Читать книгу - "Палаццо Мадамы: Воображаемый музей Ирины Антоновой - Лев Александрович Данилкин"

398

А. Расторгуев. Личное интервью.

399

В. Солкин. Личное интервью.

400

Я. Саркисов. Личное интервью.

401

Антонова И. Об искусстве и жизни. Разговоры между делом.

402

Там же.

403

www.kremlinhill.com/2 022/03/20/ирина-антонова-музей-нового-западног/.

404

Р. Пучков. Личное интервью.

405

Е. Савостина. Личное интервью.

406

И «отчитывается» о своих поездках в Музее «коллективу»: «Я была на советско-американской встрече в США "Читоква". Темы: политика, экономика, наркомания, алкоголизм, женский вопрос».

407

Захаров В. Г. Указ. соч.

408

В. Захаров. Личное интервью.

409

Тогда как Б. Б. Пиотровский, напротив, терял силу и сам, по словам Захарова, достигнув 80-летия, просил освободить его от связанной с постоянной «нервотрепкой» должности операционного директора, оставив в Эрмитаже на (почетной) должности председателя ученого совета; предполагалось, что и. о. станет его нынешний зам Суслов. Однако затем возникла угроза «варяга», и ББ отозвал прошение об отставке — оставшись директором до своей кончины в 1990-м.

410

«Раиса Максимовна не вызывала у меня симпатии… [Ей], возможно, мешало ее положение "первой леди", которое обязывало ее всегда выглядеть на высоте. В ней не было непосредственности. Она очень несла себя и Михаила Сергеевича и показывала, что она образованна, она понимает, она знает. Но она столько раз приходила к нам, что могла бы и немножечко помягчеть. Но нет. Подумаешь, какой-то директор музея… Я вспоминаю жену [бывшего министра иностранных дел СССР Эдуарда] Шеварднадзе, Нанули, как она сидела со всеми на концерте вместе. Сразу она вам руку кладет на плечо, появляется какая-то доверительность, какое-то более спокойное состояние — с ней можно было говорить на разные темы. А с Горбачевой — нет. Раиса Максимовна возглавляла Советский фонд культуры, и меня порой вызывали на какие-то заседания… Кстати, отношение Михаила Сергеевича ко мне было гораздо более теплым, человеческим, более непосредственным» (kremlinhill.com/2022/03/20/ирина-антонова-музей-нового-западног/.). Впрочем, в 1999-м, сразу после смерти Р. М. Горбачевой, ИА вспоминала ее с меньшей скептичностью: «…всегда была собранна, остроумна, прекрасно выглядела и несла свое высокое общественное положение с большим достоинством… была выдающейся женщиной и многое сделала для обновления нашего взгляда на роль женщины в обществе… показала, какой должна быть женщина рядом с политиком» (Мороз Б. Д. Раиса. Памяти Раисы Максимовны Горбачевой. — М.: Вагриус, 2000.).

411

kremlinhill.com/2022/03/20/ирина-антонова-музей-нового-западног/.

412

Подробнее см.: Дерлугьян Г. Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе. — М.: Территория будущего, 2010.

413

Конечно, по сравнению с Эрмитажем, где в конце 1980-х бушевала «низовая» — с митингами и требованиями выбирать начальство — демократия, в Пушкинском было спокойно, но все же уже не так, как в прежние времена. Б. Перлов — один из очень немногих мемуаристов, сумевших припомнить «демократию» в Пушкинском, кого автору удалось найти, — сообщает, что «в конце 1980-х годов возникла кампания, что должна быть смена поколений, вместо руководителей преклонного возраста молодых надо — не только в музеях, какие-то директивы пришли из горкома партии. И совершенно неожиданно устроили своеобразную аттестацию директора. Урны поставили для тайного голосования — в аудитории, всех собрали, объяснили задачу — насколько соответствует Ирина Александровна. Итоги голосования, счетная комиссия была. Выяснилось, что 70–80 % сказали, что вполне довольны ИА как директором. Это не были выборы — как бы такая форма вотума доверия. Как реагировала ИА? Она, видимо, понимала, что по-другому быть не может в тот момент. Уязвлена ли? Ну наверное — что ее проверяют. Но вообще-то, надо быть полным идиотом, чтобы <усомниться в квалификации> такого специалиста — уникальный человек, который был абсолютно на своем месте, идеальный случай…» (Б. Перлов. Личное интервью.). Любопытно свидетельство А. Баранова: «В конце 1980-х — начале 1990-х я был председателем профкома музея, и в это трудное, переходное время мне приходилось быть буфером между дирекцией и коллективом, в котором бушевали новые идеи и иногда крайние желания. Однажды наш профком не счел возможным разрешить ИА уволить сотрудника по статье, и в трудовой книжке была поставлена формулировка "по собственному желанию". (У профкомов тогда были большие полномочия.) В другой раз я просил ИА отменить выговор двум сотрудницам, так как они оказались невиновными, и, более того, они нашли действительно виновных и добились их предания суду. ИА, подумав, объяснила мне, что я прав, но отменить приказ она все-таки не может. Иначе обязана наказать одного из своих заместителей, а тот тоже не очень виновен и может уйти, а это не в интересах музея. Так как выговор, к счастью, без занесения в личное дело, она извинится перед этими сотрудницами и в другой раз отметит их повышенной премией» (Баранов А. Н. Воспоминания. Рукопись любезно предоставлена автору А. М. Беляевой.). К этой же категории событий в музее следует отнести казус с Г. Козловым, чьи мнения относительно того, как Пушкинскому следует хранить его коллекцию трофеев, разительно отличались от представлений ИА на этот счет. И, пожалуй, короткий мемуар С. Загорской про то, как в 1991-м «мы первые распустили комсомольскую организацию — Антонова была в Париже». Как она не слетела? «Как-то умно все выстроила. Выборы были заведующих и замов — а эти, наверно, должны были выбирать ее. Мне кажется, она все прорулила» (С. Загорская. Личное интервью.).

414

Не просить у высших инстанций никаких личных привилегий, демонстрировать прямую спину — и активно интриговать на оперативном уровне, — отгрызая привилегии для своего Музея за счет менее расторопных и более удаленных от Гоголевского бульвара коллег. Это простая и эффективная стратегия — «Эрмитаж будет платить своими скифами и голландцами, а мы будем показывать» — ставила, однако ж, директора ГМИИ в зависимость от того, насколько силен текущий директор Эрмитажа — и не превратится ли Пушкинский в простого паразита: раз Эрмитаж дает, то он же и будет придумывать проекты, а дальше просто посылать в Москву готовую выставку в качестве дани; это не то чтобы плохо, но неспортивно.

415

Беляева А. Указ. соч.

416

В целом в перестройку для министерства музеи — и тем более дисциплинированный ГМИИ — не