Читать книгу - "Борис Сичкин: Я – Буба Касторский - Максим Эдуардович Кравчинский"

на гастроли в качестве аккомпаниатора ездил сам Оскар Строк. Роман Гуль в гениальном труде «Я унес Россию» рассказывает: «Постоянных русских театров в Берлине тогда было три (речь идет о периоде примерно с 1920 по 1930 г. – Прим. авт.). – “Русский романтический балет”, “Ванька-Встанька” и “Синяя птица” под руководством Я. Южного. В составе труппы последнего состоял и Виктор Хенкин. Его коронным номером были песенки кинто:

На одном берегу

Ишак стоит

На другом берегу

Его мать плачит.

Он его любит,

Он его мать,

Он его хочет

Обнимать…

В Гражданскую войну Хенкин был в расположении белых и пользовался (как и всегда до революции) оглушающим успехом. В Париже мне рассказывал однополчанин-корниловец, что не то в Харькове, не то в Киеве (я уже не помню), занятом белыми, Хенкин выступал в большом ресторане-кабаре, заполненном офицерами.

Зал горячо его приветствовал. И Виктор Яковлевич в ответ на овации предложил с эстрады конкурс – стихотворение-экспромт, в котором последняя строка должна была состоять из его имени, отчества и фамилии. Под общее веселье офицеры занялись экспромтом. В зале был и генерал Шкуро, тоже занявшийся сочинительством. Но выиграл игру поручик Фатьянов, написав:

Кумир блондинкин и шатенкин,

О, Виктор Яковлевич Хенкин!»

Прославился исполнением турецких куплетов Федор Бояров. Обладая специфической южной внешностью, для пущей убедительности он надевал феску и запевал:

Я – Ахмет,

И мне дела нет,

Пью вино я кахетинский,

Чебурек давай…

За бессмысленными с виду строчками ему удавалось затронуть злободневные темы:

На Ришельевской средь бела дня

Снимал грабитель пальто с меня,

Городового я громко звал,

А он в трактире чаи гонял.

Я – Ахмет, и мне дела нет…

Прототип?

Не менее заметной составляющей «рваного» жанра были еврейские куплеты. Здесь царили Григорий Бернардов и Лев Зингерталь (Лейб Зингер).

Одесский куплетист Лее Зингерталь, возможный прототип Бубы Касторского

Последний начал свой путь на эстраде еще в XIX веке и к веку двадцатому стал подлинным корифеем. В 1897 году он начинает выступать как куплетист-сатирик с песенками и музыкой собственного сочинения. Он сам себе аккомпанировал на миниатюрной скрипке, размер которой по контрасту с долговязой худой фигурой куплетиста вызывал смех. Ему была свойственна не только сатира, но и самоирония, публика на бис просила исполнить серию куплетов «Зингерталь мой, цыпочка, сыграй ты мне на скрипочка».

Активная концертная деятельность исполнителя длилась до конца 1930-х, на закате жизни бывший любимец публики трудился билетером и жил на мизерную пенсию.

Но о нем помнили.

Зингерталь в свое время давал мастер-классы Андрею Миронову, Александру Ширвиндту, Валерию Ободзинскому и многим другим. Владимир Высоцкий, полагая, что перерабатывает народный фольклор, сократил и адаптировал песню «На Петровском на базаре», написанную не кем иным, как ветераном-шансонье Львом Зингерталем. Бард пел ее потом в спектакле «10 дней, которые потрясли мир».

Лев Маркович еще и автор музыки к знаменитым «Лимончикам». Во времена нэпа в каждом ресторане звучала своя версия. «Лимончики» – своего рода ответ революционному «Яблочку».

Некоторые исследователи и журналисты неоднократно писали, что прототипом киношного Бубы Касторского стал не кто иной, как Лев Маркович Зингерталь. Стоит отметить, что биография у Зингерталя была не менее авантюрной, чем у киногероя Сичкина. Трудно утверждать наверняка, но, скорее, Буба – это все-таки собирательный образ, словно коллаж вобравший в себя осколки от каждого представителя «рваного», «кафешантанного» жанра, который был невероятно многообразен.

Фрак

Существует известная «легенда о фраке», пересказывают ее в несчитанных вариантах и на разные лады. Леонид Утесов считал, что относится эта притча именно к нашему еврейскому шансонье.

Говорят, в 1918 году у Льва Зингерталя украли фрак. Увы, у него имелся только один концертный наряд. Без него было не в чем – в буквальном смысле! – выйти на сцену. Заказывать новый не на что и, главное, некогда – концерт завтра, и это единственное средство заработка. А голод, как известно, не тетка.

И Зингерталь обратился к «королю бандитов» Мишке Япончику. Тот обещал помочь.

В течение нескольких часов вежливые молодые люди принесли куплетисту более десятка фраков разного размера, цвета и изношенности. Один стащили в цирке у шпрехшталмейстера[15], другой – у тенора Оперного театра, третий – у швейцара ресторана (раздели перед входом). Там было всё что угодно, не было только фрака, украденного у самого Зингерталя. Но он не растерялся, составил из имеющихся комплект, и концерт, несмотря ни на что, состоялся.

Однако та же история, но в изложении известнейшего деятеля советской эстрады Владимира Коралли (Кемпер) выглядит по-другому, и о Зингертале он даже не упоминает:

«…В тот вечер в зале был Мишка Япончик и его “мальчики”, одетые для маскировки все как один в студенческие шинели и фуражки.

Неожиданно после двух-трех номеров на сцену вышел один из “мальчиков” и сообщил, что у популярного куплетиста Франка украли фрак и лакированные лодочки.

– Это не наша работа, но костюм надо найти! – заявил налетчик.

Салонный куплетист Александр Франк был знаменит тем, что каждые три дня выходил на сцену в новом фраке. Их у него – синих, зеленых, красных золотистых – была целая коллекция. В этот раз он должен был появиться в наряде небесно-голубого цвета. Этот-то цвет и соблазнил забредшего невесть откуда вора. Программа подходила к концу, когда конферансье объявил: “Встречайте! Любимец Одессы Александр Франк!”

В воздух взлетели студенческие фуражки. Выйдя на сцену в своем обличье, Франк поблагодарил “благодетелей”, намекнув, что воришка пойман. Найти его для людей Японца не составляло труда: они хорошо знали, где сбывают краденое»[16].

Концерт для Мишки Япончика

Михаил Винницкий, больше известный под своей кличкой Япончик, являлся «гвоздем» одесской хроники в 10-20-е годы прошлого века. От одного упоминания его имени обыватели трепетали и падали в обморок.

С приходом в город красных бандит сформировал из своих лихих подчиненных отряд и отправился биться с Петлюрой. Юный Володя Коралли оказался однажды в эшелоне «армии Япончика» и пел для самого «командира» злободневные куплеты с чечеткой:

Против нас Антанта выслала десанты,

Вражеские массы устремились к нам.

Мы же этим массам дали по мордасам —

Пришлось на Запад драпать всем непрошеным гостям.

Но кричат