей мост взлетел на воздух.

После этого людей и лошадей пришлось переправлять вплавь и на подручных средствах, а четырнадцать орудий испортить и бросить на правом берегу. Дивизия потеряла не только пушки, но и часть личного состава.

Мы с Гришаевым выехали на центральную улицу Днепропетровска и направились к главному мосту, рассчитывая проскочить по нему на левый берег. В городе часто рвались снаряды. В одном месте разрывом убило женщину, бежавшую с каким-то мешком. На тротуарах лежали раненые.

Вдруг машина резко затормозила, шофер и адъютант стремительно выскочили из нее. Передний автомобиль окутался дымом. Едва успел я выпрыгнуть, вспыхнула и наша машина. Только теперь я увидел, что впереди, на перекрестке, где надо было нам повернуть к мосту, стоят три немецких танка. Они стреляли вдоль улицы из пушек и пулеметов. Дорога к мосту оказалась закрытой.

Шофер, адъютант и я, подхватив раненного в голову бригадного комиссара Гришаева и его товарищей, тоже истекавших кровью, потащили их к Днепру, укрываясь от пулеметного огня. С трудом разыскали маленький пароходик, на котором находилось уже 40–50 бойцов.

Едва только суденышко отошло от причала и начало набирать ход, на берегу появились два немецких танка и бронеавтомобиль. Они открыли огонь. Один из снарядов вывел из строя машину. Пароходик по инерции медленно двигался к противоположному берегу, а танки расстреливали его, как мишень.

Людям, тесной толпой стоявшим на палубе, негде было укрыться. Они падали, сраженные пулями и осколками снарядов. Мне повезло. Разместив бойцов, я сам остался без места и пристроился на перилах, держась за железный столб, подпиравший надстройку. Рядом примостился речник из экипажа суденышка. Малокалиберный танковый снаряд угодил прямо в него, прошел насквозь и сбросил за борт. Я чудом остался жив.

Течение относило нас все дальше. Наконец пароходик сел на мель метрах