Читать книгу - "Тени Веги - Селина Катрин"

гейм-проводником в «Эхе»[1]. И я прекрасно понимала, что такие люди, как сестра Ника, обязаны поддерживать безупречное физическое состояние. Без сильного мышечного каркаса бегать по виртуальным территориям в полном боевом комплекте — стальные поножи, кираса, наручи, шлем и какой-нибудь двуручный меч — попросту невозможно.

Я сразу зацепила слухом, когда громкие выкрики мужчин на улице изменились, а затем в женскую раздевалку зашла она. Невысокая, не щуплая, а скорее, сухая и очень-очень спортивная старшая сестра Ника с по-детски милой причёской в виде двух косичек. Несмотря на то что я была выше неё на добрую голову и существенно объёмнее в груди и бёдрах, было немного страшновато провоцировать Мирославу. Я искренне надеялась, что до драки не дойдёт.

«Главное — вызвать у неё стойкое омерзение, чтобы она запретила Нику со мной общаться. Всё. Перегибать палку и доводить до драки нельзя», — проговорила я себе под нос как мантру и резко вышла из прохода, преграждая путь вегианке. Я даже боксёрские перчатки надела, чтобы выглядеть повнушительнее.

— Смотри, куда прёшь! — рявкнула надменно.

— Простите… Карина.

— Мирослава. — Я задрала подбородок и прищурила глаза, стараясь сделать как можно более неприятный вид. — Ну как, Ник пришёл вчера вечером не сильно помятым? Мне кажется, я выдоила его досуха.

По лицу Мирославы тут же пробежала рябь злости, а ладони непроизвольно сжались в кулаки.

— Отцепись от моего брата!

— Оу, ты увидела мой укус у него на бедре и потому такая бука? Он говорил, что вы спите в одной комнате. Сестринская ревность?

Я наигранно красноречиво поиграла бровями. По идее, такой намёк на извращение и некорректные чувства к брату должен выбесить её окончательно.

«Давай, скажи уже, что запретишь ему со мной видеться, ну?» — взмолилась я мысленно. Ладони под синтетикой боксерских перчаток страшно потели, и больше всего на свете хотелось содрать с себя всё лишнее и броситься в холодный душ.

Однако, вместо того чтобы оскорбиться, эта исключительно правильная девушка попыталась до меня достучаться!

— Ты его старше вдвое. Оставь Ника в покое, — серьёзно сказала она.

Если бы я могла, то восхитилась бы ею. Честно говоря, разница в возрасте — последнее, что заботило во внезапно вспыхнувшей любви Ника ко мне. Вот его голова и целые кости — да, они волновали очень сильно.

— А то что? — растягивая гласные, сказала я и всё-таки стянула треклятые перчатки.

Фу, гадость какая. Как вообще в таких можно тренироваться? Кожа чешется ужасно! Стараясь не привлекать внимания к своей ненормальной реакции на спортивный инвентарь, я прислонилась к шкафчику для переодевания и всё же обтёрла вспотевшие ладони о леггинсы. Нет, всё-таки мои таланты ограничиваются именно хакерством.

— А то пожалеешь, — внезапно с тихой угрозой произнесла Мирослава и зло блеснула глазами. Если бы не многолетняя выучка у Эдгара, я уже бежала бы. Но… сохранять лицо — то немногое, чему я научилась помимо взлома баз данных.

— Ему учиться и учиться, скоро экзамены, — тем временем тихо, но уверенно продолжила Мирослава. — У него есть реальный шанс выбраться с Веги, если ты не будешь отвлекать. Мы обе прекрасно знаем, чем ты зарабатываешь на жизнь. Если у тебя имеется хотя бы капля симпатии к Нику, перестань раздавать ему авансы. В конце концов, он ещё маленький!

Отлично, судя по всему, Мирослава попытается поставить Ника на путь истинный. Осталось только красиво слиться с этого напряжённого диалога.

— О-о-о, он вообще не маленький, — протянула я, стараясь говорить многозначительно. — Так пускай не отвлекается от своей учёбы, я же не против.

С этими словами я развернулась и отправилась в желанный душ. Кожа горела. Меня лихорадило.

«Ты всё сделала правильно, Карина», — сказала я самой себе, отворачивая ручку воды на ледяной поток.

[1] История Мирославы рассказана в романе «Эхо Танорга».

Глава 8. Бомж

Дни пошли своим чередом. Я была живой, но чувствовала себя так, будто впала в анабиоз. Пропал аппетит. Больше кожа не беспокоила, ничего не чесалось, не зудело, не болело… я вообще не чувствовала тела. Работала, ходила и спала на автопилоте. Порой я могла сесть на стул или диван и так глубоко уйти в себя, вспоминая нежные прикосновения Никиты, что не замечала, как прошёл целый день.

Даже Эдгар забеспокоился, приехав ко мне однажды, и вызвал дока из теневого мира в квартиру. Тот послушал моё сердцебиение, помахал рукой перед лицом и пожал плечами:

— Её болезнь прогрессирует.

— Как это остановить?

— Болезнь в голове. Надо убрать фактор… триггер, который её запустил.

— Да думаете, я знаю, что это за триггер? Если бы знал, давно бы всё исправил! — рявкнул Эдгар, взлохмачивая волосы обеими руками. — И что делать?!

Забавно, чем больше он нервничал, тем сильнее меня накрывало спокойствием.

— Ну-у-у… у меня есть тут таблеточки… — Док зашуршал кожаным портфелем. — Они успокаивают кожу, а это симптом, на который госпожа Фича ранее часто жаловалась, но у них есть побочная реакция.

— Какая?

Эдгар выхватил банку из рук дока и принялся откручивать крышку, но остановился.

— Они могут вызвать апатию.

— Да вы издеваетесь?! — Барон швырнул банку на пол, а в следующую секунду цветные розовые таблеточки покрыли паркет гостиной, закатившись под диван и тумбы.

Дни шли за днём. Эдгар стал приезжать чуть чаще, он чего-то от меня хотел, но порой я чувствовала, что проваливаюсь в какую-то зыбкую пустоту. Слова мужа в законе доходили до меня как через вату:

— Почему ты не ела?

— Ты точно не хочешь сходить в спортивный зал? Раньше тебе это нравилось.

— Может, хотя бы подышишь свежим воздухом?

Не ела я потому, что еда как-то враз потеряла вкус и аромат. От ресторанной пищи меня мутило, а попросить Эдгара купить те самые недорогие булочки и круассаны, которые раньше приносил Никита, было бы по меньшей мере странно. Как я вообще могла их попробовать на Веге? В «Кибертитаны» я теперь тоже отчаянно боялась ходить, потому что могла там случайно пересечься с Мирославой. Мне казалось, что она должна меня ненавидеть…

А вот свежий воздух я любила. Но не в присутствии мордоворотов Барона. В конце концов, Эдгар каким-то магическим образом отдал приказ своим шестёркам стеречь меня не в шаге, а на небольшом расстоянии. Наблюдать, так сказать, но не конвоировать, если я захочу пройтись.

Это был